Стену одного из петрозаводских казино (в здании кинотеатра «Калевала») раньше украшала монументальная роспись. Ее тема – человек и время. Мужчина и женщина держали в руках песочные часы, символ бренности нашего существования. Были на картине ребенок, символ жизни, и египетская лодка смерти. Сейчас росписи уже нет: игорные заведения запретили, вместе с казино исчез и рисунок.
К счастью, немногие произведения искусства Бориса Кукшиева постигает такая участь. Полотна известного карельского художника путешествуют по всему миру, участвуют в выставках, хранятся в частных коллекциях. Большинство из них посвящены карельскому Северу, его архитектуре и природе.
Мы встретились с Борисом Кирилловичем накануне 60-летнего юбилея, который он отметил 28 декабря.

Музыкальная мастерская
Мастерская художника – место особенное. Борис Кукшиев называет ее своим вторым домом. В этом помещении на проспекте Ленина он творит уже 20 лет.
Кажется, что время здесь останавливается. Повсюду холсты, картины, кисти. Сигареты, кружка, чай. И два саксофона, один лежит на стуле, другой – вернее, этот же самый – изображен на картине.

– Я купил этот саксофон, чтобы написать композицию «Вечерний блюз», – рассказывает мастер. – Пока рисовал, я сам несколько вариаций на саксофоне разучил. Так просто, для себя, для души.

– Еще на каком-нибудь музыкальном инструменте играете?
– В детстве играл на кларнете. В шестом-седьмом классах это было одно из моих увлечений. А так, чтоб всерьез, нет, не играю.

– Музыкантом не хотели стать?
– Я всегда хотел стать профессиональным художником. Рисовать начал в школе. С книжек рисунки копировал, с учебников. Тараса Бульбу, помню, нарисовал. Меня заметил мой учитель рисования Валентин Александрович Блинов. Он подсказал, что открывается художественно-графическое отделение педучилища № 2, и посоветовал туда поступать.
Приходили, конечно, мысли попытать удачу в Петербурге, да только шансы у меня, думаю, небольшие были. У нас в Кеми, где я родился и жил раньше, художественной школы не было, и я не мог получить такую подготовку, как, например, жители Петрозаводска. И потому решил последовать совету учителя.

А вот после окончания училища окончил Ленинградский педагогический институт имени Герцена. У меня были прекрасные учителя. Получил диплом учителя труда, рисования и черчения. Начал работать в школе № 27, а через два месяца меня забрали в армию. После службы работал в художественной школе 13 лет. В последние 10 лет преподаю в колледже культуры и искусств.

Работа вдохновляет
– Чему стараетесь научить молодежь? Что главное в работе художника?
– Главное, чтобы было желание. Если его нет, научить чему-то невозможно. Все ведь от человека зависит.
Работа художника – это кропотливый каждодневный труд. Стараюсь объяснить это студентам. Кто-то из классиков сказал: «Главные качества художника — искренность и скромность». Я согласен с этим утверждением.

– Профессия художника может прокормить?
– Зарабатывать на жизнь только творчеством очень сложно. Бывает, конечно, что за картины платят довольно хорошие деньги. Но чаще всего художники подрабатывают где-то еще. Мне, наверное, повезло, всю жизнь работаю по специальности. Преподавание, заказы, выставки.

– Откуда черпаете вдохновение?
Из работы и черпаю. Оно у меня появляется в процессе творчества. Есть такая поговорка: чем меньше работаешь, тем меньше хочется.

- А вам хочется?
- Я даже представить не могу, кем бы стал, если бы не стал художником. Еще Конфуций сказал: «Найдите себе любимое дело, и вам никогда не придется работать». Мой день всегда делится надвое: до обеда преподаю в колледже, вечером тружусь здесь.
Творческие люди — счастливые. Что бы ни случилось, работа — это моя отдушина.

Картине нужна душа
– Часто художники пишут в каком-то одном жанре – портрет, пейзаж. Вы работаете в разных. У вас такой склад характера – не любите замыкаться на чем-то одном?
– Мне все интересно. Портрет, пейзаж, графика, монументальная роспись. По просьбе сказочника Василия Фирсова делал портрет поэта Клюева. Любимый жанр для меня тот, в котором пишу в данный момент.
Какая-то картина рождается за неделю, какая-то – за две. А бывает, что работа откладывается на полгода или год. Даю картине «отлежаться», потом возвращаюсь к ней.

– В названиях ваших картин часто встречается деревня Гридино Кемского района. Она для вас имеет особое значение?
– В этих местах жил мой прадед — помор и рыбак. Я все детство провел на Белом море, отчасти тоже считаю себя помором. Люблю эти места, люблю Север. Много ездил по карельским деревням, все они по-своему мне дороги.

– Есть картины, которые вы написали за рубежом? Имеет ли значение, на Родине пишешь или нет?
– Наверное, не имеет. Порой так увлекаешься, что ничего вокруг себя не замечаешь. Помню, как-то писал этюд на берегу реки в Нойбранденбурге в Германии. Да так увлекся, что не заметил, что сзади собралась группа ребятишек и воспитательница. Очнулся, когда они мне дружно зааплодировали. Оказывается, они уже долго стояли и наблюдали за мной.

– А как вам кажется, интерес к живописи может уменьшиться в связи с развитием компьютерных технологий?
– Уже есть даже жанр такой – компьютерная живопись. Но картины в этом случае создает не человек, а машина.
И даже если компьютер прорисует все идеально, каждый миллиметр, чего-то в этой картине будет не хватать. Она не будет трогать. Картине нужна душа, а ее может вложить только художник.

Женщина должна нести уют
– Вы один из немногих именитых художников республики, который пишет обнаженную натуру. Давно работаете в этом жанре?
– В 1986 году я был на «академической даче» под Вышним Волочком. В советское время организовывались такие творческие базы, куда съезжались художники со всей страны. Писал картину для Олонецкой галереи «Субботний день», сделали мне такой заказ. Сюжет простой. Ребенок стоит пьет водичку, мать рядом полотенцем вытирается. Отец сидит на крылечке. Все без одежды.
Это была одна из первых картин в стиле ню. И она, конечно, на открытии галереи шуму наделала, весь народ сбежался смотреть.
В тот раз рисовал, что называется, «из головы». А на «академичке» имени Репина у нас была натурщица.

– Какая женщина для вас красивая?
– Не обязательно хорошо сложенная. Внешность не главное. Женщина должна нести в себе какой-то уют, добро. Она должна быть женственной, заботливой, ответственной.

– Ваша жена такая?
– Такая. Мы с Ниной вместе учились еще в училище, потом в Питере. Она тоже преподает. Для меня главное, что супруга меня понимает. Мне повезло, могу заниматься творчеством столько, сколько мне нужно.

– Дочка по вашим стопам не пошла?
– Оля в детстве ходила в художественную школу, а сейчас не рисует. Она с мужем живет в Финляндии, воспитывает дочку Аню. Мы часто общаемся, она к нам приезжает, мы — к ним.

– А вы не хотите из Карелии уехать?
– Дочка нас, конечно, звала. Но я никуда перебираться не хочу. Не тянет. Может, здесь и бывает сложновато, но зато не на чужбине.
В Карелии меня все вдохновляет – природа, люди. Поездки по Белому морю. Я очень люблю Петрозаводск, живу здесь с 1968 года.

– Сейчас над чем работаете?
– Планирую принять участие в выставке к 8 Марта, которую будут организовывать работники музея ИЗО. В нее войдут работы, посвященные женщинам, в том числе в стиле ню.

***
Передо мной снова фотография монументальной росписи из «Калевалы». Она сохранилась только на снимке – Борис Кукшиев бережно хранит его в фотоальбоме.
Поднимаю глаза, на меня вновь смотрят два одинаковых саксофона, портреты, пейзажи. И мне кажется, что я слышу музыку. Это поют картины…

Справка «ТВР-Панорамы»
Борис Кукшиев – живописец, график. Родился в Кеми в 1952 году. Окончил Петрозаводское педагогическое училище № 2, Ленинградский педагогический институт имени Герцена. Член Союза художников России, заслуженный деятель искусств Карелии.
Принимал участие в выставках, проводимых в разные годы в городах России: Вологде, Казани, Москве, Мурманске, Кирове, Санкт-Петербурге, а также за рубежом: Нойбранденбург, Эссен (Германия), Хельсинки, Варкаус, Куусамо (Финляндия).
Работы художника находятся в публичных собраниях музеев России и частных коллекциях России, Германии, Финляндии, США, Норвегии, Швеции, Бельгии, Японии, Австралии, Китая, Франции, Эстонии, Латвии.

Фото Алексея ТИШКО