Сегодня в Петрозаводском городском суде состоялось очередное, последнее заседание по уголовному делу, возбужденному в отношении водителя джипа-убийцы на улице Ровио. В прошлом году, 24 мая, джип «Линкольн-Навигатор» выезжал с парковки у детской поликлиники №2. Внезапно автомобиль резко ускорился, подпрыгнул на ямах, вылетел на улицу Ровио и протаранил торговый ларек на остановке «улица Фролова». На месте погибла 63-летняя Раиса КОПЦЕВА, также еще несколько человек получили травмы разной степени тяжести. Было возбуждено уголовное дело.

Судебные слушания длились больше года. Обвиняемый заявил, что с ним в тот момент случился припадок. Ключевым моментом в рассмотрении дела стал допрос эксперта-психиатра из НИИ им. Сербского, который в медицинском заключении указал, что мужчина, находясь за рулем, действительно испытал малый эпилептический припадок, из-за чего не осознавал характер своих действий и не мог руководить ими. Фактически, такое заключение означало, что подсудимый избегает уголовной ответственности по состоянию здоровья.

Еще одно важное заседание прошло на прошлой неделе: допрашивали виновника аварии. Он рассказал, что впервые испытал приступ в 17 лет, более того, все соответствующие справки он предоставил. Что любопытно, на сторону защиты подсудимого встало и гособвинение, попросив судью применить к нему медицинские меры принудительного характера в амбулаторном режиме. Проще говоря, в случае оправдания, мужчине всего лишь раз в месяц придется ходить на прием к участковому психиатру.

Сегодня же все с нетерпением ждут приговора, а пока корреспондент газеты «П» делится подробностями из зала суда.

«Неужели он не отдавал себе отчета?»

Первым поднимается адвокат потерпевшей, дочери погибшей Раисы Копцевой, Светланы АЛЕКСАНДРЕНОК, Борис КОЗИНСКИЙ:

- Все знают о существовании этой аварии, сам факт ДТП не отрицается обвиняемым. Мы категорически не согласны, что он не должен отвечать за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ - «Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств». Во-первых, выводы следствия базируются исключительно за заключении эксперта от 25 октября 2011, сделанного в НИИ им. Сербского. Можно ли говорить о том, что это — истина в последней инстанции? У меня лично нет убедительной веры ЗАЙЦЕВОЙ (фамилия эксперта. - Прим. авт.). Посмотрите, ей 27 лет, стаж работы всего четыре года, практики практически никакой. Если подсчитать, выходит, что она сразу после учебы попала в ведущий институт страны. Это все равно что меня после окончания юридического посадить в министры внутренних дел! Я ей не верю, она слишком молода и неопытна.

Далее — следствие основывается, преимущественно, на его рассказе и документах. Если утверждается, что он после аварии (после припадка) принимал пассивно все, что ему говорят, то каким образом он описал случившееся точно так же, как все 20 свидетелей? Как он умудрился это придумать, как и все остальные?

Более того, пояснение обвиняемого о своей болезни тоже кажется мне несколько странным. В 17 лет он впервые испытал припадок в военкомате, затем в 1995 году попал в аварию, сбил пешехода, и несмотря на приближавшуюся амнистию, снова чудесным образом вспомнил о своей болезни. Наконец, в 2011 году после ДТП на Фролова ему снова срочно понадобилось об этом вспомнить. По-моему, получается очень даже яркий психологический портрет.

Наличие эпилепсии исключает даже мысль о том, что человек может сесть за руль. Согласно п. 2.5 ПДД — водитель не вправе управлять ТС, находясь в алкогольном или токсическом опьянении и т.д., В ТОМ ЧИСЛЕ, "либо ином болезненном состоянии". Убежден, что эпилепсия — это болезненное состояние, более того, эта болезнь постоянна и непредсказуема.

Мы считаем, что подсудимый в момент ДПТ отдавал отчет своим действиям и мог руководить ими, но не справился с управлением. Просим суд оставить ходатайство о применении мер принудительного лечения без удовлетворения и направить дело в прокуратуру для рассмотрения на общих основаниях.

«Версию полностью подтверждают показания очевидцев»

Наступает очередь выступить адвокату обвиняемого Николаю КОНОВАЛОВУ, он чуть более лаконичен:

- Защита позволит себе не согласиться с мнением коллеги. Мы разделяем позицию гособвинения и считаем, что мой подзащитный должен проходить амбулаторное принудительное лечение у психиатра.

Так, полностью проигнорирован тот факт, что экспертиза проводилась ведущим институтом в области психиатрии в России и проводилась не одной Зайцевой, а комиссионно. В обследовании участвовали также врачи с рабочими стажами в 39, в 24, в 7 лет. Думаю, не доверять их заключению нет никаких оснований. В частности, нашу версию подтверждают не только медицинские документы, но и показания очевидцев. Некоторые из них рассказывали, что автомобиль в момент ДТП никем не управлялся, не маневрировал, не сбавлял скорости, не включались стоп-сигналы. После удара, когда свидетели открыли дверь, то видели, что водитель продолжал жать на педали с опущенной вниз головой.

Поэтому, повторюсь, мы настаиваем на назначении принудительного амбулаторного лечения.

«Хочу, чтобы эти люди меня простили»

Спустя полчаса прений последнее слово дали самому подсудимому, который, к слову, неожиданно для всех журналистов вдруг разрешил фото- и видеосъемку в зале суда. Раньше они с адвокатом запрещали это категорически:

- Я хочу еще раз попросить прощения у пострадавших, - теребит штанину и иногда смотрит в сторону Светланы Александренок обвиняемый. - При каждой встрече буду говорить: «Извините!». Для меня теперь автомобили — самая страшная вещь на свете, страшнее, чем для остальных людей. Еще раз прошу извинения, если бы я мог все изменить, вернувшись в прошлое... Хочу, чтобы эти люди меня простили и поняли, что такое может случиться с каждым, от этого никто не застрахован.

Светлана Александренок все это время смотрит в пол...

***

К концу рабочего дня судья огласил приговор.