В разговорах об Афганистане мы часто слышим словосочетания «афганская трагедия», «афганская авантюра», «советский Вьетнам», «Афганистан - катастрофа для Советского Союза»… До сих многим людям события 1979-1989 годов, (носившие название «выполнение интернационального долга ограниченным контингентом»), кажутся бессмысленными и бесполезными. Так ли думают сами афганцы – те, кто прошел эту войну? Спросим у нашего земляка, жителя Лахденпохского района, ветерана боевых действий Сергея Маковского.

Та самая Тора-Бора
Минуло уже 30 с небольшим лет с того дня, когда Сергей Маковский вернулся из Демократической республики Афганистан. А в далеком 80-м 24-летний офицер был направлен из Закавказского военного округа в Туркестанский - в 40-ю армию ограниченного контингента советских войск в Афганистане.
- На пересыльном пункте в Кабуле я получил предписание в 66-ю отдельную мотострелковую бригаду - место дислокации Джелалабад (город на востоке Афганистана), - рассказывает Сергей Петрович. - В советских вооруженных силах таких бригад было только две, вторая располагалась в Кандагаре. По замыслу военного руководства они должны были осуществлять контроль афгано-пакистанской границы.
В общем, в ноябре 80-го года я прибыл к новому месту службы в должности командира гаубичной батареи. Через два дня после прибытия получил автомат, бронежилет, каску, бинокль, боеприпасы к автомату, гранаты, опознавательные дымы и топографические карты места операции. На следующий день два вертолета МИ-8 со мной на борту взяли курс на район проведения операции. Это было ущелье Тора-Бора, где душманы устраивали свои склады (кстати, Тора-Бора в конце 80-х стало основным бастионом Аль-Каиды). Ущелье это длиной около 16 километров, далее за хребтом находится Пакистан. Единственный населенный пункт в ущелье  - Алифхель представлял собой три-четыре десятка глинобитных дувалов, этот аул и был перевалочной базой банд формирований.
- Известно, что воевать в таких условиях крайне сложно. Что представляли собой спецоперации, и сколько раз приходилось вашей бригаде участвовать в серьезных боях?
- За два года службы моя батарея выходила в различные рейды двадцать шесть раз. Обычно операция проходила ночью: личный состав батареи выходил в рейд, имея при себе 3-4 орудия. Еще две-три машины, полные боеприпасов, ехали вместе с нами. Операцию проводил мотострелковый или десантно-штурмовой батальон, для усиления ему придавалась наша артбатарея. Бронетехника и орудия оставались в нескольких километрах от предполагаемого расположения банды. Мотострелки или десантники и я - офицер-корректировщик – шли непосредственно к расположению душманов. Наша передовая группа  полукругом окружала банду в горах, отслеживая ее действия. Когда мы засекали крепость с душманами, сначала предлагали им сдать оружие, при отказе – открывали огонь на поражение.
Во время проведения операции я корректировал огонь артиллерии, и наша батарея залпами разрушала укрепление душманов. Оставшиеся в живых выходили и сдавались. При этом, конечно, ни один рейд не обходился без потерь и с нашей стороны, потому что колонны постоянно обстреливали, а дороги были заминированы. К концу 82-го года бригада потеряла около 300 человек.

Задача номер один
- Какие все же, по вашему мнению, первоочередные задачи решались на этой войне и как вы сами сформулировали их для себя?
- Несмотря на ощутимые потери в технике и вооружении ни один военнослужащий в моей батарее не погиб, и для меня это была «задача номер один».
Боевые задачи всегда выполнялись профессионально. Так, командир мотострелкового или десантно-штурмового батальона определял свое местоположение в горах по координатам, данным офицером-корректировщиком артогня. Конечно же, мне было трудно привязываться, а порой и просто ориентироваться в незнакомой горной местности. Никаких домов, рек, озер, дорог, линий электропередач - ни одного ориентира на картах не было. Я применял опыт корректировщиков Великой Отечественной войны: геодезическая привязка к местной или ее еще называют плавающей системой координат. Именно своевременность и точность огня батареи сопутствовала выполнению общей задачи. В этом я вижу свою выполненную «задачу номер два».
Была и другая общая цель - создать своего рода «буфер» для советской границы. В 90-годах душманы стали «вырезать» наших пограничников, потому, что не было, как раньше того самого «буфера» и душманы свободно переходили границу.

Здесь под небом чужим
- То есть в Афганистан все же нужно было вводить войска?
- Считаю, что да, потому что вспыхнувшее там восстание могло принять самые неожиданные формы и иметь непредсказуемые последствия для нас. Другое дело, что неправильно велись сами боевые действия, надо было вести тактику оборонительного боя, а не ввязываться в разборки между правительственными войсками с оппозиционными группировками.  Ведь большая часть так называемых «операций» или рейдов заключалась именно в том, что мы по тревоге выезжали и помогали вооруженным силам афганской армии в их борьбе с отдельными бандами. Кроме того, надо было более осмысленно вести эту войну, а мы посчитали, что всех «шапками закидаем», и не учли местной специфики…
- А что такое «местная специфика» по-афгански?
- Надо понимать, что страна эта многонациональная, большинство жителей просто не признают власти как таковой (живут по своим верованиям и понятиям, которые идут из «глубины веков»). Поэтому и  основная масса наших врагов – это были не идейные борцы, а просто темные люди, на которых оказывали давление те или иные силы – бандиты, местные уголовные элементы.
- Насколько вы ладили с местными жителями – ведь ходят легенды об их коварстве, когда днем они могут ходить и улыбаться, а ночью с оружием в руках будут бороться с вами же.
- Да, все именно так и случалось, и не раз. Но вообще население приходило к выводу, что мы им ничего плохого не сделаем, среди нас ведь были и туркмены, и таджики, и узбеки – много их братьев-мусульман, с ними они особенно тесно контактировали. Многие афганцы на основе рассказов единоверцев из Узбекистана, например, задумывались, а стоит ли выращивать опиумный мак, если можно растить хлопок. Ведь Джелалабад, например, представлял собой настоящий «сельскохозяйственный рай» – здесь снимали по три урожая в год. Единственной проблемой этих мест являлся дефицит воды.

Помянем не вернувшихся
- Про условия военной жизни, наверное, лучше не спрашивать. Понятно, что бы они не лучшие.
- Отчего же? При обустройстве нашего быта главным вопросом было сооружение водного источника. Так, однажды из ручейка шириною 15-20 сантиметров мы сделали бассейн. Вручную разгребли русло до семи метров, углубили его, возвели дамбу, а всю длину выложили камнем, сделав загородку в 25 метрах от дамбы. Наутро батарею разбудил крик сержанта Сафарова: «Там море приплыло!» 
Все бросились бежать к ручью, находящемуся в 50 метрах от огневой позиции. Перед нами был изумительный бассейн с прозрачной водой и чистым каменным дном. А еще через неделю на правом берегу появилась деревянная беседка, а на левом - настоящая баня с парилкой.
А когда быт налажен, у солдат остается больше времени, чтобы писать и читать письма. Письма были самой большой радостью. Некоторые продлевали удовольствие и, получив несколько писем сразу, вскрывали по одному в день. Часто солдаты рассказывали друг другу о своей жизни на гражданке. Слушать их было интересно, ведь в батарее служило 56 человек 17-ти национальностей.
Хочу выразить благодарность всем, с кем довелось служить. Особенно своему старшине батареи Александру Турбинскому, который живет сейчас в Лахденпохье, поздравить всех воинов-интернационалистов.
Особый поклон памяти тем, кого с нами нет, кто не дожил до этого дня. Вспомним и почтим нашего земляка-товарища, который еще четыре месяца назад был рядом с нами, активно участвовал в жизни района, помогал всем, кому мог и чем мог…  светлая память Георгию Николаевичу Григорьеву.
При всех последствиях и поломанных судьбах я считаю, что это не была бесполезная война, как нам пытаются сейчас внушить. Павшим - вечная память, живым - заслуженное уважение!

Досье «ТВР-Панорамы»
Сергей Петрович МАКОВСКИЙ
Потомственный военный, офицер, родился в ГДР в Дрездене, где служил его отец. В 1977 году Сергей Маковский закончил Хмельницкое высшее командное артиллерийское училище. Служил в Азербайджане, Афганистане, Украине, России, с 1996 года – в Карелии. Сейчас работает в структуре МЧС – начальник караула 144 пожарной части в поселке Кузнечное Лахденпохского района.
Сергей Маковский дважды избирался депутатом районного Совета. Он и сейчас активно отстаивает интересы своих односельчан.

Людмила Шиффнер