18 июня 2013, 15:03

«У меня 5 мам, и все – родные!»

<p>Оставшуюся без родителей пятилетнюю Веру вырастили добрые люди, а, став взрослой, она сама помогла встать на ноги 14 своим и чужим детям</p>

На цветном фото забавный карапуз крепко держит в руках игрушечную машинку. На обратной стороне — подпись: «Лева будет водителем, улыбающимся все пассажирам!». Фотографию своего правнука на детский конкурс в редакцию принесла петрозаводчанка Вера Синявина и, уже уходя, неожиданно запричитала на своем заонежском говоре: «Хорошо, когда дети счастливы, а сколько у нас сирот при живых родителях. Дети и голодают, и мерзнут — и ведь не война сейчас, мне всех жалко»...

Жалость эта, как выяснилось, у Веры Синявиной «с кулаками». В войну, будучи пятилетней девочкой, после смерти матери она осталась на свете одна. Добрые люди сироту не бросили. До тех пор пока не вышла замуж, Вера жила и воспитывалась в разных семьях, как сама говорит, «по рукам ходила». И когда создала свою семью, тоже дверь чужому горю не закрыла - человек на редкость отзывчивый, вместе с мужем она наставила на путь истинный 14 своих и чужих детей.

«Первая мама Татьяна была»...

Свою маму, Татьяну Антоновну, Вера Синявина не помнит — детская память не удержала ни мамин облик, ни ее теплые прикосновения. Когда выросла, от родственников Вера узнала, что в Великую Отечественную ее отец ушел в партизаны, а они с мамой из Великой губы отправились в эвакуацию. Там мама и умерла спустя время от голода и лишений, а пятилетнюю Веру отдали в детский дом.

— Воспоминания о детдоме не сохранились в моей памяти — уж очень маленькая была, — рассказывает Вера Филипповна. — Помню лишь, как с другой девочкой, теперь я и имя ее не скажу, мы спали под одним тонким одеялом, было холодно, и каждая пыталась натянуть его на себя.

Ольга, снова Ольга…

О том, что племянница в детдоме, узнала родная сестра ее мамы и тетя Веры, Ольга Антоновна — вскоре она приехала и забрала девчонку к себе.
Вера Филипповна и сейчас помнит  вросший в землю деревянный дом напротив нынешнего «женского магазина» на проспекте Александра Невского, в котором они жили. У тети ей было хорошо. Однако время было тяжелое, и детская память «запомнила, что не надо» — как мама Оля прятала сахар за самовар, потому что Вера его все время таскала.

Живя в семье мамы Оли, Вера пошла в первый класс ближайшей школы №8 на Зареке. А потом из финского концлагеря вернулся и ее отец, Филипп Иванович.
— Схватил меня в охапку, я плачу, вырываюсь, забыла его... Так и доехала до Кондопоги, кулаками вытирая слезы, — вспоминает Вера Филипповна. — Приехали — на пороге новая жена отца нас встречает, и тоже Ольга.

Чего греха таить, продолжает Вера Филипповна, мачеха ее не очень-то любила. Как-то Вера принесла из магазина хлеб, был он в то время в дефиците. Оставила его в уголочке, а сама на качелях качаться убежала. Вернулась — собака всю буханку съела, под чистую! Тут матушка ее и отлупила — обидно было...

У третьей мамы Вера задержалась ненадолго, всего на два года. Умер отец — ее снова отдали в детский дом. И снова — выкрашенные масляной краской казенные стены, прохдившиеся от времени байковые одеяльца... Хотя это послевоенное время в Леппясюрья Вера Филипповна вспоминает с благодарностью. Скудный детдомовский паек дети удачно дополняли рыбой и ягодами, которых в местных лесах и озерах было навалом.

— И опять мне повезло на хороших людей, — продолжает моя собеседница. — Неожиданно в детском доме появилась еще одна мамина сестра, Анна Антоновна, и увезла меня к себе.

Оказывается, отец Веры, узнав, что болен, наказал ей: «Умру — забери ее к себе». Вот она и забрала. Вере тогда уже исполнилось 13 лет, и Анна Антоновна попросила не звать ее мамой.

Ну, а пятой мамой для нее оказалась свекровь, Мария Александровна Синявина. За всю жизнь она невестке ни разу обидного слова не сказала, а Вера с первого дня звала ее мамой...

Бабушка Вера с любимыми внучками

 

Фотографии всех своих пяти мам Вера Филипповна бережно хранит в семейном альбоме и любит повторять, мол, мать не только та, что родила, но и та, что воспитала. Обид ни на одну свою маму она не держит — только кланяется в пояс. И в доказательство своей любви даже сочинила обо всех пятерых стихотворение: «поэтический дар» в ней «проснулся» с тех пор как после ДТП три месяца пролежала в больнице.

— Каждой из моих мам досталась трудная доля — кому эвакуация, кому концлагерь, своих детей надо было поднимать, — с благодарностью вспоминает теперь она…

Душа нараспашку

Про таких, как Вера Синявина, говорят: душа нараспашку. Выйдя замуж за хорошего человека и родив ему двоих дочерей, она не закрылась от чужих бед и при первой возможности готова прийти на помощь. Сколько помнит себя, редкий случай, чтобы семья жила сама по себе — мама Вера все кого-то спасает, кому-нибудь помогает…  До 20 человек порой жили в их доме.

Первые в этом «списке» — дети родного брата Веры Филипповны. Пятому ребенку в семье брата только-только исполнилось десять месяцев, как ушла в загул их мать – случайные мужчины, выпивка… С женой брату пришлось расстался — остался один в с пятерыми детьми, в детдом их не отдал, тянул лямку, как мог. Дети потихоньку подрастали. В разное время приезжали из своего Повенца на учебу в Петрозаводск — все по очереди жили у тети Веры. Девчонки определились с будущей специальностью сами, а вот, чтобы выучить племянника, ей пришлось постучаться тогда ни в одно училище.

— Надо было парню учиться, чтобы по тюрьмам не пошел, — объясняет теперь она.
В другой раз гостеприимный дом Синявиных приютил под своей крышей сестру мужа Веры Филипповны. С детьми, мал мала меньше, она сбежала от своего мужа из Самарканда — семейной жизни в чужом краю не получилось. Через месяц муж приехал звать ее обратно – не поехала. Тогда и он остался в Карелии. Долгое время все жили в одной квартире — шестеро Синявиных плюс шестеро – семья золовки Веры Филипповны. За них она тоже похлопотала — со временем устроила на работу в совхоз, в Нижний Бесовец. И свой «угол» у них там появился.

Вера Филипповна еще и в художественной самодеятельности участвует

С Татьяной отдельная история вышла. Малютку принесла на крыльцо к Синявиным ее 18-летняя мама и со словами: «Ты тут понянчись, а я в магазин схожу» исчезла. С двоюродным братом Веры они не были даже расписаны, и от ребенка таким образом она решила избавиться.

Вера тогда еще и замужем не была, училась, тетя работала – заниматься малышкой было некому. Отнесли девочку в Дом малютки. А на следующее утро младенец — опять на их крыльце, смотрит, вытаращив глазища. Куда ее денешь? Назвали Татьяной в честь матери Веры Филипповны.

Прожила Татьяна 47 лет, потом тяжело заболела. Все эти годы Вера Филипповна помогала своей приемной дочери, чем могла, и тогда даже свое плечо подставляла, когда она уже во второй раз вышла замуж...

Ну, а сколько через их дом состоявшихся и несостоявшихся студентов прошло, Вера Филипповна сейчас и не скажет. Кому-то общежития не дали, другой без средств к существованию остался, у третьего конфликты с родителями – всех дочери Марина и Наташа приводили к маме…

Соседи в подъезде их многоквартирного дома разводят руками: зачем человеку лишние хлопоты, а она только отшучивается.

— Мое богатство, — говорит, — это люди. Нельзя перед человеком дверь закрывать, если ему нужна помощь.

Благо, и муж Веры Филипповны, бывший моряк-электромеханик Петр Степанович Синявин, жить «сердцем» жене не запрещал. Наоборот только помогал ей во всем. Душа в душу вместе они прожили уже почти 60 лет.

— А о чем нам жалеть? Что мы за всю свою жизнь ни машины не купили, ни гаража, дорогой мебелью квартиру не обставили? Так разве в этом счастье?! – удивляется щедрая душой женщина.