Петрозаводчанин попал в больницу после задержания стражами порядка
К сотрудникам милиции (так 20 лет назад называлась эта уважаемая служба) жители Петрозаводска предъявляли немало претензий. Некоторые из них были не обоснованы – жалобщики сами нарушали правопорядок и пенять им приходилось только на себя. Но вот герой следующего сюжета после разбирательства в отделе внутренних дел попал в больницу. И по этому факту прокуратура уже вела проверку.
Алексей Слипченко был инвалидом с детства, болезнь – тяжелая форма гемофилии, «болезнь царей», когда кровь не свертывается, не давала надежды на выздоровление. Поэтому он часто лежал в больнице с капельницами на бесконечных переливаниях. Однажды в пятницу, получив пенсию (530 рублей в месяц ему платило государство), он шел с рынка с продуктами. И на остановке Парфенова его задержали сотрудники охраны.
«Один человек вышел с УАЗика, подошел, спросил документы. Я ему показал пенсионное удостоверение. Он спросил, что у меня в сумке? У меня сумка спортивная была с собой. Я говорю – да ничего, у меня там продукты. А он на руки посмотрел, у меня следы от капельниц, рубашка была тогда с короткими рукавами. Он мое пенсионное удостоверение кладет себе в карман, меня запихивают в УАЗик, а сумку берут с собой в машину».
Привезли задержанного Алексея в Зарецкий ГОВД. И с этого момента эту историю две заинтересованные стороны рассказывали по-разному.
«Человек был сильно пьян. Наряд охраны его привез сюда. Человек был досмотрен. То, что при нем имелось – документы, личные вещи – были изъяты, вписаны в рапорт. Документов, подтверждающих то, что он инвалид, при нем не было»,
– сообщил Константин Минец, оперативный дежурный Зарецкого ГОВД.
Удостоверение и вложенные в него 190 рублей остались в машине охраны. Кстати, вместе с сумкой, которая к Алексею так и не вернулась. Просидел он в КПЗ, по его словам, всю ночь и слышал такую фразу: «еще одного наркомана привезли».
В ГОВД журналистам, которые старались разобраться в ситуации, утверждали, что сами сотрудники не делают заключения – «колется» человек или нет:
«У нас нет специалистов в отделе, чтобы заниматься проблемой наркомании. Если есть какие-то подозрения, что человек наркоман, то пригласят специалиста».
Алексей дал телефон гематологии РБ, в которой он наблюдался, и телефон родителей. Потому что сотрудники милиции заинтересовались, откуда у него на руках следы от уколов.
«Я в вежливой форме попросил, чтобы они позвонили, узнали. Он не поверил, начал применять грубую физическую силу. Несколько раз ударил в грудную клетку и в область живота»,
– пояснил Алексей.
После, по его словам, его снова посадили в КПЗ. И выпустили только для того, чтобы он подписал протокол задержания.
«Мне дали пустой протокол, такую форму протокола. И говорят – подпиши. Я отказался. Мне снова несколько раз ударили».
Оперативный дежурный, работавший в ту ночь, заявил, что не было такого:
«Сотрудники милиции его явно не били. У нас есть человек, который этим занимается – чтобы наблюдать, что там в камере происходит. И как люди себя ведут, и как они себя чувствуют».
Со слов Алексея, чувствовал он себя плохо. Бить человека вообще нехорошо, а бить Алексея опасно для его жизни. Потому что кровоизлияния и гематомы и без того у него случаются. Спустя два дня они с отцом ходили в ГОВД, отца приняли, сына – нет.
«Мы с отцом пошли разбираться туда, и нас с отцом на пару чуть в камеру не кинули. Сумку мне с продуктами так и не отдали»,
– сказал Алексей.
«Отношения к нему не было какого-то предвзятого, – уверял оперативный дежурный ГОВД. – Как ко всем – так и было в данной ситуации».
После того, как Алексея выпустили из ГОВД, его «Скорая помощь» увезла в Республиканскую больницу. И сколько ему нужно было лежать в гематологии – никто не знал. Его родители решили это дело так не оставлять:
«Заявление мы подавали в прокуратуру, оттуда вчера приходил человек. Из Зарецкого ГОВД ко мне никто не приходил в больницу».
Согласно рапортам сотрудников, дежуривших в ту ночь, просьбы позвонить Алексей не высказывал, а «находился в пьяном виде, оскорбляющем человеческое достоинство». За что и был задержан по статье 158-ой КОАПП. Со слов милиционеров проверку по данному факту они проводить не будут, в больницу не поедут. Зачем? Если этим уже занимается прокуратура.
В целом надо отметить, что сотрудники милиции в 90-е годы иногда умудрялись поразить общественность каким-нибудь зверством, особенно пьяные любили вывести стражей порядка из себя, но все же карельскую милиции отличали вежливость и незлобивость. Наши парни были на хорошем счету, и положиться на многих из них стоило.
Кстати, населению они не раз приходили на выручку и запросто так.
Но были и чудесные герои того времени! Герой нашего следующего сюжета считал, что у каждого человека должно быть хобби. Его увлечение началось в 70-х годах. И за эти 30 лет он достиг профессионального совершенства в древнем искусстве чеканки, которая была одним из самых древних искусств.
Испокон веков человек, как только осознал свой век железным, так сразу и начал отражать действительность на листе металла. Юрий Дмитриевич Давыдов начал чеканить окружающую его действительность в 1978 году. Тогда он оказался у родственников в Омске:
«Наш сосед там, у него были парализованные ноги, он занимался чеканкой».
Человек, которого недуг сделал инвалидом, создавал красивейшие вещи, чем радовал не только себя, но и окружающих. В числе тех, кто радовался, оказался Юрий Дмитриевич. И его радость пошла несколько дальше. По возвращении домой он сразу же приступил к делу. Дело потребовало много усидчивости, кропотливого труда и сметливости, так как учителей, кроме редких книг по чеканке, у нашего героя не было. Технологию производства он осваивал самостоятельно. Весь процесс начинается с подбора материала:
«Обычно чеканка делается или на медном листе, или на бронзовом. Латуни то есть».
Листы меди под хозяйским диваном – остатки былой советской роскоши. Закупить ее в начале нынешнего века стало невозможно, что крайне тормозило весь творческий процесс Юрия Дмитриевича. Поэтому все чаще он использовал в чеканке простое тонкое оцинкованное железо, хотя в особых случаях по-прежнему отдавал предпочтение пластичной и восприимчивой меди:
«Берется лист металла. Но я не художник, достаю где-то рисунки, переводишь рисунок на металл. Чеканки, они двух видов могут быть – чисто выбивать можно, ничего не трогая, а можно контуры обводить, а потом выбивать».
Технологию за тридцать лет Юрий Дмитриевич осваивал на кухне своей однокомнатной квартиры. Рабочий инструмент был частью куплен, а часть изготовлена самостоятельно. Роль печи для обжига успешно выполняла электроплита. Которую, впрочем, мастер любил меньше, чем газовую. Сроки работ разные. Самый короткий срок работы – два часа. Самый большой – 8 месяцев, за которые были отчеканена «Мадонна с младенцем» Да Винчи. Потребовалась не одна тысяча ударов.
Стучал Юрий Дмитриевич, как законопослушный чеканщик в определенные часы – с 10 утра до 10 вечера, стараясь не досаждать соседям. Во всяком случае жалоб от граждан не поступало. Ну а после того мастер приступал к окраске:
«Берется сера, обыкновенная сера. И поташ. Раньше он применялся в строительстве, чтобы бетон не замерзал зимой. Так вот эти два компонента берутся вместе в равных пропорциях и на плитке варятся, получается «черная печень». Так называют в чеканке».
Состав изменяет цвет чеканки, но не окрашивая, а под действием химической реакции, когда при соприкосновении с этой смесью металл меняет свой цвет. Затем остается только зачистить и отлакировать изделие. Мастер имел и личные рецепты лака:
«Берется обыкновенный клей БФ-2, одна часть, и десять частей ацетона».
Сюжеты для работ чеканщик выбирал самые разные, предпочитая, впрочем, античные – за выразительность. Выбор образов часто определяла первая помощница, жена и муза-вдохновительница Галина Алексеевна. Первую работу он посвятил ей и даже подписал. Юбилеи и праздники, крестины-именины всех родственников, знакомых и друзей Юрия Дмитриевича были отчеканены в виде подарков.
Работал он кропотливо, из-за малейшей оплошности переделывая все. По его же словам, халтуры в таком деле не потерпит. При этом никогда это дело не становилось для него «халтурой». Свои работы он никогда не продавал, а лишь дарил, чувствуя при этом искреннюю радость.
Таким было 30 июля ровно 20 лет назад. Отматывайте ленту памяти, вытащите из закромов разума – а что вы делали в этот день в 2000 году?
Больше новостей из жизни Карелии 20-летней давности здесь.