Вот и закончилось наше виртуальное путешествие по новенькой Мурманке, Мурманской железной дороге. Путешествовали мы в августе 1916 года не одни, а в компании с замечательным человеком – Сергеем Михайловичем Прокудиным-Горским и его неизвестным помощником. Как водится, во время путешествия происходило много событий: открывались новые подробности его остановок, выяснялись причины, по которым фотомастер расчехлял свой чудесный аппарат. Иногда невозможно было понять, почему фотограф выбирал заведомо скучное, неинтересное место: болотистую окраину пути, за которой с трудом разглядишь строения вдали, чахлый лесок, торчащие пни, неубранные камни.
Фотография любит точность
    Но архивные поиски часто давали ответ на вопрос. Свои притязания на места вокруг пути железнодорожное ведомство не раз пересматривало в свою пользу. Эта процедура называлась отчуждением, и фотографии Сергея Михайловича должны были убедить высшее начальство в правильности, законности процедуры. Так было возле станции Кяппесельга, когда у железнодорожников с местным земством шла тяжба из-за здания земской школы. Уж очень оно близко стояло от колеи, но зато построено было сравнительно недавно и управлению дороги очень бы пригодилось в качестве путейского. Однако земцы запросили такую цену, что даже мощное казенное ведомство отказалось вести дальнейшие переговоры и ответило коротко: «Обойдемся!»
По просьбе своих спутников из ж/д ведомства Прокудин-Горский в разгар тяжбы снял не только земскую школу, но и подъезд к ней, и деревню с противоположной  стороны пути (подписана, кстати, ошибочно – «Деревня Пергуба». Чья тут вина? Самого автора съемки? Помощника?) То есть, в меру своих сил фотограф собирался добросовестно обрисовать высшему начальству ситуацию на местности.
    Так было и при съемке неказистого местечка в северной части Майгубы. Там стоял частный лесозавод, и железнодорожное ведомство решило выкупить его для своих целей: выпуска шпал, пиловочника. И то, что было захвачено объективом фотографа, в точности совпало с предполагаемым отчуждением территории. Так была закрыта тема «самой загадочной фотографии Мурманского цикла».
    Не менее интригующа была и фотосессия с селом Лижмой и мостиком через одноименную речку. На первый взгляд – мостик как мостик, таких на всей дороге не менее тысячи. Но вот почему р. Лижме уделено было гораздо больше фотопластинок, чем большим карельским рекам Шуе, Суне, Онде и Кеми? Загадка разрешилась так же прозаично, как и в случае с земским училищем. Железная дорога, как и все ведомства в начале ХХ века, не могло обходиться без электричества. Ведомство настоятельно просило крестьянскую общину или арендаторов лесопильного завода на Лижме уступить отрезок земли по обеим берегам бурной речки, чтобы построить плотину и небольшую ведомственную ГЭС. Энергии река давала вполне достаточно, чтобы освещать лесопилку Брандта и все село (на фото видны столбы с электропроводами). Поэтому Прокудин-Горский там не искал чисто видовых, эстетически выигрышных пейзажей. Он снимал рельеф, по которому речка течет к одноименному селу, в основном для оценки пейзажа не искусствоведами, а инженерами-гидравликами.  
    Поэтому я обращаюсь к сельским учителям истории, географии, к их ученикам, к жителям Лижмы, которым не безразлично краеведение. Посмотрите интернетовские фотографии, посвященные Лижме (в первые годы эти фото ошибочно были отнесены к Каннесемге, т.е. Кяппесельге). Речка за сто лет наверняка не изменилась: походите по берегу, наверняка вам удастся найти точное место съемки 1916 года. И не сочтите за труд послать фото в газету. Это будет ваше открытие, ваш личный вклад в историческую науку.

Старинная церковь в Лижме 1916 год

Фальсификация истории и просто ошибки
Иногда слышишь призывы бороться с фальсификаторами истории (с академиком Фоменко, Носовским и т.д.). Нам, жителям Карелии, вполне по силам борьба с фальсификацией местного масштаба. Вот уже более десяти лет Карелия доверчиво рассматривает замечательные цветные фотографии Прокудина-Горского и принимает на веру подписи, часть из которых не имеет ничего общего с истинным местом съемки (пример – упомянутая выше «Каннесемга»). Работа по установлению истины идет, и есть хорошие результаты. Но остаются еще «белые пятна» на карте Мурманского цикла.
    Я имею в виду до конца не выясненную ситуацию со «Старинной церковью в Каннесемге». Сергей Михайлович снял, конечно, Лижму. Об этом говорят и характерные особенности пейзажа, и своеобразная конструкция приходской церкви на заднем плане. Но что за старинная, но ухоженная церковь с покосившимся алтарем на переднем плане? Видно, что она почти не посещается: трава у крыльца не примята. Чья она? Похоже, что это церковь во имя преподобного Нила Столбенского, принадлежавшая лесопилке Брандта и стоящая на его земле. Но в мемуарах лижемского священника эта церковь упоминается как сгоревшая. Может, сгорела она не до конца и к 1916 г. ее восстановили? И документ Олонецкой епархии тоже утверждает: в Лижме в 1897 г. было две церкви. Что за церковь снята? Может быть, кто-то из старожилов села поможет внести ясность?
    Еще одна загадка Прокудина-Горского – это фотография старинной часовни, которая озаглавлена так: «Часовня времен Петра Первого на Киваче». Сейчас на Киваче ничего похожего давно нет. И никто из карельских фотографов 1930-х и 40-х годов никакой часовни не снимал. Хотя ведь время тогда было такое – часовни и церкви снимать было не только не модно, но и небезопасно. Зачем, мол, товарищ фотограф поповщину сымаешь? Может, сочувствуешь религиозному дурману? Поэтому напрасны были поиски в фотофонде Национального архива. В 1930-е охотно снимали сплавщиков на Киваче, только что учрежденный одноименный заповедник да прочие приметы социалистического строительства.
Выходит, Горский опять ошибся, никакой часовни на водопаде не было? Нет, не ошибся, была часовня. Она оказалась на неожиданно найденном плане карельских водопадов начала ХХ века. Обнаруженные в Национальной библиотеке эти несколько разрозненных страниц из какой-то книги по гидрологии оказались настоящим подарком. Часовня притулилась поблизости от плеса ниже водопада, и за деревьями ее было не разглядеть. Однако моя находка тут же была забракована участниками интернет-форума, на котором обсуждают фотогорафии Прокудина-Горского. Тени от нее лежали не так, как на остальных снимках, сделанных на Киваче. Объяснение может быть лишь одно: фотограф снимал часовню на следующий день, переночевав на водопаде (там имелся гостевой павильон, а также дом смотрителя). Но пока что это объяснение не принято единогласно. Загадка Кивача остается. Разгадать ее можно только общими усилиями. Рано или поздно доказательство будет найдено…
Николай Кутьков

 

Будете в Москве? Добро пожаловать на сайт 1000 такси! Всегда довезут с комфортом и по приемлемой цене.