Евгений Бабушкин поделился в журнале «Сноб» своими впечатлениями от северного края, где вырос и куда никогда не вернется жить, потому что ему страшно.

«Здесь намертво встало время, зато погода переменчива: бегут облака, мигает солнце, и река то сталь, то золото. В отлив ее можно перейти вброд, в прилив она шире и глубже Невы. Это Русский Север… Это Онега, моя малая родина. Здесь я встал на лыжи и научился в шахматы. Здесь живут мои старики. Здесь тупик, слепая кишка железной дороги, конец проселка. Дальше — безлюдный поморский берег и ледяное Белое море», – описывает он.

Как отмечает автор, здесь не купить простую зубную щетку.

«Тут, как и всюду, закрываются заводы и открываются торговые центры, но щетки нет ни в одном. Мяса тоже, конечно, нет. Овощи по московским ценам», – пишет он.

«В районе осталось 30 тысяч человек. В здешней больнице почти не осталось врачей. Здешний роддом переделали в дом престарелых. Ехать лечиться в область — себе дороже. 200 километров проселка, четыре часа тряски», – отмечает автор.

Как пишет Бабушкин, сначала он задумывал этот текст как пощечину, но потом пришел к ругому выводу: «Да, половина района вымерла. Но другая-то как похорошела. Да, корабли заржавели. Но появились джипы. Да, кто-то спился и сторчался. Но кто-то хорошо заработал на перепродаже еды и леса. Да, заводы закрылись. Но открылись торговые центры. Да, люди бедны и несчастны. Но они ведь сами виноваты. Да, конец света. Но возрождение России. Да, Онега. Но Крым!»