Наибольший страх в середине 90-х петрозаводчане испытывали за своих подросших сыновей, которым приходилось идти в армию в эти дни. Шла война в Чечне, и, конечно, все думали только об одном – лишь бы не послали в горячую точку. А в начале января 1996 года произошел захват дудаевскими боевиками дагестанского города Кизляр, это эти события оказались для России, погруженной в приятную новогодне-рождественскую расслабленность, подобны ледяной купели. Мысль о том, что мы живем в стране, где идет война, где бандиты и беззаконие – подлинные властители, вновь отравляла сознание. 

Вот что думали об этом опрошенные на улицах: 

- Там творится беспредел. 

- Если один раз уже такое случилось, нужно было меры принимать. Проморгали ситуацию. 

- Очень стыдно, что в конце 20 века еще люди воюют. Нужно дать Чечне свободу самоопределения. Война не нужна никому. И Чечня не нужна никому. 

- Нужно железный кордон установить. И пусть бы они жили сами по себе. И мы бы жили нормально. 

А вот как высказались петрозаводчане, лично побывавшие в Чечне. Сергей Фокин, помощник мэра Петрозаводска по безопасности был резок: «Я не могу понять, как можно довести до такого состояния всю страну, что преступники уже, настоящие преступники – террористы, они руководят нашей страной! Командуют, диктуют нам волю, целой стране диктуют волю. Что делать? Абсолютного рецепта дать невозможно. Единственное, что я считаю: у нас потеряно уважение к закону. Жесткое, четкое, справедливое отношение к закону».

Журналист Сергей Куликаев: «Решение может быть только за Президентом страны. Поскольку он и гарант Конституции у нас, и гарант наших прав. В том числе он верховный главнокомандующий». 

Мнение петрозаводчан – и тех, кто знает о чеченских событиях только из сообщений прессы, и тех, кто подобно Сергею Фокину и Сергею Куликаеву, бывали на этом фронте, конечно, не изменили ситуации. Однако, эти голоса были необходимы. 

Чеченская кампания бросила тень на саму российскую армию, которая и без того находилась в тяжелом положении. Новобранцы попадали в далеко не лучшие условия. Однако, наш следующий сюжет не о том. Пенсионерка Эра Федоровна Волкова, бывший врач-бактериолог, участница войны, узница фашистских лагерей, в 80-е годы была парализована и ей был необходим постоянный уход. Однако, официальный опекун Эры Федоровны, племянник Артем, получил повестку в армию. Ее родная сестра Галина Федоровна – тоже инвалид, и должна была уехать на несколько месяцев на лечение в далекий Курган. Просьбы дать Артему Строгалеву отсрочку не помогли. «Ответ один и тот же. О том, что я не имею права по закону РФ быть опекуном тети своей. Я имею право быть только опекуном отца или матери. Вот так ответили в военкомате», - пояснил Артем. - А юридические права опекуна у вас оформлены?, - спросил журналист. «Да, у меня документы есть». 

Закон, увы, не предусматривал никаких отсрочек для непрямых родственников. И здесь к военкомату, что называется, было не придраться. Однако органы социальной защиты города и республики могли бы оказать свое содействие, поскольку на 8 месяцев инвалид первой группы, узник концлагерей оказывался один на один со своей беспомощностью. «Она без меня два дня протянет только, а потом что? Умрет», - объяснил будущую участь своей тети Артем. За все время разговора с журналистом Эра Федоровна ласково и доверчиво держала племянника за руку. 

Таким было 11 января ровно 20 лет назад. Отматывайте ленту памяти, вытащите из закромов разума — а что вы делали в этот день в 1996 году?