Его называют кукловодом от Бога — так мастерски он умеет оживлять героев спектаклей. Практически всю жизнь посвятив карельскому театру, он отказался от уникального предложения поработать в лучшем Театре кукол в СССР у ведущего кукольника страны Сергея Образцова. 17 ноября Юрий Андреев прощается с театром: накануне юбилея актер поделился воспоминаниями с газетой «П».

Жилищный вопрос главным ролям не мешал

— Юрий Иванович, как в послевоенные годы вы сумели подготовиться к актерской работе?

— Во время войны нашу школу в поселке разбомбило, поэтому я опоздал учиться. Когда мы приехали в Карелию из Новгородской области в 1946 году, в 10 лет я пошел в первый класс, а уже в пятом стал заниматься в клубе, руководительница которого приучала нас к театру. В то время Театр кукол постоянно ездил на гастроли — не было помещения в городе. Однажды труппа приехала в поселок, где жил мой дядя с семьей и бабушкой. В поселках же артистов после спектаклей разбирали по домам. Вот к бабушке и попал руководитель нашего театра Алексей Коган. Они весь вечер проговорили, а потом она невзначай спросила: «Может, внука моего  возьмешь?» А он ответил: «Так пусть приходит, посмотрим». Я уже окончил к тому времени семилетку. Меня посмотрели, послушали и с 1953 года, в 16 лет, я начал работать.

— Почти 60 лет прошло! Сколько же ролей в театре удалось сыграть за эти годы?

— Первый спектакль у меня был «Сестрица Аленушка и братец Иванушка», а потом началось... Через пару лет я стал ведущим актером, играл главные роли. Тогда-то это не тяжело было, а, наоборот, интересно! И гордости большой не было — просто играл, и все. Сколько сыграно, я хотел однажды посчитать, да не получилось. Приблизительно ролей 400... Все-таки 59 лет работы — это что-то да значит.

— Время ведь тяжелое было тогда, с какими трудностями столкнулся молодой актер?

— В те годы главные трудности были с жильем. Первый год я снимал на Перевалке комнату. Там такая хозяйка была странная, сдала комнату, в которой уже жила девушка. Говорила: «Что тут такого? Ты спишь на одной кровати, она на другой». Потом я нашел себе жилье около старого железнодорожного вокзала, но там недолго пробыл. На месте, где сейчас стоит театр, в те годы располагалось старое здание, а за ним, на краю обрыва, был дом, в нем селили наших актеров, у которых нет жилья... Затем мне уже от министерства дали жилье на улице Московской. Потом была квартира на ул. Свердлова, но когда я узнал, что там произошло, категорически стал искать другое место жительства: хозяин квартиры утонул в ванне... Ее я поменял на другую, на углу улицы Куйбышева, где и прожил всю жизнь, пока не переехал в Шуйскую...

— Что же подтолкнуло уехать из города на село?

— Я устал от городского шума. Когда поднимается троллейбус с пр. Ленина в центр — такой грохот стоит, ужас один! И я подумал: на черта мне это  надо!? Я на пенсии, а на работу могу приехать и на автобусе.

Как немец петрозаводских кукол хотел украсть

— Юрий Иванович, вы не только актерской работой занимались в Театре кукол?

— 11 лет я проработал главным режиссером этого театра. Поставил 37 спектаклей. Несколько идут до сих пор. Вот «Царевне-лягушке» уже почти 40 лет. Когда немножко устал, ушел с главного, сделал себе программу «Музыка и куклы» на 40 минут — без единого слова. И с ней объехал очень много стран: Швейцарию, Австрию, Финляндию я изъездил всю вдоль и поперек, Швецию, Германию...

— С театром вы, вероятно, тоже немало гастролировали? Расскажите об особо запомнившихся поездках.

— У нас однажды с Германией вообще странно вышло. Неожиданно получаем приглашение в Тюбинген. Мы так растерялись, не знали ведь даже, что город такой есть! А тут — на тебе. Приехать надо было через 15 дней. Но в наши дни сделать визу за этот срок было просто невозможно! Все-таки в ноябре поехали в Германию, не зная, куда и едем. Еще стояла Берлинская стена. Мы вышли на вокзале в ГДР, посмотрели в окно — волосы дыбом встали. Очередь до прохода в ФРГ километра два была! На вокзале ФРГ стали дожидаться поезда... Выгрузили чемоданы, сидели, ели какие-то консервы рыбные... И Сашка Довбня, актер, вдруг говорит: «Посмотри, наш чемодан-то уносят!» Какой-то мужик взял наш чемодан с куклами и понес спокойно... Сашка побежал, догнал, отобрал чемодан! Дальше нас встретили, привезли в старый шикарнейший дом с тремя холодильниками. А в СССР в то время голодно было. С концертом мы ездили по всяким городишкам, а в конце выступили в Тюбин-гене. Там выяснилось, почему нас пригласили. Оказалось, когда в Петрозаводск приезжала маленькая группа немцев, один их священник попал на спектакль «Русалочка». Ему он так понравился, что даже плакал... А когда закончился прием в мэрии Тюбингена, нас попросили передать документы на побратимство с Петрозаводском...

Коммунисты шуток не понимали

— Как складывались у вас отношения с властью, цензурой?

— Казус получился однажды. Ставили спектакль очень хороший «До третьих петухов». И нас пригласили в Финский театр на какой-то сбор коммунистов, попросив сыграть одну сцену. Мы решили: возьмем сцену, в которой дочка Бабы Яги сидит в туалете, а Иван, которого я играл, стоит рядом с туалетом. И она оттуда кричит: «Слушай, а ты мне сделаешь ребеночка?» И по залу пронеслось: «Ууууууу...» На другой день к нам пришла делегация коммунистов, заявила, что снимает спектакль. А я тогда им ответил: «Этот спектакль играют по всему Советскому Союзу, и снять его вы не имеете права, потому что он одобрен государственной комиссией». Даже сцену не позволил вырезать.

Ведь раньше было так: пьеса сначала проходит цензуру в Москве, после этого любой театр может взять ее на постановку. Здесь на местах тоже был порядок такой, что ой-ой-ой... Как отрепетировали первый показ, приходит комиссия, коммунисты, такой уж сбор этих «критиков». Например, была женщина, у которой муж был коммунистом, а она сама — уборщица на улице! И она имела право высказать все, что хотела. Это сейчас все честно и просто, а тогда...

— Вы были и актером, и режиссером, и сценаристом. Какое амплуа все-таки ближе?

— Думаю, актерские дела ближе. Потому что режиссерские — это такая нервотрепка. Актеры, знае-те ли, разные бывают, и режиссеру иногда трудно уговорить их что-то сделать. Но со мной спорить нельзя было, потому что я мог взять куклу и показать, как надо играть.

Удивительные коллеги и легендарные учителя

— Актер куклу оживляет, но «лицо» ей создают другие люди. С какими художниками вам случилось работать?

— У нас была прекрасная художница Христина Скалдина — удивительный человек. Она проработала в театре 20 с лишним лет, до самого последнего дня. Даже великий отечественный кукольник, создатель Театра кукол в Москве Сергей Образцов приглашал ее к себе, но она отказалась...

Мне также повезло, я поработал с Тамарой Юфа, замечательным художником. Я давно хотел Тамару позвать. Однажды встретил ее на пр. Карла Маркса и спросил: «Вы не хотите поставить в Театре кукол спектакль?» Она растерялась: «А вдруг я не смогу...» И первый спектакль мы сделали — «Карельскую сказку». Вы же понимаете, что это за художник, как она все это нарисовала. Мы до сих пор с ней дружим.

— Юрий Иванович, вы ведь тоже из числа учеников Сергея Образцова?

— Да, это был один год моей жизни, когда я не был в нашем театре. Меня отправили на высшие режиссерские курсы. Мы занимались при ГИТИСе и у Образцова, руководившего нашей группой. Нас было всего 4 человека из СССР. Это был настоящий праздник. Мы постоянно были дома у Образцова. Квартира у него была такая, что только окна свободные, а все стены — в полках с книгами. Еще спальня без книг, зато с четырьмя кошками, которых ему подарили где-то за границей.

Сергей Владимирович учил нас тому, что отношение к театру должно быть честным. Сделай то, что тебе положено в театре, а потом можешь идти домой. А не так, что можешь сутками там пропадать, а толку от этого нет. Он всегда говорил, что можно сделать за три часа то, что обычно делается за день. Отношение к актерам у него тоже было особым — он никогда ни на кого не орал. Всегда сидел и спокойно смотрел, только дурацкая привычка у него была крутить волосы на затылке. Сидит, смотрит, крутит. А если что не нравится, остановит: что-то ты не то делаешь, давай повторим?

И актеры у него были шикарные... Зиновий Гердт, к примеру, который потом в кино ушел.

— Верно ли, что и вас Образцов приглашал остаться в Москве?

— Да. Перед отъездом из Москвы Образцов действительно мне предложил перейти к нему в театр. И я пошел за советом к Леноре Густавовне Шпет, которая вместе с Образцовым в тридцатых годах организовала театр кукол. Она сказала: «Юра, ради бога, не делай этого. Я видела твоего Адама — он нисколько не хуже Гердта. Но если ты сыграешь лучше, в какое положение ты его поставишь? А если хуже — то зачем тебе это надо? В своем театре ты ведущий актер, режиссер...» И я подумал: поеду домой.

Театр кукол с деревенской ребятней

— Вы не только профессиональным актерам передавали свой опыт, но и деревенским детишкам...

— Да, в Доме культуры в Шуйской я работал шесть лет. У меня была группа детей совершенно разных возрастов. Некоторые из них сейчас студенты, а некоторых я начинал приучать к театру еще в детском саду. Очень неудобно говорить, но меня сократили. Пришла новая директор в местный Дом культуры, и теперь там почти ничего нет. Некрасивая история, разогнали коллектив. И так мне жалко этих детей... Мы с ними сами делали кукол, сами играли. А я недавно иду в магазин мимо Дома культуры, а там крыльцо большое. Смотрю — мои дети играют в карты. Ну как так можно? Я хотел доработать год, а потом передать кому-то, чтоб ребята не разбежались. Это все-таки деревня, а не город. Вместе мы поставили 14 спектаклей. Приезжали в Петрозаводск, трижды играли на фестивале «Куклантида», выступали на площади перед музеем «Кижи». Я поставил концерт со своими куклами — и ребятишки справлялись с ним просто прекрасно!