Текст: Хельга Белянцева

Удивительный человек, писатель и поэт из народа Александр Шкода живет в Петрозаводске. Родом он из заонежской деревни Вёгорукса, через которую в давние времена лежал путь новгородцев на север, к Белому морю. И сейчас Александр Васильевич летние месяцы проводит в родном Заонежье — в Вёгоруксе и близлежащем поселке Ламбасручей. 

 

 

Творческий псевдоним Александра Шкоды — Вёгорукский молчун. Под этим именем он публикует свои материалы в сети.

«У нас в деревне все мужчины, в основном, молчаливые — слова не вытянешь. Я тоже был молчаливым, особенно в молодости»,

— говорит писатель. 

 

Тут надо отметить, что сам себя Александр Васильевич писателем не называет, хотя за его плечами уже три изданных книги с рассказами и стихами. Почти все — на тему деревенской жизни. Один из первых коротких рассказов — «Вёгорукские молчуны» — дал название книжке, выпущенной в 2017 году. Первый тираж в 250 экземпляров сразу раскупили, пришлось переиздавать еще дважды. Затем последовали две другие книги —  «Просто жить» (2019) и «Мечты прекрасной вдохновение» (2022). 

 

  

Стихи Александр Шкода сочинял с юности, а писательским творчеством стал заниматься около десяти лет назад. Тогда готовилась к изданию первая книга «Сродники. Мы из Заонежья», истории для которой собирала у жителей заонежских деревень Любовь Герасёва. Александр Васильевич дал ей почитать свои рассказы-воспоминания, несколько из них вошли в сборник «Сродники-2». Любовь Герасёва помогла выпустить две первые его книги, стала их редактором. Их он издал за свой счет, а для третьей книги нашлись спонсоры из Санкт-Петербурга.

Рассказы-байки Вёгорукского молчуна основаны на реальных событиях, воспоминаниях о деревенской жизни в советские времена, легендах и рассказах заонежан.

«Вся моя жизнь отражена в этих рассказах»,

— говорит Александр Васильевич.

 

 

Родился Александр Шкода в Вёгоруксе 16 июля 1949 года. Рассказывает, что его матери нужно было идти рожать в другое село, за 20 километров. Вдвоем с односельчанкой они отошли только метров 150 от деревни, и там, между лесом и полем, она его и родила. 

«До 11 лет мы жили в Вёгоруксе, мама Мария Алексеевна работала учительницей начальной школы, потом мы переехали в Ламбасручей за 7 км от Вёгоруксы, — вспоминает Александр Васильевич. — Там я окончил восьмилетнюю школу, потом учился в ПТУ в Петрозаводске на слесаря-монтажника бумагоделательной промышленности. Также окончил курсы трактористов и работал в лесу на трелевочном тракторе. В 1968 году я был призван на службу, служил в Мурманске, все Заполярье объехал, об этом у меня тоже есть рассказы».

Воспоминания детских лет — и светлые, и печальные, нашли отражение во многих произведениях Александра Шкоды. Судьбы людей того времени стали отпечатками непростой эпохи.

Рассказ «Разбитое стекло» посвящен отчиму Александра, который  отсидел в лагерях 24 года за юношеский безрассудный поступок. 

«Однажды на танцах он не поделил девчонку с комсоргом. Потом, проходя мимо его дома, швырнул камнем в окно. А это был 37 год. Утром приехали, заставили его подписать бумагу, что он состоял в антисоветской организации. И без суда и следствия отправили в Нарьян-Мар, Воркуту. Только в 1961 году его освободили за отсутствием состава преступления. Представляете, что человеку пришлось пережить. Ни единой наколки не было на его теле»,

—  рассказывает Александр Васильевич.

Об отце, который оставил семью, он вспоминает не так охотно, но зла на него не держит. 

«Отец был на войне, капитан. Познакомились с мамой в госпитале на станции Чупа, где она работала медсестрой. Потом вернулись в Вёгоруксу, его как грамотного человека поставили продавцом в сельпо. Однажды зимой он вез товар на лошади. В Уницкой Губе у него сломалась оглобля. Он пошел в ближайшую деревню за новой, а у него в это время украли мешок сахарного песка. Ему дали семь лет. Выйдя на свободу, предлагал матери уехать, но она отказалась. Тогда он уехал один. А через тридцать лет вернулся в Вёгоруксу — старый, больной, никому не нужный — но мать его не приняла».

 

 

«У меня нет врагов по жизни, и никогда их не было, — говорит Александр Васильевич. — В армии ребята меня просили: «Саня, пишу письмо девушке, подскажи, что бы такое написать?» И я всю свою коллекцию стихов выдавал». 

«Коллекционировать» стихи он начал в ранней юности, чтобы привлечь внимание девушек. Потом попытался подсчитать, сколько он помнит наизусть, получилось впечатляющее количество — около 1600 стихотворений! Среди любимых поэтов — Эдуард Асадов, Сергей Есенин, Рабиндранат Тагор...

«Один раз ехали мы на поезде, который ходил из Медгоры в Петрозаводск. И я начал читать стихи девушкам в купе, а поезд до отказа был забит. Так все четыре вагона собрались в один, слушали меня. Полтора часа я рассказывал стихи». 

19 лет Александр проработал на заводе «Тяжбуммаш», потом, как он говорит, им с женой захотелось романтики, и они уехали в Ламбасручей, работали в леспромхозе. Но началась перестройка и «все погубила». Поскольку Александр прежде работал некоторое время каменщиком, он научился красиво класть плитку, делать печки. Стал работать печником, 16 лет на пенсии делал печи в заонежских домах. 

«Летом мы приезжаем в Ламбасручей, там небольшая квартира, в которой жила моя мама, а сажать картошку, собирать ягоды уезжаем в Вёгоруксу, в мой родной дом. Там никого-то и нет почти — один застрелился, другой умер… Зимой там никто не живет… Сейчас занимаюсь в основном творчеством, летом в деревне кошу траву, езжу на лодке на рыбалку, пилю дрова. Но скоро все придется оставить — сил не хватает. Дети не шибко туда стремятся, а как внуки будут — пока не знаю», — сетует Александр Васильевич.

 

 

Со своей женой Татьяной Борисовной он познакомился в молодости, с тех пор всю жизнь вместе. Вырастили  двух дочерей, теперь воспитывают внуков. Супруге посвящено немало стихов и некоторые рассказы Александра Шкоды. С большой любовью и теплотой он говорит о родных местах, природе, деревнях и своих земляках-заонежанах. «Раньше люди были лучше — более доверчивые, чистые», — уверен Александр Васильевич. 

На своей странице «ВКонтакте» Александр Шкода публикует рассказы и стихи, воспоминания и размышления о жизни. Как у всякого блогера, у него есть постоянные почитатели, находятся и «хейтеры».

«Я пишу остро», — говорит о своем творчестве сам писатель. Одни его тексты щемящие, берущие за душу, другие щедро приправлены незамысловатым деревенским эротизмом. Во многих все это соединяется самым неожиданным образом.

Представляем вашему вниманию один из рассказов Вёгорукского молчуна.

Привези нам весну, Ваня!

Эта фраза стала крылатой в Вёгорукских деревнях после пятьдесят шестого года, когда Ламбасручейский поселковый киномеханик показал людям новую кинокартину – «Весна на Заречной улице».

Может, помнит кто-нибудь еще старые пленочные киноаппараты, используемые на кинопередвижках в сельской местности. В нашем крае внедрением нового вида искусства в массы занимался дядя Ваня Воронин; по состоянию здоровья он не мог работать в лесу на производстве, а вот таким делом занимался с удовольствием. Все деревеньки юго-западного Заонежья – в их числе Вёгорукса, были в сфере его внимания. Два раза в месяц, при любой погоде: летом на моторной лодке, зимой на санях, в весенне-осеннее бездорожье верхом на навьюченной лошади, дядя Ваня привозил радость в однообразный деревенский быт. Ребятишки-школьники мчались, обгоняя друг друга, в Южный двор, чтоб раньше всех крикнуть на всю деревню: «Кино приехало»!

К новому обычаю отнеслись не все одинаково. Больше всех возмущались старушки: «Вот дожили! Раньше в церковь ходили, Богу кланялись и все друг друга уважали. А теперь на храм божий замок повесили и в кино ходим — на срамоту любоваться. А бабы то городские совсем умом тронулись: при людях с мужиками целуются, краской губы мажут, а в платьях-то каких ходят… Коленки голые видно! Тьфу!»
«Да, да, – поддерживали их мнение старики. – А что им делать-то в городах этих? Только и всего, что в театрах время проводить, да на каруселях кататься. Коров доить не надо – вот и весь сказ!»

Но, все-таки, очень скоро искусство прочно поселилось в сердцах сентиментальных, с детства лирически настроенных ко всему живому, добрых деревенских людей.

Из первого фильма «Чапаев» в моей памяти сохранились лишь три боевых эпизода. А вот кинокартина «Весна на заречной улице» так сильно тронула мою душу, что эталоном девичьей чистоты все юношеские годы я считал эту милую девушку Таню – учителя вечерней школы (Нину Иванову). Интуитивно, уже потом, я подбирал себе спутницу для жизни соответствующую этому образу.

Мне было в ту пору всего семь лет, но я влюбился, как взрослый, в сценический образ артистки. Это было моей детской тайной. Сидя в темном зале, я наблюдал, как наши сентиментальные женщины тихонечко плакали в платочек, переживая за героев мелодрамы. Ведь людям после слез всегда становится легче. Песня из кинофильма прочно вошла в праздничный репертуар каждой избы и задушевно исполнялась всеми домочадцами.

От Южного двора до Посада восемьсот метров по узкому полю. Между болотистой Руй-рекой и сосновым лесом бежит тропинка к берегу озера; с одной стороны тропки кричат журавли, с другой пышные заросли сирени загораживают путь. Под ногами лесные ландыши манят неброской красотой. Эту дорогу зовут Заречной. Сколько веков, оставшихся в прошлом, здесь гуляли влюбленные, целовались в сиреневых кустах, строили планы на будущее. Неужели нам это сейчас не нужно? Где оно — бесконечное, счастливое будущее и доступно ли оно вообще для нынешней цивилизации?

Очаровательный мир моего детства рухнул. Сказочного перевоплощения на протяжении всей жизни не случилось. Плохие предчувствия одолевают меня: как бы планету нашу не постигла участь моей деревни. А ведь это может случиться, и очень скоро.

Бывало вёгорукшане, заглянувшие по делам в поселок, передавали киномеханику наказ пожилых односельчан: «Привези нам весну, Ваня! «Весну на Заречной улице». Люди просят».

Александр Шкода ( Молчун Вёгорукский)

Фото из личного архива Александра Шкоды