04 сентября 2014, 18:01

"Я видел эту видеозапись". Тайна главной улики в деле Сергея Кучина

<p>Отец молодого человека, погибшего в нашумевшей аварии на Варкауса, поделился неизвестными подробностями истории с участием экс-функционера "Единой России".&nbsp;</p>

Трагическая гибель Дмитрия Котовского вызвала серьезный общественный резонанс.
26 августа начался судебный процесс, призванный разобраться во всех обстоятельствах страшного ДТП, произошедшего 13 декабря 2013 года в Петрозаводске на набережной Варкауса.


На скамье подсудимых — бывший заместитель руководителя регионального отделения «Единой России» Сергей Кучин, который, по версии следствия, находясь в состоянии алкогольного опьянения, не справился с управлением автомобиля «AUDI Q7». Из двоих пассажиров выжил Михаил Ландграф, его друг Дмитрий Котовский погиб.


Судебный процесс проходит в закрытом режиме. На этом настояли Сергей Кучин и его адвокат Михаил Ямчицкий. Помимо нарушений ПДД Сергея Кучина обвиняют в том, что в ту злополучную декабрьскую ночь он сознательно несколько раз протаранил автомобиль бывшей супруги. Сторона защиты, настаивая на закрытом режиме, уверяла, что СМИ могут растиражировать некрасивые подробности интимной жизни бывших супругов.

Когда мы попросили отца Дмитрия Котовского — Юрия Николаевича о встрече, подробности частной жизни супругов Кучиных нас интересовали меньше всего. Расследование ДТП могло бы зайти в тупик, если бы не почти мистическая история с мобильным телефоном Дмитрия, который на месте происшествия обнаружил его старший брат Николай. Видеозапись, чудом сохранившаяся в телефоне, стала главной уликой против Сергея Кучина.


- Юрий Николаевич, на первое судебное заседание пришло немало журналистов. Насколько для вас стало неожиданным решение провести суд в закрытом режиме?
- В суд я пришел с сыном — Николаем, который как и я участвует в судебном разбирательстве в качестве потерпевшего. С нами пришла моя супруга, которая хотела просто послушать. Естественно, мы не предполагали, что будет решено проводить судебное разбирательство в закрытом режиме. Мою супругу выгнали из зала вместе с журналистами. Правда, потом нашему адвокату Наталье Горушневой удалось добиться, чтобы ее вернули в зал. Закрыли процесс из-за того, что якобы не хотели разглашать какие-то интимные подробности.


- Значительная часть судебного разбирательства уже прошла. Как вам кажется, нужно было закрывать его?
- Дело в том, что было объединено два дела. Мою семью не очень интересует, что Кучин разбил автомобиль бывшей жены. На судебном заседании этому много времени уделялось, но не было речи о каких-то интимных сценах. Но нам это было и не интересно.  

 
- Насколько я знаю, долгое время следствие не могло разобраться, кто же был за рулем разбившейся иномарки. Это выяснилось благодаря Николаю?
- Да, мой старший сын Николай на месте происшествия обнаружил разбитый на три части телефон Дмитрия. Отдельные части телефона были соединены вместе и положены в разветвление срезанной во время аварии березы. Найденный телефон мы передали следователю. Нашлись мастера, которые его реанимировали.


- Какая-то фантастика... Как телефон оказался в разветвлении березы?
- Там были части разбитого телефона, сложенные вместе. Это мистика. Николай нашел его через несколько дней после аварии. Дима всегда отличался аккуратностью, супер чистоплотностью, вещи всегда были в порядке, лежали на своих местах. Его телефон был в чехле, а нашли его без чехла. Он при мне его туда запихивал, вытащить телефон из него не просто. Чехол так и не нашелся на месте аварии.  


- А как он на березе оказался, есть какие-то предположения?
- На этот вопрос нам никто ничего не смог сказать, у всех только предположения. А фактов нет. Не знаю.


- Но ведь кто-то его туда положил? Не реально, чтобы он туда прилетел во время аварии?
- Не реально. Скорее всего, кто-то пытался собрать, включить его, поняли, что не получается и положили. Телефон был весь в песке. И, видимо, по нему походили. Я думаю, что он кому-то мешал.    


- Что говорили Кучин и Ландграф по поводу того, кто был за рулем?
- Когда мы были на похоронах сына, мне сказали, что Кучин и Ландграф сидят в ГИБДД и пишут, что за рулем был Димка. Этой информацией я располагал. Они все пытались столкнуть на него.


- Они были на похоронах?
- Нет, их не было. Но друзей пришло очень много, почти весь университет.  


- Вы после трагедии встречались с Кучиным?
- Да, три раза. Первый раз — уже после похорон. Обманывать не буду, то ли в конце января, то ли в начале февраля. Нам было сказано, дескать, мы больше пить не будем, а то, что машина разбита, мы на Диму вешать это не будем. Потом была встреча с Кучиным, когда выяснилось, что за рулем был он. Он сказал: «Раз это мы, то извините». За месяц-полтора до суда мы опять встречались. Сергей просил прощения. Он сказал, что у него есть какая-то сумма денег и он готов перевести на книжку. Я согласился, дал реквизиты. Кучин перевел 150 тысяч рублей. Они так и лежат на сберкнижке. Если гражданский иск удовлетворят, они пойдут в счет исковых требований. Кучин спрашивал, не согласимся ли мы на упрощенный порядок рассмотрения дела, предусматривающий более мягкое наказание. Я не согласился.   


- Другими словами, в первый раз он дал вам понять, что за рулем был Дмитрий?
- Совершенно верно. И еще они сказали, что будут помогать следствию.


- Вы тоже не знали, кто был за рулем?
- Была одна видеозапись, она просуществовала в интернете всего два или три дня. Потом она была удалена. На ней скорость движения автомашины в пределах 192-196 километров. Эта запись испарилась очень быстро. Следователь пытался ее изъять, но ее уже не было. Говорили, мол, запись проводилась в тестовом режиме. Наша семья с самого начала не верила, что Дима был за рулем. Мы были уверены, что это не он. Вначале подозрение падало на Ландграфа. Но потом выяснилось, что это был Кучин.


- Когда стало ясно, кто был за рулем?
- Где-то в конце апреля - начале мая.


- А вы видели содержимое видеозаписи?
- Да, мы знакомились с материалами дела. У Димки была привычка все снимать на телефон. Он записи никуда не выкладывал, хранил день-два, потом удалял, делал новые. Хобби такое у него было.


- И в тот вечер он тоже снимал?
- Да. Началось с того, что он зашел к Мише Ландграфу, которого Дима считал своим, если не другом, то очень хорошим товарищем. Они предварительно созвонились и он к нему поехал. Кучина он видел третий раз в жизни. На Варкауса Ландграф снимал квартиру. На видеозаписи видно, что, когда они вышли из дома, Дима подошел к свой машине. Почему он сел к ним в машину, не ясно.

Есть видеозапись, как Кучин бьет машину своей жены. Дима ему говорит: «Сергей, что тебе сделала эта машина?» Я потом анализировал, почему Дима не сел тогда за руль, видя, что остальные - пьяные. Возможно опасался, что его могут обвинить в том, что это он разбил машину жены Кучина. И Ландграф, и Кучин заявляли, что они ничего не помнят. Но при этом они четко помнят, что конкретно и сколько вплоть до миллиграмма они пили.      

          
- Так как подозреваемый оказался партийным функционером, у многих возникли опасения, что дело могут замять. Как, с вашей точки зрения, велось следствие?
- Следствие велось объективно, а профессионализм следователя выше всяких похвал. Он сделал колоссальную работу. Он лично прошел с рулеткой всю площадь Кирова, там, где они проезжали на машине, все замерял, сопоставлял. В результате, получилось пять томов дела. Мы очень благодарны следователю, что он довел дело до конца.


- Как во время судебного процесса ведет себя Сергей Кучин? Он признает свою вину?
- До сих пор его позиция заключается в том, что, дескать, раз вы все говорите, что это я, значит так оно и есть. Он ссылается на амнезию, на то, что не помнит, как все происходило. Дескать, я не отказываюсь, но я не помню. Дело сделано, сына не вернешь.


- Ландграф давал свидетельские показания?
- Нет, он на суде не появился. У его отца геодезическая фирма. Пришло письмо из Краснодарского края, что он находится в командировке.   


- Вы будете настаивать на серьезном наказании, на реальном сроке для Кучина?
- Да. У меня другого выхода нет. Как мне успокоить свою жену? Я - мужчина не могу справиться с горем. А представьте, что происходит с моей женой, она спит чуть ли не в обнимку с фотографией сына. Мне кажется, не будет такого, что пройдет время и станет чуть-чуть легче. Я потерял не только сына, но и друга. У меня была семья, я, жена и двое детей. Старший получил высшее образование, Дмитрий закончил два с половиной курса университета. У Николая и Димы три года разницы в возрасте, они были не просто братья, они очень дружили. Именно Коля увлек Диму автомобилями.

Николай недавно женился, Дима был на его свадьбе со своей девушкой. Он тоже планировал создать семью. Мы до сих пор встречаемся с родителями его девушки. В декабре Дима шел на призыв, мы получили отсрочку до июня. У него в жизни были открыты все дороги. 23 декабря он должен был получить права на вождение по категории С и D, а 13 декабря он разбился.


- Вы предъявили гражданский иск?
- Да, мы заявили гражданский иск на 2 миллиона рублей в качестве морального ущерба и 120 тысяч рублей — расходы на погребение. Памятник Диме мы поставим на свои деньги. Мы его уже заказали, надеюсь, до холодов успеют поставить. Почему-то из жизни уходят самые лучшие...