«Мы по ночам дежурим, чтобы крысы не покусали детей»
Текст, фото: Антонина Кябелева
25 ноября в редакцию нашего издания пришли женщина и пожилой мужчина с просьбами о помощи. Зоя Арбузова находилась на грани истерики. Ее дядя Иван Николаевич стоял в стороне, беспомощно наблюдая, как его племянница пытается объяснить цель визита в редакцию.
Из сбивчивых пояснений женщины стало понятно, что большая семья с маленькими детьми осталась в обесточенном полуразрушенном доме один на один со своими проблемами. По словам Зои Арбузовой, весь дом, кроме их семьи, расселили. Для них тоже приобрели квартиру, но в администрации Петрозаводска отказываются выдавать ключи, так как нет официального согласия от несовершеннолетнего сына ее сестры. Арбузова рассказала, что мальчика отдали в детдом, потом над ним установили опеку, но где находится ребенок, сейчас ей неведомо.
В тот же день я отправилась по оставленному адресу, чтобы разобраться в происходящем. Двухэтажный дом по адресу Древлянская набережная, 24 расположен в самом центре Петрозаводска, недалеко от Гоголевского моста. Издалека здание, обшитое желтым сайдингом, выглядело вполне благопристойно. Только приблизившись, понимаешь, что в доме никто не живет. Точнее почти никто.
Около дома образовалась свалка строительного мусора, припорошенная первым снегом. Темные глазницы бывших окон выглядели черными дырами. Не было ни рам, ни стекол. Несколько проемов в стене, когда-то служивших окнами, были заколочены фанерой. Двери в подъездах тоже отсутствовали. Только два окна на втором этаже имели остекление. Здесь и проживает большая семья, ожидающая переезда в новое жилье.
Несмотря на дневное время, на второй этаж я пробиралась по деревянной лестнице в кромешной тьме. Спас фонарик телефона. Вокруг единственной уцелевшей квартиры царила полная и безграничная разруха. На первом этаже все было завалено мусором, строительными отходами, старой мебелью и тряпками.
В соседней квартире на втором этаже не было даже пола. От него остались только деревянные перекрытия. С порога оставленной соседями квартиры открывался нижний этаж, тоже заваленный мусором и досками. Здание было со всех сторон распахнуто навстречу холодному ветру.
Единственная квартира в доме, где до сих пор живут люди, была погружена во мрак. Навстречу мне вышла пожилая женщина – Люба Николаевна Ербидская. Она рассказала, что собственниками квартиры являются одиннадцать человек. Разобраться во всех родственных хитросплетениях оказалось непросто. Помимо Ербидской, ее родного брата, двух сыновей, в квартире проживают две ее дочери – Зоя Васильевна и Вера Васильевна с четырьмя детьми.
«Я живу здесь больше тридцати лет. Мы так и живем вместе, большой семьей. Родители умерли»,
- сказала Люба Николаевна.
В комнате на диване под присмотром Веры Васильевны, прижавшись друг к другу, сидели ее дочери - маленькие девочки.
Сын Веры Васильевны находился вместе со взрослыми мужчинами в комнате напротив. Он с интересом поглядывал на меня, пытаясь уловить, о чем говорят взрослые. Нога у мальчика была в гипсе и лежала на табуретке. Зоя Арбузова рассказала, что он сломал ее на темной лестнице, когда спешил в школу.
Квартиры в доме расселили еще летом.
«Летом все разъехались. Мы тут остались одни»,
- сказала Люба Ербидская.
Неделю назад дом отключили от электроснабжения и водоснабжения. Резко похолодало, жизнь в квартире превратилась в ад. Ненадолго спасает печка, но продуваемый со всех сторон дом не держит тепло.
«Ночью мы все спим в куртках, дети в шапках, валенках. Очень холодно, ледниковый период отдыхает. Из всех щелей дует»,
- рассказала Зоя Васильевна.
Но самое жуткое – это крысы, снующие по опустевшему и полуразрушенному дому.
«Мы по ночам дежурим, чтобы крысы не покусали детей. Ночью в дом залезают наркоманы. Заколачиваем входные двери и окна, но они их выламывают. Нам очень страшно»,
- перебивая друг друга жаловались последние обитатели полуразрушенного строения.
Люба Ербидская и ее брат Иван Николаевич имеют инвалидность. Они страдают заболеванием сердечно-сосудистой системы. Если случаются приступы, врачи отказываются подниматься на второй этаж. Родственникам приходится выносить их на улицу, чтобы им оказали медицинскую помощь.
«Когда им плохо с сердцем, их нужно выносить на улицу на руках. Или скорая разворачивается и уезжает»,
- сказала Зоя Арбузова.
Самое парадоксальное, что, по утверждению граждан, для них уже приобретена квартира на Древлянке. Но переехать туда они не могут: в администрации Петрозаводска им отказываются выдавать ключи, так как не оформлены все необходимые документы.
«С лета мы ждем ключей от квартиры. У моей сестры есть сын Богдан. Его усыновила другая семья. Нам в опеке говорят, чтобы мы нашли его и взяли у него разрешение на переселение. А где мы его будем искать? Мы даже не знаем, в каком он сейчас живет городе»,
- заметила Арбузова.
Люба Ербидская думает, что проблема еще в том, что у семьи образовался огромный долг за жилищно-коммунальные услуги. Но с пенсий и детских пособий у граждан ежемесячно высчитывают деньги в счет погашения долга. Арбузова рассказала, что она регулярно звонит в мэрию, но там от нее отмахиваются, дескать, когда все выяснится, мы сами вас найдем.
История, рассказанная гражданами, меня поразила. В реальность происходящего верилось с трудом. Но я собственными глазами видела, в каком кошмаре вынуждены жить люди вместе с маленькими детьми и имеющими инвалидность пенсионерами. И весь этот жилищно-коммунальный триллер разворачивается не в заброшенной деревне, а в центре карельской столицы с высокой концентрацией самых различных властных структур, начиная от городской администрации, прокуратуры, социальных служб и заканчивая уполномоченным по правам ребенка. Люди вынуждены по ночам оберегать малышей от крыс, жить без электричества и воды, с ужасом ждать наступления морозов в полуразрушенном доме, в то время как на Древлянке для них готова квартира, куда они не могут переехать из-за бюрократических сложностей.
Я обратилась в петрозаводскую администрацию с просьбой объяснить, почему граждане до сих пор не могут переехать в приобретенную для них квартиру. Вот что мне удалось выяснить.
Квартира на Древлянской набережной, действительно, принадлежит на праве собственности одиннадцати гражданам. Дом № 24 попал под расселение в рамках программы Комплексного развития территорий. На этом месте планируется построить многоэтажный дом.
В городской администрации подтвердили, что квартира на Древлянке для семьи приобретена. Там пояснили, что не смогли получить от всех собственников согласие на получение другого благоустроенного жилья. В частности, одним из собственников является гражданин, отбывающий наказание в исправительной колонии. От него до сих пор не получено нотариально заверенной доверенности, хотя администрация направила ему соответствующее письмо.
Другим собственником является несовершеннолетний ребенок, над которым установлена опека. Он проживает в одном из городов Московской области. Для заключения договора о предоставлении другого жилья необходимо получить согласие от органов опеки из другого региона. Соответствующее письмо из Петрозаводска было направлено в середине ноября. Но ответа пока не пришло. Как объяснили в администрации города, без получения документально оформленного согласия от всех собственников квартиры заключить договор на предоставление другой квартиры нельзя. В мэрии Петрозаводска добавили, что сейчас рассматривается вариант обращения в суд с иском о принудительном выселении граждан в предоставленное жилое помещение. В мэрии также сообщили, что там ничего не знают об отключении дом № 24 на Древлянской набережной от электроснабжения и водоснабжения.
Итак, что в итоге? Для переезда семьи в нормальные условия, где бы детей не нужно было оберегать по ночам от крыс, а в квартире была бы вода и горел свет, петрозаводской администрации не хватает двух официальных документов – от осужденного и несовершеннолетнего ребенка, которого воспитывает семья, проживающая в другом регионе. При всем желании граждане, которые живут в обесточенном и обезвоженном доме, этих документов не добудут. У них нет даже возможности выяснить, где проживают опекуны Богдана. Про их родственника, который отбывает наказание в колонии, я вообще молчу. А ведь от осужденного требуется нотариальная доверенность, то есть в колонии должны организовать встречу с нотариусом. Очевидно, что вся эта работа должна была своевременно проведена чиновниками администрации, при необходимости с подключением к работе других ведомств.
Как рассказали граждане, последние соседи покинули свои старые квартиры еще летом. Судя по ответу из администрации, там озаботились обращением в органы опеки только в середине ноября. А почему это не было сделано на стадии приобретения жилья? Почему ждали, когда настанут холода, и люди впадут в состояние полного отчаяния? Ведь очевидно, что конкретно этой семье необходима помощь в сборе документов, которые самостоятельно они в любом случае получить не смогут.
В мэрии только рассматривают возможность обращения в суд с иском о принудительном переселении семьи в благоустроенную квартиру. А чего ждали раньше? Было не до мелочей?
Меня никак не покидает ощущение, что я попала в какой-то театр абсурда. Квартира давно куплена, но граждане с маленькими детьми и пенсионерами-инвалидами сидят в потемках, отбиваясь по ночам от грызунов. Да, так уж получилось, что семья, мягко говоря, проблемная. Но в нормальном обществе как раз такие семьи должны находиться под особой опекой государства.
Петрозаводск активно вписался в программу комплексного развития территорий, освобождая площадки в самых выгодных частях города для строительных компаний. Но в этом случае именно от администрации зависит, чтобы юридическая часть работы была выполнена чиновниками безупречно. Давно работая журналистом, я никогда не поверю, что семью из дома на Древлянской набережной нельзя было давно переселить в нормальную квартиру, заручившись всеми необходимыми документами. В нашей стране административный ресурс делает чудеса. А тут необходимо было вовремя подключить органы опеки из другого региона и администрацию колонии. Но, видимо, в администрации не посчитали важным озаботиться проблемами этой большой семьи. Ведь не их же дети мерзнут по ночам и сидят без воды и электричества.
Я посоветовала гражданам обратиться с заявлением в прокуратуру Петрозаводска. Как минимум грубо нарушены права четырех детей и двух пенсионеров, имеющих инвалидность. Мы будем следить, чем закончится эта история, которая лично меня поразила своим чудовищным равнодушием.