То, что близко

Весь свой юбилей актриса Елена Полиенко провела на сцене практически в одной одежде: немыслимой шапке, видавшем виды джемпере и каких-то трениках.

— Неужели для бенефиса нельзя было выбрать постановку, в которой можно было бы выйти в сногсшибательном платье, боа и в лодочках?

— Можно, но я очень люблю спектакль «Дорогая Памела, или Как бы нам пришить старушку». Мы играли его 12 лет назад. Мне тогда было 38, и сначала я очень сопротивлялась этой роли, не чувствовала себя старушкой. Но, работая над ней, поняла, что это настолько мое, ничего придумывать не надо. Когда же возник вопрос, как отметить юбилей, я взяла то, что мне близко.

 

Актриса считает, что характером она очень похожа на свою героиню.

— Этот спектакль трогает добротой, душевностью, и мне не важно было, красивая я или нет. Надо думать не о том, как ты выглядишь на сцене, а о том, что хочешь сказать людям.

Вообще, в детстве Лена и не мечтала быть артисткой. Просто мама хотела, чтобы дочка училась музыке. В шестом классе она поняла, что выдающейся пианисткой не будет, и решила бросить школу. Но мама и музыка вернули ее в класс, а любимая учительница посоветовала после восьмого класса поступать в музыкальное училище на теоретическое отделение: «У тебя же очень хорошо идут сольфеджио, гармония... В этом и надо специализироваться».

Так в 15 лет девочка-подросток отправилась из Крыма, где жила, за три тысячи километров в Петрозаводск, потому что здесь можно было попробовать поступить своими силами, а не за деньги, не с репетиторами, не по блату. Точно не знала, когда начинаются экзамены, и приехала на месяц раньше. Весь июнь жила в Кондопоге у мамы своей учительницы и в первый же день работы приемной комиссии получила расписку в том, что сдала документы, с порядковым номером 1.

— Учиться далеко от родных , жить в общежитии было трудно. Часто плакала, — вспоминает первый год самостоятельной жизни Елена Алексеевна. — Домой писала такие письма, что мама тут же отвечала: «Может, домой приедешь?» — «Нет».

Что же, по-настоящему сильный характер — не в умении подавлять других. Гораздо сложнее побороть свои слабости.

Актерами не рождаются

Испокон веков теоретиков считали синими чулками: только за учебниками и сидят. Ан нет... Ничто студенческое им не чуждо. На факультативных занятиях по вокалу оказалось, что Лена может петь: педагоги что-то услышали в ее голосе. Она участвовала в студенческих капустниках и узнала, что сцены не боится, чувствует себя на ней свободно...

После училища должна была ехать на работу в Пудож, но решила продолжить образование в консерватории. Успела на четверку написать задачу по гармонии, но узнала, что в консерватории набирают специальный курс актеров оперетты.

 

ОПЕРЕТТА! Да она обожала этот жанр, по фильмам знала многие наизусть, об артистической карьере, правда, не мечтала.

— Я сейчас не могу сказать, кто меня туда повернул, кто мне сказал: «Иди попробуй!» Я без подготовки пошла и поступила, — рассказывает Елена Алексеевна. — Курс вел главный режиссер Музыкального театра Владимир Шестаков, и занимался он с нами по программе театральных вузов: речью, хореографией, ритмикой, пластикой, сценическим движением — тем, чего нет в курсе подготовки оперных певцов в консерватории. Но что-то произошло, на третьем курсе Владимир Александрович ушел из вуза, а мы перешли в оперный класс. Оперетта предъявляла все-таки не такие требования к голосу, как опера, кто-то не выдержал, ушел. Шесть человек побежали работать в театр. И я тоже. Пела в хоре театра и училась.

Естественно, в театр пришла с огромным энтузиазмом. И когда сюда попала, поняла: тут крутись как можешь.

 

Режиссер как бывший педагог давал своим ученикам какие-то роли, сначала очень маленькие, организовал стажерскую группу, а когда они окончили консерваторию, то попали в солисты.

Елена Полиенко пела главные партии в «Летучей мыши», «Марице», даже в «Баядере», где партия Одетты была высоковата для ее голоса, но театру надо было.

 

Искусство в себе

Известные слова Станиславского о том, что надо любить не себя в искусстве, а искусство в себе, к ней относятся в полной мере. Что надо театру, то надо и ей. После ремонта Музыкальный театр изменился, не только его здание, — опера стала основой репертуара. Многие артисты оперетты ушли, Елена Полиенко осталась.

— Я не оперная певица, это я знала всегда, но как-то смогла вписаться в нынешнюю жизнь театра. Понятно, что я пою не совсем свои партии, практически — меццо-сопрано, хотя мой голос сопрано. Впрочем, в жизни многое влияет на голос: рождение детей, проекты, в которых участвуешь...

Мне всегда было интересно попробовать все. Например, Снежана Савельева еще до ремонта очень хотела поставить брехтовскую пьесу «Мамаша Кураж и ее дети». Тогда что-то не сложилось: мы версию разрабатывали, репетировали, показали руководству, но спектакль так и не выпустили. Я в нем играла полковую проститутку, и Снежана просила меня говорить низким голосом, и зонги надо было петь в низком регистре. Но если пытаешься это сделать правильно, не цепляя связки, на дыхании, то в принципе это на пользу голосу — развивает диапазон.

Был у меня и опыт разговорный. Работавший у нас режиссер Игорь Ларин не только оперетты ставил, но и драму. В нашем театре он делал «заготовку» — своеобразный эскиз «Театрального романа» Булгакова для «Мосфильма», показать мы его до выхода фильма не имели права. Я играла артистку Пряхину. Драматические вещи требуют определенного подхода, иной манеры речи. Оперные актеры обычно говорят нараспев и в пределах одной октавы. А разговорный диапазон на сцене — то внизу, то наверху в пределах минимум 21 ноты. Так речь лучше воспринимается.

- Теперь после главных партий в ее репертуаре тетушки, мамы, бабушки. Не обидно ли?

— Нет. Я вообще все про себя знаю, все понимаю, всегда оцениваю трезво, чтобы потом не было больно падать. Поэтому когда меня первый раз поставили на премьеру спектакля «Слуга двух господ», это было очень приятно, тем более я не очень рассчитывала, потому что я была на одной роли с заслуженной артисткой Карелии. Было приятно, но это — не самое главное. Главное — здоровье и возможность жить! Это я точно знаю. В 2008 году со мной приключилась большая беда: заболела, онкология. Я боролась и поборола. 11 лет я живу и понимаю, что театральная суета – ерунда. И пытаюсь донести это до всех.

Режиссер-хранитель

Елена Алексеевна Полиенко — удивительный для Музыкального театра человек. Она актриса и режиссер-хранитель спектаклей. Вы думаете, что это что-то скучное и пыльное? Отнюдь...

Сегодня режиссеры и худруки, которые безвыездно сидят в одном театре, — анахронизм. Они приезжают, ставят спектакли и уезжают... Елена Полиенко – тот человек, который держит репертуар, сохраняя постановки в том виде, в котором создают их постановщики.

— Понятно, что в театр приходят новые артисты, со своими особенностями, талантом, но сегодня ими никто не занимается. Моя задача — сохранить рисунок спектакля и ввести в него новых исполнителей так, чтобы смысл спектакля не пострадал, а актеру было комфортно в роли.

Все началось спонтанно. Когда в труппу пришли молодые певцы, она видела, как они пытаются что-то сделать на сцене, но не знают как. Чувствуют: не то, но не понимают, что именно. Елена Алексеевна стала помогать, подсказывать. Пока это делала добровольно, не все слушали, а может быть, и слушали, да вида не подавали: сами все знают.

Но эта неофициальная работа давала свои результаты, и ей предложили быть режиссером-хранителем официально. Все вводы в спектакль — за ней, все молодые артисты делают первый шаг с ее помощью.

— Работать с артистами мне нравится, — признается она. — Спасибо им, что слушают.

 

«Звуки музыки»

Свой режиссерский талант она открыла случайно. 13 лет назад однокурсница, которая работает во Дворце творчества детей и юношества в театре-студии «Звуки музыки», пригласила ее как консультанта по гриму на спектакль «Ночная сказка»: надо было как-то преобразить героев — животных, кукол, оловянного солдатика:

— Мы там хорошо повеселились, я всех разрисовала...

А потом уехала концертмейстер, которая, собственно, и ставила спектакли. Елену Алексеевну позвали режиссером.

— Мне пришлось интуитивно постигать эту профессию, конечно, я кое-что читала, ведь должна была детям что-то говорить. То, что я делала на сцене как артистка, пришлось превращать в слова. И выяснилось: это я могу. Это теоретическое отделение помогло — база на всю жизнь.

То, что шло в этом театре, было все-таки поставлено не театральным человеком. Елене Полиенко пришлось приложить немало сил, чтобы преобразить спектакли. Например, самая первая опера театра — «Смеянцы» — идет всего 10 минут, заняты в ней самые младшие ребятишки. Чтобы поставить все в движении, с танцами, чтобы дети реагировали на реплики, потребовался целый учебный год и, как признается Елена Алексеевна, стоил ей полжизни.

Но это та работа, на которую сил не жалко, они возвращаются с аплодисментами зала, благодарностью артистов, улыбками детей. Вот и сейчас на пороге школьных каникул она говорит о новом сезоне в театре «Звуки музыки»:

— Будем возобновлять «Снежную королеву». Покажем на новогодних праздниках. В театре, конечно, мне проще: идешь по накатанному (хотя и делаю театрализованные программы, отдельные концертные номера, если просят), а здесь все приходится создавать с нуля: декорации и костюмы, танцы и роли (каждую надо самой сыграть и детей научить), и это трудно, но интересно.

Признание

На своем бенефисе Елена Полиенко призналась, что она счастливая женщина, потому что хоть и сложными путями, но попала на сцену, и оказалось, что это судьба.

— Может быть, недостаточно внимательная мама, недостаточно заботливая жена, но дети и муж воспринимают меня только как маму и жену, потому что дома я никогда никого не обременяла своим искусством и никто меня на пьедестал не возводил.

У меня нет звездной болезни, нет амбиций — и в этом я счастлива. Я просто выполняю свою работу. Мне присвоили звание заслуженной артистки Карелии — приятно, что отметили, но к нему я не стремилась.. Меня никогда не волновали ни театральные интриги, ни то, что говорят за моей спиной. Суета обременяет жизнь. Про свой голос я знаю – не выдающийся. Я обыкновенная, но кто-то должен быть рабочей лошадкой. Всего добилась только своим трудом, надеюсь, что все свои роли я получала, потому что режиссеры видели меня в них. В «Девичьем переполохе» выходила на сцену за 20 минут до окончания спектакля, играла маленькую роль и уходила. Раз постановщик считает нужным сделать так, я буду делать так, вообще не видит – не буду занята.

Актриса Елена Полиенко имеет мужество принимать жизнь, людей такими, какими они есть, как и ее героиня Памела Кронки, мудрая, добрая, не терпящая, когда другим плохо.

Кстати, ближайший спектакль «Дорогая Памела» в Музыкальном театре — 28 мая. Если вам кажется, что в мире не хватает доброты, то Елена Полиенко готова с вами поспорить, даже если кто-то хочет «пришить старушку».

Использованы фото Виталия Голубева, Юлии Генделевой  и из архива театра.