В начале августа между Евразийским банком развития (ЕАБР), Международным инвестиционным банком (МИБ) и ООО «Норд Гидро – Белый порог» (компания «Норд Гидро») было достигнуто трехстороннее соглашение о финансовых условиях строительства двух малых гидроэлектростанций в Карелии – Белопорожской ГЭС-1 и Белопорожской ГЭС-2. Проект с предварительной стоимостью около 12 миллиардов рублей предполагается завершить к концу 2019 года.

Нам удалось встретиться с председателем совета директоров АО «Норд Гидро» Михаилом Заворовским, который рассказал не только о ближайших перспективах компании, но и о том, как ему работалось при трех разных губернаторах республики. 

- Михаил Игоревич, можно ли сказать, что наконец-то принято решение о строительстве Белопорожских ГЭС? Вы получили гарантии инвестиций? 

- Наверное, преждевременно говорить о гарантиях инвестиций, потому что кредитное соглашение пока не подписано, хотя мы весьма близки к этому. Подписание документов намечено на 15 сентября, а в конце месяца должен собраться кредитный комитет Евразийского банка развития и Международного инвестиционного банка. На сегодняшний момент идет подготовка документов к подписанию, выверяем последние формулировки, чтобы впоследствии между партнерами не было разногласий. 

- Сколько времени ушло у вас на то, чтобы выйти на финишную прямую? Ведь о необходимости строительства Белопорожской ГЭС говорили очень давно. 

- К строительству Белопорожской ГЭС приступали еще во времена Советского Союза. Был проект гидроэлектростанции на 130 МВт, который предполагал большую зону затопления, куда попадала старинная карельская деревня Панозеро. Кстати, она включена во Всемирный список культурного наследия ЮНЕСКО.

Для того чтобы сократить зону затопления, мы предложили построить две станции по 24,5 МВт каждая. Это позволяет сохранить Панозеро. 

Деревня Панозеро

Наша компания занимается этим проектом два с половиной года. С моей точки зрения, это разумный срок, учитывая то, что за это время мы осуществили проектирование. Причем на две из трех очередей проекта уже получено экспертное заключение. В конце сентября планируем полностью завершить прохождение экспертизы. Зная, как подобные проекты продвигают в нашей стране, это неплохие сроки.  

- Для Карелии вы инвестор  хорошо знакомый. Начинали вы с создания Прионежской сетевой компании (ПСК), когда республикой руководил Сергей Катанандов. С чем был связан ваш приход в Карелию?

- Если вы помните, тогда в Карелии было государственное предприятие МЭО, которое владело сетями Прионежского района и острова Кижи. Предприятие попало под процедуру банкротства. Мы предложили не распродавать имущество, а попытаться запустить процедуру оздоровления. Нас поддержало руководство республики. В связи с тем что многие районы испытывали проблемы с качеством электроснабжения, мы предложили концепцию создания полноценной серьезной компании. Так появилась ПСК. 

В 2006 году под процедуру банкротства попал Ляскельский ЦБК. Нам предложили выкупить гидроузел, который мы затем реконструировали. Так случилось, что создание ПСК и «Норд Гидро» шло параллельно.

- Насколько тесно сегодня связаны Прионежская сетевая компания и АО «Норд Гидро»?

- В данный момент эти структуры не связаны, потому что мы с партнерами приняли решение разделить ответственность. Тем не менее мы дружим, общаемся, я в курсе того, что происходит (наша беседа состоялась в кабинете директора Прионежской сетевой компании, о существовании которого явно намекал пиджак, оставленный на спинке кресла. - Прим. автора).

- Вы вообще никакого отношения не имеете к ПСК? 

- Я являюсь советником генерального директора Прионежской сетевой компании. 

-  Но вы ассоциируетесь с человеком, который управляет процессами, связанными с деятельностью ПСК.

- Я думаю, этот шлейф будет тянуться за мной еще долго. Все же я вместе с моими товарищами создавал компанию, и то, что в ней происходит, мне далеко не безразлично. Мы в Карелии работаем основательно. Те три станции, которые компания «Норд Гидро» построила в республике, позволили нам приобрести серьезный опыт. Меня очень радует в Карелии то, что здесь есть преемственность власти. Все три губернатора, с которыми пришлось взаимодействовать, крайне разные по складу характера, темпераменту, образованию. Тем не менее все те начинания, которые были здравыми, они никогда не отметали. 

После того как Владимир Путин, тогда премьер-министр российского правительства, дал старт Ляскельской ГЭС, мы постоянно чувствуем поддержку федерального центра. На уровне республики власть всегда проявляла интерес к тому, что мы делаем. Это очень помогает, дает дополнительный стимул на психологическом уровне.

- В открытых источниках я обнаружила ваши обещания семилетней давности модернизировать в Карелии порядка 40 малых ГЭС Северного Приладожья. Ваши планы изменились? 

- В то время было обследовано 43 створа (места, подходящие для строительства ГЭС. - Прим. автора), которые были признаны перспективными. Надо понимать, что малой гидроэнергетикой в «позднем» Советском Союзе никто не занимался. В итоге она пришла в полный упадок.

В 40-х годах прошлого века в стране было 6,5 тысячи малых ГЭС, а к моменту развала СССР осталось около 100 станций. 

Нам приходилось восстанавливать знания о том, что такое малая энергетика, фактически с нуля. Некоторые первоначальные выводы были излишне оптимистичными, а порой ошибочными. Постепенно мы стали более реально оценивать перспективы. На сегодня мы считаем, что в Карелии имеет смысл построить помимо Белопорожских ГЭС четыре – максимум пять станций. При этом, если говорить об объемах производимой энергии, то одним проектом строительства Белопорожских ГЭС мы перекрываем все наши прежние планы.  

- Один из самых болезненных вопросов касается тарифов на электроэнергию для бизнеса, которые в Карелии значительно выше, чем в соседних регионах. С этим можно что-то сделать? 

- Если говорить о строительстве Белопорожских ГЭС, то это не станет дополнительным бременем для потребителей, так как покупателем электроэнергии является федеральный оптовый рынок. Малые станции, которые мы построили, дали в цене тарифа прибавку в 0,1%.   

- Меня интересует даже не то, на сколько повысится тариф, который уже, кажется, некуда поднимать, а почему он такой заоблачный? Почему в Карелии он на порядок выше, чем в той же Ленинградской области? 

Михаил Заворовский сначала не поверил этому утверждению. Ему потребовалось несколько минут, чтобы уточнить тариф для небольших предприятий в Карелии и Ленинградской области.

Согласно самой свежей информации, в Ленинградской области бизнес платит 6,5 рубля за киловатт-час, а в Карелии 8,5 рубля. Судя по реакции, Михаил Заворовский удивился карельскому тарифу.

- Когда предприятиям разрешили напрямую платить в федеральную сетевую компанию, предполагалось, что федеральный бюджет будет выделять МРСК (предприятие,  обеспечивающее передачу и распределение электроэнергии) дотацию, чтобы не было проблемы роста тарифов. А дальше случилось то, что случилось с федеральным бюджетом. Соответственно, этих дотаций нет. 

- Другими словами, все упирается в господдержку?

- Да, именно так. 

- Если на снижение тарифа строительство ГЭС все равно не повлияет, то что тогда выиграют жители республики?

- Реализация подобных проектов – это прежде всего новые рабочие места.

На период строительства планируется задействовать 400 человек, у которых будет приличная зарплата. Позднее две станции обеспечат постоянной работой человек сорок. Это основной бонус для населения.

Новые ГЭС обеспечат более надежное энергоснабжение для Костомукши и в целом для республики. Мы так привыкли к электричеству, что замечаем только его отсутствие. Для современной цивилизации  это воздух, без которого все рушится.      

- На вашем предприятии как-то отразилась ситуация с санкциями против России и дефицитом заемных средств?    

- Нет. Мы находимся в рублевой зоне, нам все равно.    

- Вам удалось поработать со всеми тремя губернаторами Карелии. Насколько бизнесу важно иметь контакт с властными структурами?

- Инфраструктурному бизнесу, такому как транспорт и энергетика,  это безусловно важно. Наши инвестиционные проекты тесно увязаны с социально-экономическими процессами, происходящими в республике. К примеру, строительство новых электрических подстанций в Петрозаводске напрямую зависит от градостроительной политики. Сейчас ПСК реконструирует подстанцию в пойме реки Лососинки, чтобы обеспечить надежное электроснабжение для нового жилого комплекса «Петровская слобода». 

- А какие задачи вы «нарезали» Игорю Ширшову, бывшему директору ПСК, который сейчас занимает должность заместителя премьер-министра Карелии? Ведь не просто так он ушел в карельское правительство.

- Ему губернатор задачи ставит. Любой человек, который поработал в бизнес-структурах и пошел работать в правительство, не будет там бесполезен. Он перерос должность директора ПСК. 

Игорь Ширшов перерос должность директора ПСК

- Это было его желание? 

- Да, это было его желание. Если вы посмотрите на его биографию, то он был мэром Костомукши. Мне кажется, ему близка околовластная стихия. 

- Как, с вашей точки зрения, меняется ситуация в республике? 

- Я постоянно в Карелии не живу, так что мои впечатления складываются от командировки до командировки. Трасса "Кола" – одна из лучших в стране. Я иногда езжу на машине через Приозерск в Приладожье.

От Приозерска до границы с Карелией плохая дорога, а дальше прекрасная трасса, словно в другую страну въезжаешь. Когда пересекаешь границу между Ленобластью и Карелией, такое впечатление, что из Ленобласти в Финляндию въезжаешь.    

- По Петрозаводску ездите? 

- Конечно. Но петрозаводчане сами молодцы – такого мэра выбрали. При Левине тоже были проблемы. Это мое мнение. Как ни странно, лучше всех было при Маслякове.  
Качество жизни в Карелии заметно улучшилось.

Я помню, как мы «кувыркались», когда чуть Сортавалу не заморозили. Я вижу, насколько современную котельную построил в Сортавале Газпром. То, что Газпром вкладывает деньги именно в Карелию, - это огромная заслуга руководства республики. Очень непросто сделать так, чтобы федеральные операторы оказались именно здесь. 

Сколько раз за последнее время министр транспорта Соколов побывал в Карелии? Пальцев рук не хватит. Он все время сюда прилетает. Это означает возможность более оперативно решать республиканские проблемы. Раньше не было поезда "Ласточка", сейчас за пять часов можно до Питера доехать. Не было самолета из Москвы, сейчас  регулярное авиасообщение. 

Для инвесторов транспортная составляющая является крайне важным показателем развитости региона. Когда я совмещал в течение 10 месяцев три должности – в Питере, Петрозаводске и Мурманске, мне Мурманск был гораздо ближе, потому что туда летал самолет.

Я вижу, как быстро меняется Приладожье, сколько там появилось новых хороших отелей, которые пользуются у туристов огромной популярностью.

Конечно, я не могу назвать жизнь в Карелии бурлящей, как в Москве. Но то, что она здесь появилась, - это факт. И вообще, Карелия, может быть, тем и привлекательна, что здесь можно отдохнуть от этого бурления.

- Вы по природе оптимист?

- Конечно, иначе я бы ничего не строил. Нельзя все успеть сделать сразу, но качество жизни в Карелии улучшается. Для меня это очевидно. Когда Линкольна спросили, мол, вам не обидно, что вы результатов своих трудов не увидите, он ответил очень просто: дескать, если хочешь увидеть результаты своего труда, иди работать сапожником.  

Фото наверху Сергея Потехина (на снимке Кемь)