Несколько дней назад портал «Петрозаводск говорит» опубликовал видео, где финский полицейский Петер Шродерус, гуляя по пустому городу,  исполняет адаптированную композицию Бернеса «Я люблю тебя, жизнь». Ролик был опубликован на Yotube-канале полиции Оулу.

Блестящее исполнение песни было отмечено и нашими читателями, и пользователями соцсетей, а на канале ролик просмотрело более миллиона пользователей. Для тех, кто все проспал, вот ролик:

Вчера на ресурсе «Север.Реалии»* вышло интервью с героем интернета, подготовленное петрозаводчанкой Анной Яровой, ныне живущей в Финляндии.

Предлагаем вам выдержки из этого материала, где Петрус Шродерус рассказывает, как чуть не сорвал голос, записывая композицию, где и как он учился пению, в чем состоят его рабочие будни в коронавирус, как работа уживается с любовью к музыке и как ему приятно, что ролик пользуется популярностью в России.

 - На видео вы идете по почти пустым улицам. Что, правда, все сидят по домам?

– Ну так это было раннее утро, 6 утра. Сейчас и так-то людей не много, но мы выбрали время, когда людей меньше обычного. Ну и еще нужна была погода подходящая, в том числе для съемок – чтобы солнце начинало светить, цвета были хорошие. Вообще, мы это видео довольно быстро сделали. Я записал вокал в студии моего друга Илмари Мяэнпяя –​ спасибо ему большое, его имя есть в титрах – за неделю до съемок, в Страстную пятницу (по лютеранскому церковному календарю. – СР). И потом мы дождались подходящего дня для съемок и все сделали профессионально и быстро.

–​ А как те немногие прохожие, которые застали процесс съемок, реагировали?

– Вы же видите, что я реально пел – пар изо рта, было довольно холодно. А пел-то я очень громко, потому что невозможно изображать пение вполголоса, надо петь очень выразительно. И к тому же музыка играла не в наушниках, а из динамиков, чтобы я ее слышал, так что это было такое импровизированное караоке. Выглядело довольно забавно со стороны. Люди выходили на балконы, фотографировали и видео снимали. Наверное, задавались вопросом: "Че это он тут с утра пораньше распелся?" Ну и в конце концов надо признаться, что я почти потерял голос, потому что петь пришлось примерно 20 раз на холоде.

– Ваши обязанности полицейского сейчас отличаются от тех, что были до эпидемии?

– Мои обязанности сейчас – реагировать на телефонные вызовы по номеру экстренных служб 112: кто-то где-то подрался, где-то что-то сперли, кто-то напился до такой степени, что не может сам передвигаться. Это обычные обязанности, которые выполняет полиция в любой стране. Я это делаю уже 16 лет, правда, с перерывом. По 12 часов за смену. Ничего особенного, как и для любого человека в форме, – делать довольно грязную работу. Ну ладно, правильнее сказать не грязную, а тяжелую – не спать по ночам, быть готовым в любое время к каким-то сложным ситуациям и так далее. Но мне эта работа нравится. Я не смог бы быть никем, кроме полицейского. Ну и певца.

– В России многие пользователи соцсетей усомнились, что настоящий полицейский может так петь.

– Я работал в Национальной опере с 2005 по 2012 год. То есть совмещал две работы. Но я до сих пор пою, именно поэтому решил сейчас спеть эту песню "Я льюблью жизнь" (примерно так Петрус говорит по-русски. – СР). Меня многие спрашивали: "Что же ты не хочешь спеть что-то [противовирусное]?" Но вообще-то я постоянно пою, у меня примерно 30 концертов в год. Так что почти каждую неделю у меня есть выступления, плюс постоянные занятия вокалом.

– Если работали в Национальной опере, то у вас должно быть какое-то профессиональное музыкальное образование?

– Нет, профессионального нет. Я учился в музыкальном классе, когда ходил в школу. Но вообще я занимался частным образом, будучи уже взрослым. Я начал петь примерно в 25 лет. Сначала мой отец оплачивал мои занятия, потому что это очень дорого и я не мог себе этого позволить. Он хотел, чтобы я осуществил свою мечту, потому что это действительно было моей мечтой. Я умел петь, тут проблем не было. Но петь классические партии – это особенный навык.

– А как получается совмещать работу в полиции и пение?

– У меня полная свобода в плане поездок и концертов. Если их будет больше, я смогу петь больше, без проблем. Иногда беру отпуск для этого, иногда – отгулы.

Но мне полиция как место работы дала так много, что пора уже возвращать. Я понимал, что эта песня – просто фантастическая. Раймо Сиркия, мой друг, оперный певец, подарил мне на Рождество аранжировку этой песни в оперном стиле, с оркестром.

И уж, конечно, за это выступление мне никто не платил, делал я это в свободное от работы время. Так что финским налогоплательщикам это видео ничего не стоило. (Смеется.) Ну и классно, что оно так разошлось! Когда я узнал, что в России она стала своеобразным хитом, не поверил: что, правда? И я хочу сказать спасибо русским, которым понравилось мое исполнение!

– Почему именно эту русскую песню вы выбрали для такого случая?

– Ну это очень просто. Во-первых, я ее просто люблю. Она такая красивая, мелодичная. Но в то же время слова, лирика очень сильная. Я бывал в Советском Союзе в 1980-е годы несколько раз, когда еще был ребенком, хоть уже тогда довольно крупным. Помню, как люди говорили: "Крепккий малчик, крепккий малчик". Что-то уже тогда тронуло мою душу, я полагаю. Знаете, это такая хорошая смесь мягкости и силы. Ну вот как в этой песне. Это такая универсальная вещь, всем понятная.

– А во-вторых?

– Во-вторых, у меня сейчас такая жизненная ситуация - не самая простая. Я недавно развелся. А эта песня такая жизнеутверждающая. Там дословно поется так: "Жизнь продолжается сквозь слезы, которые напоминают жемчужины". Она – про жизненные неурядицы, через которые надо пройти. И мне такой настрой очень нравится. Это как-то очень по-мужски, мне кажется.

– Вы по-русски говорите или понимаете?

– О нет, я учил язык два года и что-то, конечно, могу понять, но говорить не могу. Но петь меня на русском научили, потому что в Национальной опере Финляндии самые лучшие преподаватели. А так, конечно, стыдно, надо бы подтянуть. Я по работе иногда общаюсь с русскими, например дальнобойщиками, и могу понять, что они спрашивают, к примеру, как лучше проехать куда-то. Ну я пару слов могу сказать, но не более того. Это, конечно, вопрос практики, которой не хватает.

Полностью интервью читайте здесь. 

* Портал «Север. Реалии» внесен в список иноагентов.