Текст: Георгий Чентемиров

В суды Карелии вот уже несколько месяцев не пускают никого, кроме участников заседаний. Этот запрет был введен в начале эпидемии коронавируса и наряду с другими ограничительными мерами выглядел вполне логичным. Тем более и сами заседания были сведены к минимуму: рассматривались только самые срочные дела, например ходатайства об арестах. Но с тех пор многое изменилось – а суды как были закрыты для посетителей, так и остались.

Начиная с июня власти Карелии последовательно снимали ограничения, связанные с пандемией. На сегодняшний день в регионе открыто все что можно. Работают крупные торговые центры, кинотеатры, кафе и рестораны, музеи и гостиницы. Поликлиники вернулись к обычному режиму приема пациентов. По Петрозаводску и районам курсирует общественный транспорт. Мало того, прошло голосование по поправкам в Конституцию России, в котором участвовали  десятки тысяч граждан и на которое людей заманивали всеми возможными способами.

Что любопытно, запрет на посещение судов не был тотальным. Так, работники СМИ смогли попасть в Гарнизонный суд, где рассматривалось дело жителя Надвоиц, обвинявшегося в оправдании терроризма. Это было еще в конце мая. А вот в суды общей юрисдикции доступа нет и по сей день. И для журналистов тоже.

Кто-то может подумать, будто здесь нет ничего страшного, однако это заблуждение. В судах часто рассматриваются дела, представляющие большую общественную значимость. И именно в суде стороны максимально полно представляют свои позиции и доказательства. От судебных решений иногда зависят судьбы огромного числа людей. Так, скоро в Петрозаводском суде начнется рассмотрение иска прокуратуры, связанное с начислением пенсий для малообеспеченных граждан. И знать детали этого процесса важно не журналистам – а именно гражданам.

В ситуации, когда СМИ лишены возможности лично присутствовать на судебных заседаниях, мы вынуждены пользоваться только той информацией, которую до нас захотят довести участники процесса.

При этом всегда есть риск, что наши собеседники, заинтересованные в «правильном» освещении проблемы, вольно или невольно могут исказить информацию – например, умолчать о том, что им кажется несущественным.

Еще в середине июня Союз журналистов Карелии обратился в Верховный суд республики с просьбой разрешить работникам СМИ присутствовать на заседаниях. Но из суда пришел отказ.

Председатель ВС Карелии Анатолий Наквас сообщил, что журналистов не пускают на заседания во исполнение Распоряжения  главы Карелии. Отметим, что про суды в этом документе нет ни единого слова. Зато есть требование соблюдать так называемую социальную дистанцию. Именно к этому требованию апеллирует руководитель Верховного суда.

«Площадь залов не позволяет организовать судебные заседания… с присутствием не только участников процесса, но и представителей средств массовой информации таким образом, чтобы были соблюдены противоэпидемические условия».

Для понимания: вот это – один из залов Верховного суда Карелии.

Чтобы «утешить» работников СМИ, Анатолий Наквас сообщил, что существуют разные формы взаимодействия судов с редакциями. В частности, на сайте ВС вывешиваются пресс-релизы о резонансных делах. Действительно, пресс-секретарь Верховного суда Карелии в беседе с журналистом «ПТЗ говорит» искренне заявила о готовности помогать журналистам. Однако ни один пресс-релиз не заменит живого наблюдения за судебным процессом, и репортаж, написанный по пресс-релизу, не устроит ни редактора, ни читателя.

Интересно и то, что подобные ограничения действуют, мягко говоря, не во всех регионах России. Яркий пример – дело бывшего журналиста Ивана Сафонова. Его обвинили в государственной измене. 7 июля его отправили под арест, и федеральные издания публиковали десятки фотографий, сделанных в зале суда. То есть как минимум московские суды открыты для СМИ.

С момента обращения в Верховный суд Карелии прошло полтора месяца. Наконец, на прошлой неделе председатель Союза журналистов Карелии позвонил в Москву, в Верховный суд России, чтобы понять, есть ли какая-то возможность повлиять на данную ситуацию. Ему удалось побеседовать с сотрудником пресс-службы. Разговор шел в неформальном ключе, не под запись, однако суть его пересказать можно.

Так вот: сотрудник ВС России был крайне удивлен тем, что журналисты Карелии не могут присутствовать на судебных заседаниях. Специалист несколько раз переспрашивал и уточнял, правильно ли он понял суть услышанного, настолько невероятным ему показался данный факт.

Дело в том, что гласность судопроизводства – не прихоть жадных до сенсации журналюг. Это гарантия справедливого судебного разбирательства. И сейчас была цитата из Постановления Пленума Верховного суда России. Объясняя свою позицию, высший орган судебной власти ссылается на Конституцию, Конвенцию о защите прав и свобод, а также многочисленные правовые нормы.

То есть открытость судов прямо закреплена федеральным законодательством. И ограничения права на получение информации могут быть установлены только федеральными законами.

Это, на всякий случай, тоже цитата.

Теперь, внимание, вопрос: с каких пор губернаторское распоряжение стало сильнее, чем, например, закон «О судебной системе Российской Федерации» или Гражданский процессуальный кодекс? И еще вопрос: не подлежат ли судебные решения, принятые за последние месяцы, отмене из-за нарушения процессуальных норм?

В последний день июля Союз журналистов Карелии уже официально обратился в Верховный суд России с просьбой повлиять на карельских судей. Работники СМИ не преуменьшают опасность коронавируса, однако есть элементарный здравый смысл. Как считают многие специалисты, эта инфекция вошла в нашу жизнь надолго – возможно, навсегда; нам бы не хотелось делать вывод, что и суды Карелии перейдут в закрытый режим работы навечно.

Повторимся: журналисты не протестовали в апреле, когда люди сидели дома без работы, когда в больницах отменяли плановые операции, когда не работала сфера услуг, а рыболовными крючками и строительным инструментом торговали из-под полы. Но сейчас, когда по Карелии курсируют автобусы с туристами, а спортивные залы забиты посетителями, запрет на работу СМИ в судах выглядит издевательским.

Если же учесть перечисленные выше правовые акты, вызывает вопросы и законность этого запрета. Мы, впрочем, не юристы, чтобы делать какие-либо однозначные выводы. Но в Карелии есть профильные специалисты (хотя бы в прокуратуре), которые способны детально разобраться, нарушают ли суды республики право журналистов на доступ к информации, а следом – право граждан на ее получение.