Текст: Хельга Белянцева

С Наташей Чехониной мы познакомились во время учебы на отделении изобразительного искусства и дизайна в бывшем КГПУ в Петрозаводске. Вместе ходили по выставкам и концертам, увлекались фолк-музыкой. Хотя я знала, что подруга не играет на музыкальных инструментах, и никогда не слышала, чтобы она пела, внешне она почему-то напоминала мне девушку-музыканта. Я сама не могла объяснить, чем именно… Но как оказалось, интуиция меня не подвела.

Сейчас Наталья Чехонина — артистка хора Болгарской государственной оперы Стара Загора. Уже пять лет она живет и работает в Болгарии, хотя по-прежнему скучает по России и мечтает когда-нибудь вернуться на родину, в Карелию. По моей просьбе Наташа рассказала о том, как ей удалось «прогнуть изменчивый мир под себя» и из преподавательницы изо петрозаводского Дворца творчества превратиться в оперную исполнительницу.

"Я всегда работаю только там, где мне нравится, — говорит Наташа. – В детстве любила рисовать, петь, занималась рукоделием, лепкой, слушала виниловые пластинки и много танцевала. И до сих пор мне сложно выбрать что-то одно. Хочется делать все и сразу". 

– Чем ты занималась до отъезда в Болгарию?

– У меня не было четкого понимания с детства, кем я стану. В школе я училась в лингвистическом классе, очень любила изучать языки – английский и французский. Также мне нравилось рисовать, и родители видели, что у меня получается лучше, чем у других. В 15 лет мама убедила меня пойти в художественную школу, и меня взяли сразу в четвертый класс. После школы у меня была цель поступить на иняз, но мне это не удалось с первого раза. Тогда мама моей одноклассницы предложила мне пойти в педколледж на художественно-графическое отделение. Так идея заниматься языками ушла в прошлое. Окончив колледж, я поступила в педуниверситет.

 

 

После получения диплома проработала во Дворце творчества десять лет. Мне очень нравилось работать с детьми. Сначала я преподавала изо для ребят от 5 до 12 лет. Однажды меня позвали на мастер-класс по керамике, и я открыла для себя новый вид деятельности. Через какое-то время мне предложили заниматься керамикой с детьми.

 

 

 

— Как получилось, что ты начала всерьез заниматься вокалом? Думала ли ты об этом раньше?

— Со времен колледжа у меня возник интерес к фолк-музыке, благодаря однокурснице, которая снабжала нас огромным количеством кассет и дисков с музыкой разных направлений. У папы была гитара, и я иногда играла на ней и пела.

Когда я училась в университете, не стало моей мамы, и я начала ходить в церковь – посещала службы, беседовала с батюшкой, потом пришла на курсы в православный центр. Там я впервые стала петь в хоре, которым руководила Анастасия Онуева. Одновременно с этим пела на клиросе в храме Целителя Пантелеимона, где регентом хора была Таис Карбонель.

В любом деле, которым я занималась, мне всегда хотелось совершенствоваться. И я поняла, что надо идти дальше. Я пришла в народную капеллу и в то же время стала брать уроки вокала. Первым моим педагогом по вокалу была Марина Богданова, руководитель хора «Лаулу». 

– Пение было твоим хобби долгое время?

– Заниматься вокалом я начала поздно — в 27 лет. У меня к тому времени уже было среднее специальное и высшее образование. Мне хотелось получить и музыкальное образование, но надо было зарабатывать на жизнь. Поэтому я занималась вокалом сама — слушала много разной музыки, училась у великих певиц. После народной капеллы я пришла в женский академический хор Евгении Дыги (потом его назвали хор «Академия»), пела там около шести лет. Во Дворце творчества я узнала об Ирине Белковской, которая несколько десятков лет руководит хором «Теллерво». Я пела у нее как в детском, так и в камерном хоре. При этом продолжала брать уроки вокала у разных педагогов, поэтому процесс обучения для меня никогда не заканчивался.

 

 

— Как получилось, что ты сменила профессию?

— В 2018 году я приехала в Болгарию в гости в Стара Загору. В этом городе есть опера, которая считается самой большой на Балканах. Мне сказали, что в хоре оперы есть необходимость в разных голосах. Я не очень верила в свой успех, но прошла прослушивания. И к моему удивлению, меня приняли, оценив мой голос и музыкальность. 

 

 

– Повлияло ли на тебя то, что твоя мама тоже пела?

– Да, я благодарна обоим моим родителям! Они оба были музыкальными людьми. Мама окончила дирижерское и вокальное отделения музыкального училища и пела в ансамбле «Кантеле», но была вынуждена уйти оттуда по личным обстоятельствам. Она была обладательницей хрустального лирического сопрано. У моей бабушки по материнской линии, кстати, был хороший, сильный народный голос. Папа тоже любил музыку, играл на гитаре, а когда служил в армии, сам создал оркестр и руководил им. Его отец был одаренным профессиональным музыкантом, баянистом, учился в двух консерваториях – в Москве и Ленинграде, сам изготавливал баяны. Папа, кроме того, был и художником-любителем. 

Мама даже не подозревала, что я тоже могу петь. Только незадолго до своего ухода она услышала, как я пела в соседней комнате и сказала, что у меня хороший голос. Потеря мамы перевернула мою жизнь. Я почувствовала необходимость наверстать упущенное и стала активно заниматься музыкой.

— Какие были трудности в адаптации к новой стране и новой работе?

– В Болгарию я приехала в 2019 году по рабочей визе. Сейчас я единственный российский гражданин, который работает в нашей опере. Хотя здесь, помимо болгар, есть артисты из разных стран, в том числе несколько человек из Украины, Японии, Кубы, Италии, Швеции и др.

 

 

Для меня это был новый опыт и огромный стресс. В Болгарии  я начинала все с нуля. Пока ждала семь месяцев документы для выезда, я учила болгарский язык, но когда приехала сюда, понимала очень мало. Показать, на что я способна, тоже получилось не сразу. Я поняла, что мне предстоит еще многому научиться.

Я начала работу с оперы «Африканка» («Васко де Гама») композитора Мейербера, на французском языке. Мне повезло, что тогда приехали ассистенты режиссера, которые говорили по-английски. Они были из Германии. А главным режиссером была болгарка, которая тоже жила за границей. И все репетиции проходили на английском языке, чему я была очень рада. 

 

 

Трудность еще в том, что иногда мне за неделю нужно с нуля освоить две оперы на разных языках, так как для меня это новый репертуар. Но мне помогает хорошая зрительная память.

Спустя пять лет я говорю по-болгарски почти свободно. Считаю, что это очень важно. Когда человек живет в чужой стране, он обязан знать язык этой страны. Я здесь работаю и благодарна Богу за то, что он дал мне возможность профессионально заниматься музыкой и быть на сцене.

– Что тебе кажется самым интересным в твоей работе, и что не нравится?

– Мне нравится то, что наш хор поет не только оперу, а также участвует в разных фестивалях и концертах, где мы исполняем духовную музыку, джаз-мессы, болгарские песни. Мы регулярно выступаем на Дне болгарского просвещения, культуры и славянской письменности, который является в Болгарии национальным праздником, ездим на гастроли, в том числе за рубеж. Три раза в год работаем с большим составом дирижеров из разных стран.

 

 

Также я люблю примерять на себя различные образы, сценические костюмы. Мне всегда интересно, как ты сам внутри меняешься, когда надеваешь какой-то костюм. 

 

 

Мне сейчас не хватает сложных задач, так как за пять лет я уже научилась многому. Но я продолжаю заниматься вокалом у болгарской меццо-сопрано Стефки Миневой, которая была солисткой в Большом театре. 

Меня угнетает отсутствие в хоре взаимной поддержки, зависть и нездоровая конкуренция. Но это определенная школа жизни. Надо стараться сохранять спокойствие, что бы ни происходило вокруг, идти вперед и делать свое дело. 

 

 

– Есть ли у тебя любимый композитор или произведение, которое тебе больше всего нравится исполнять?

– Мне очень нравится Пуччини, особенно я люблю оперу «Турандот». Сейчас, кстати, мы работаем над его оперой «Le Villi».

 

 

— Чем ты занимаешься в свободное от работы время?

— Сейчас я пою в православном храме в составе небольшого коллектива из четырех человек. В нем две девушки с Украины, одна болгарка и я. Поем на службе украинские, русские, грузинские и болгарские песнопения.

В свободное время рисую, но не так часто, как хотелось бы. Хотя и чаще, чем когда я работала педагогом. Так как педагогическая деятельность сама по себе отнимает много времени и сил, а кроме того, из-за большого количества бумажной работы пропадает творческая атмосфера.

 

 

–  Есть ли у тебя ощущение, что ты достигла всего, чего хотела?

— Я каждый свой опыт воспринимаю, как возможность развиваться. Казалось бы, ты находишься в каком-то месте, где можно многому научиться, но все равно учишься сам.

И мне как будто Господь сказал: «Ты должна учиться сама, должна слушать себя, свой голос»… Есть такой стишок — «Наказ вокалисту», в нем есть совет «не слушать никого, кроме Бога одного». Мое обучение таким и было, не случайно, наверное, я с церкви начала. И педагоги, у которых я училась, тоже были для того, чтобы мне лишний раз порефлексировать и понять: «Нет, что-то не то, надо дальше искать».

Я очень благодарна всем, кто помог мне продвинуться на моем пути. Это Марина Богданова, Анастасия Онуева (Попова), Таис Карбонель, Ирина Белковская, Евгения Дыга, Марк Заозерный, Татьяна Тихонова, Эльвина Муллина, Елена Брацлавская, Стефка Минева.

 

 

Мне кажется, что человек все же должен жить в своей стране, говорить на своем языке и работать там, где он родился. Но плюс жизни в Европе в том, что здесь более гибкий подход при приеме на работу. И даже несмотря на то, что у меня нет диплома о музыкальном образовании, меня приняли, и я очень благодарна за это. Мне кажется, что такой возможности в России у меня бы не было. Но если я почувствую, что уже не могу здесь дальше развиваться, я, скорее всего, уеду отсюда.

— Чем жизнь в Болгарии отличается от жизни в России?

– Живя здесь, я поняла, что балканский менталитет – это не для меня. Особенно глядя на огромное количество мусора, который здесь повсюду. В туристических местах еще немного почище, но там, где редко бывают туристы, картина просто ужасающая. Я люблю природу, и для меня это просто трагедия и оскорбление — видеть мусор на земле. Болгария прекрасна своей природой. Здесь есть море, горы, богатая флора, прекрасный климат. Но местные жители это не ценят.

 

 

Люди здесь больше ориентированы на семью и личный комфорт и не особо любят и умеют работать. В России люди более предприимчивые, смекалистые и творческие. Болгары чересчур консервативные, здесь плохо приживается что-то новое. Они предпочтут лучше съесть свою привычную банницу, чем попробовать калитки или осетинские пироги. Хотя здесь легко открыть свой бизнес, но он не протянет долго. В России больше конкуренция и качество услуг гораздо выше. В Болгарии многое на кустарном уровне. 

 

 

— Какой ты видишь свою дальнейшую жизнь?

— Возможно, остаток жизни я проведу в экопоселении. Меня привлекает возможность работать на земле. В России у меня осталась дача. Мои родители там все создавали своим трудом, и я бы никогда, наверное, не смогла просто все продать и забыть. Меня постоянно тянет вернуться на свою землю. Конечно, если бы у меня была финансовая возможность, я бы продолжала ездить по разным странам и изучала бы их культуру без желания где-то обосноваться. Но это только мечты. Хорошо жить на родине, но знать, что у тебя всегда есть возможность что-то другое увидеть. У человека должен быть выбор. // Фото из личного архива Натальи Чехониной и с сайта «Държавна Опера - гр. Стара Загора»