Еще немного — и Карелия станет пустыней, и причина этого — не климат
Текст: Светлана Белая
Фото: Михаил Якунин
Люди, живущие в карельской глубинке, своими глазами видят, как вырубается лес, и на месте вековых боров зияют проплешины. Чиновники успокаивают: все идет по плану, лес, конечно, рубят, но он восстанавливается, растет страшными темпами. Кто прав в этом споре?
Песни глухариного тока
«Накипело! Никакого контроля – все леса в аренде. Лоси обходят делянки стороной, медведю жить стало негде. Там творится настоящий бедлам», — с вызовом заявляет житель Матросов Михаил Владимирович Якунин.
И действительно, по данным на май 2025 года, около 65 процентов лесного фонда Карелии сдано в аренду для лесозаготовительной деятельности. В соответствии со статьей 72 Лесного кодекса РФ объектом аренды стали лесные участки, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, прошедшие государственный кадастровый учет. Договор аренды лесного участка заключается на срок от 10 до 49 лет, за исключением отдельных случаев.
Михаил Владимирович — человек лесной. Вся его профессиональная жизнь неразрывно связана с лесом. Он прошел путь от мастера леса до главного лесничего Пряжинского лесхоза. В 2000 году Якунин принял решение уйти с работы, которую он очень любил. Причиной стали изменения в лесном хозяйстве: не по душе ему были новые подходы.
Нои сегодня он по-прежнему неразлучен с лесом: поиск и сбор грибов и ягод, радость от удачной охоты. Правда, по его мнению, за последнее время карельские леса изменились до неузнаваемости: вековые сосновые боры, где раньше черпали ягоды совком и собирали грибы мешками, теперь вырублены. Он вспоминает, как в Пряжинском районе вблизи реки Шуя два года назад арендатор лесных участков провел рубки на территории глухариного тока... Михаил Владимирович пытался привлечь внимание к этой проблеме с помощью телевидения и добиться сохранения уникального уголка природы. Тогда история привлекла внимание общественности и вызвала большой резонанс. Заместитель министра природных ресурсов и экологии в то время Сергей Шарлаев заверил, что ток сохранится, но слов не сдержал. Место глухариного тока отстоять не получилось. Арендатор лесных участков бездумно уничтожил большую часть территории, где эти птицы собирались для продолжения рода.
Сущий бедлам
По мнению мужчины, на делянках творится сущий бедлам. В доказательство своих слов он показал фотографии и видео, на которых видны последствия работы лесорубов. Заготовители провели так называемую «проходную рубку». Видно, что качество разработки лесосеки не укладывается ни в какие рамки: на делянках брошено большое количество раскряжеванной древесины, вдоль дорог вырыты канавы — огромные, глубокие, с человеческий рост.
«Вся корневая система деревьев вдоль лесной дороги варварски повреждена. Деревья просто-напросто высыхают и падают. А кто будет высаживать молодые деревца на делянках? Арендаторы практически не занимаются лесовосстановлением. Для этого у них не хватает ни техники, ни специалистов. К тому же у нас на всю республику один-единственный лесной питомник в Новой Вилге, где выращивают сеянцы. Его мощности явно недостаточно, чтобы восполнить большие вырубленные площади», — убежден Михаил Владимирович.
Пенсионер демонстрирует на простеньком телефоне видео, на котором запечатлены разорванные мешки с сеянцами. Эту жуткую картину он увидел и снял на телефон в 2023 году. Десятки мешков посадочного материала пролежали в воде все лето до глубокой осени. В итоге сеянцы сгнили.
«На участке размером три на четыре метра — гора мешков, высотой один метр. Сколько же это все стоит денег? А сколько могло бы вырасти деревьев?
— не скрывая эмоций говорит бывший лесник.
Возмущают его и штабеля брошенной в лесу гниющей древесины — и деловой,и топливной.
«Этими дровами можно было бы снабдить все население Карелии с печным отоплением, причем бесплатно», — добавляет пенсионер.
Действительно, местные жители лишены возможности самостоятельно заготавливать топливо, потому что близлежащие участки леса рядом с населенными пунктами, как правило, переданы в долгосрочное пользование арендаторам. Временным хозяевам леса не вменена обязанность заготавливать дрова, и далеко не каждый из них разрешает местному населению в арендованных лесах делать это самостоятельно, а самим им проще бросить «неликвид»… В общем, получается ни себе, ни людям.
Темный лес
Эти факты и свое возмущение житель поселка Матросы высказал в письме в Министерство природных ресурсов и экологии Республики Карелия.
Конечно же серьезные люди из министерства прочитали письмо и спустя месяц отписались: мол это все неправда, арендаторы не такие. Да и мы все любим природу.
«В 2024 году расчетная лесосека по Республике Карелия была утверждена в объеме 12,8 миллиона кубических метров, установленный отпуск древесины составил 9 миллионов кубических метров. Общий объем заготовки древесины в 2024 году составил 6,3 млн кубометров (70 процентов установленного отпуска и 49,2 процента расчетной лесосеки…)»
— последовал ответ за подписью заместителя министра П.М. Николаевского.
Далее чиновник пишет, что арендаторы лесных участков осуществляют свою деятельность по всем правилам заготовки древесины: не допускают использования русел рек и ручьев в качестве трасс волоков и лесных дорог, повреждения лесных насаждений, растительного покрова и почв, захламления лесов проломленными и иными отходами за пределами лесосеки, не допускают также повреждения дорог, мостов и просек. В общем, судя по бумаге, в карельских лесах царят тишь да гладь да Божья благодать.
«Оказывается, план по лесовосстановлению в 2024 году выполнен аж на 105,8 процента... Видимо, некоторые вырубки выпали из этого плана... И вообще, я считаю, что нормативно-законодательная база, регламентирующая лесные отношения, написана под диктовку лесопромышленников, она перечеркивает основные принципы ведения лесного хозяйства о рациональном и неистощимом пользовании лесными ресурсами», — с недоверием отнесся к ответу чиновника из министерства Михаил Владимирович.
Пенсионер отметил, что карельские леса страдают и от бобров. Для неугомонных строителей закон не писан. Они устраивают настоящие «лесоповалы» и перегораживают ручьи и реки. Возникающие запруды приводят к тому, что где-то почва заболачивается, а где-то лес начинает сохнуть. А ведь именно люди в галстуках из Министерства природных ресурсов и экологии призваны следить за тем, чтобы численность этих животных не выходила из-под контроля.
Голодный паек и бюрократия
В министерском ответе черным по белому написано, что контроль за соблюдением арендаторами лесных участков требований лесного законодательства осуществляется как должностными лицами лесничества, так и с помощью спутников и самолетов.
Поясним: в 2021 году был принят Закон «О государственном контроле (надзоре) и муниципальном контроле в Российской Федерации», в связи с этим в системе контроля за лесами появились две структуры: Федеральный государственный лесной надзор и Лесная охрана.
Лесные инспекторы (лесной надзор) контролируют работу арендаторов лесных участков, проверяют соблюдение требований лесного законодательства, в частности, выполняются ли мероприятия по сохранению лесов. То есть они работают с юридическими лицами, в случае нарушений могут приостановить рубку, изъять технику…
Специалисты лесной охраны патрулируют леса, фиксируют изменения в них, выявляют нарушения, то есть их задача — следить за состоянием лесов, предотвращать их деградацию и обеспечивать устойчивое развитие лесных экосистем. Они – первая линия обороны наших зеленых легких и обязаны предотвращать незаконные вырубки, бороться с пожарами и с другими угрозами, связанными с человеческой деятельностью. Для этого они используют средства дистанционного контроля —беспилотники, звуковые радары и т.д.
Разделение произошло в законодательстве, но на местах возникло больше путаницы: некоторые арендаторы ставят шлагбаумы на дорогах, не пускают на свою территорию лесную охрану, считая, что в лесу могут делать все.
Катастрофически не хватает специалистов лесной охраны, лесных инспекторов. И что самое печальное, эта нехватка наиболее заметна именно в тех регионах, где леса занимают огромные территории, и где они нужны буквально на каждом шагу.
«Причин несколько. Одна из них — низкие зарплаты, — считает Михаил Якунин. — Работать в лесной охране за «минималку» молодежь не согласна. В лесных поселках кадровый костяк лесничеств — пенсионеры. Уйдут они, заменить будет некому. Уже сейчас практически каждый лесничий совмещает по два участка». К тому же, посадив на голодный паек, завалили лесников бумагами. Обилие отчетности, масса сводок, актов и прочей писанины —бич в работе. В нашей реальности эта бумажная деятельность превращается в сплошную нервотрепку: программа зависает, сигнал теряется...» ,
— вступается за работников леса Михаил Владимирович.
В этом году, да и в прошлых, сильно горели леса. Не результат ли это, в том числе, и изменений в системе работы лесников?
Первыми выезжают на очаг возгорания работники лесной охраны. Они определяют точное место, площадь, передают все данные. А нередко они сами тушат пожары и окарауливают до конца, как в этом году, когда очень много было возгораний, и авиапатруль не успевал повсюду. При этом за участие в тушении пожаров лесникам не доплачивают ни копейки. На «прямой линии» с руководством Минприроды один лесник осмелился поднять этот вопрос. Замминистра коротко ответил, что трудовой договор не предусматривает их участие в тушении пожаров. А потом, когда камеры были выключены, чиновники министерства еще и «порку» устроили, чтобы эти вопросы больше не поднимали: не переработали, мол.
Такое отношение к людям и к лесу возмущает. Да, теоретически в тушении пожаров лесники не должны участвовать, поэтому никаких средств пожаротушения в лесничествах нет, даже обычного ранцевого опрыскивателя, не говоря о мотопомпах. «Огонь захлестываем ветками, орудуем лопатами», — подтверждают лесники. В общем, тушили пожар — поступили не по инструкции, надо было оставить как есть: гори все синим пламенем. Этим руководствуются и некоторые арендаторы, не спешат на помощь, хотя отвечать за лес, взятый в аренду, — их прямая обязанность. И ничего.
Создается впечатление, что никому нет дела до того, что будет дальше. Никто не думает о восстановлении лесов, об экологии. Пока лес – это просто источник прибыли, его судьба остается под вопросом. Что же будет завтра?
«В ближайшие семь лет все спелые леса закончатся. Можно, конечно, еще снизить возраст рубки, и тогда Карелия превратится в пустыню, а арендаторы рассеются как дым», — дает неутешительный прогноз специалист с внушительным стажем работы с лесом.