Беседовала Ольга Малышева
Фото Хельги Белянцевой и Ольги Малышевой

На второй день новогодних праздников в Национальный музей пришел посетитель. Услышал на выставке «Izändä». Карельское восстание 1921-1922 годов» какую-то фразу экскурсовода, проводившего индивидуальную экскурсию для другого человека, и вмешался:

— Вы неправильно говорите…

Мешать экскурсии, тем более за которую не платил, недопустимо. Ему предложили подискутировать после того, как освободится экскурсовод, но обсуждения не получилось: раздраженный гость все время сбивался на личности: «Не в те музеи ходите... Я историю знаю не хуже вас... Вы пропагандируете чеченский сепаратизм...» Выяснилось, что выставки он не знал, по сути сказать ничего не мог и тогда написал донос в прокуратуру, о котором стало известно карельским СМИ.

Чего же не увидел и что не захотел понять сорокалетний мужчина, глава семейства?

О выставке «Izändä». Карельское восстание 1921-1922 годов» разговор с директором Национального музея Михаилом Гольденбергом и ее куратором Софьей Никитиной.

— Михаил Леонидович, еще до открытия этой экспозиции вы говорили, что это будет бомба:  интересный материал. Прочему вы решили, что надо к нему обратиться?

— За последнее время у нас было три выставки, посвященные одной и той же теме – установлению советской власти в Карелии. Первая — о 100-летии революции, затем — о 100-летии Карельской Трудовой Коммуны, а эту мы посвятили 100-летию Карельского восстания, то есть этот период нашей истории мы хотели показать многогранно.

Все было гораздо интереснее и сложнее, чем в старых учебниках. Я все лето читал научные исторические журналы, где опубликованы фундаментальные статьи о серии гражданских восстаний 1921-1922 годов: о Тамбовском, Ишимском, Кронштадтском… Против продразверстки бастовали буквально каждый завод, фабрика, полыхала вся Россия. И в Карелии, точнее на ее севере, тоже вспыхнуло восстание. Здесь, в арктической тайге, очень сложно что-либо вырастить, и люди жили очень сложно.

Выставка подготовлена при поддержке и в партнерстве с Национальным архивом Республики Карелия. Накануне вернисажа вышел из печати уникальный альбом «Карельские беженцы. Дорога домой», его автор Елена Витальевна Усачева, сотрудник архива. Многие нашли здесь своих родственников, в том числе и куратор нашей выставки Софья Никитина — Герасимовы из Тироярви.

Я был потрясен, когда увидел снимки в альбоме: мужчины в котелках, с галстуками, бабочками… Красивые, породистые лица… Где вы видели таких крестьян?! Почему они такие? Хлеба хватало на четыре месяца, поэтому они все занимались отхожими промыслами, все были торговцы, рыбаки, ходили в Европу. А тут пришли продотряды отнимать скудные урожаи. И так детей кормить нечем... Они подняли восстание, руководители присвоили себе имена калевальских героев Илмаринен, Вяйнямейнен, ведь «Калевала» — это их жизнь, все они пели руны, которые тут Лённрот и записывал.

Гражданскую войну северные карелы пережили очень сложно: народ ушел, забросив деревни. Если до нее в Ухтинском крае было 75 населенных пунктов, то сейчас все по пальцам пересчитать можно.

Это очень карельская выставка в карельском музее. Лично я доволен этим обстоятельством.

— У русских, белорусов, украинцев, живущих в Карелии, на слуху многие карельские слова, а вот «izändä» для многих прозвучало впервые. Софья, что оно значит, почему вы его вынесли в название выставки?

— «Izändä» («изяндя») — так на Севере Карелии называли главу большой семьи, мужчину, ответственного за жизнь и будущее своего рода. Он все должен решать, всех накормить, организовать хозяйство, определял, кто чем занимается, что должно расти на огороде. На севере это главная задача, потому что без своей семьи ты один не справишься.

В истории Гражданской войны в Карелии так можно назвать каждого жителя северо-карельских волостей, который, решая судьбу своего края, защищая себя и свои семьи, взял в руки оружие, оказавшись по другую сторону. Главная идея экспозиции — показать,что Гражданская война – это беда, несчастье, с какой точки на нее ни посмотри.

Причиной Карельского восстания стал голод. Как сказал художник Владимир Лукконен на открытии выставки, его предок защищал Россию в Русско-японской и Первой мировой войнах, награжден двумя Георгиевскими крестами. Он все делал ради страны. У него было 450 оленей, которые не знают границ и идут туда, где ягель.... Ну не мог его предок быть белобандитом. Просто у него не было другого выхода, речь шла об истреблении семьи: либо голодная смерть, либо борьба за жизнь. В братоубийственной войне любой исход несет несчастье.

Когда мы задумали эту выставку и стали искать способы экспонирования темы, то понимали, что в фондах не найдем много предметов, артефактов. Она «заточена» на одних, фонды — на других. И тут я в сети «ВКонтакте» удачно наткнулась на главы графического романа Владимира Лукконена «Туман над ягелем», стала в него погружаться, тут для меня все сошлось.

В романе — его личная боль, боль его семьи, желание узнать о родных, об истории края, о событиях... Мы работали с художником, изучали материал и решили провести посетителя по этому же пути: что в крае творилось, какие были специфические условия, как жили люди, чем занимались, и, мне кажется, это получилось. Во главе стоит обычный человек — «изяндя». Мы не случайно употребляем здесь карельское слово, можно было назвать его отцом, но все-таки мы говорим о Национальном музее, национальной культуре. Даже через гражданскую войну мы можем рассказать о жизни, традициях, обычаях народа.

Военных предметов на выставке совсем мало: манекен красноармейца и винтовка у его ног. Гораздо больше предметов, которые использовались в хозяйстве: приспособление для ловли щуки поздней осенью, ведь рыба на карельском столе — главное блюдо, тут же лыжи, потому что зимой без них не обойтись, сапоги-пиексы, в которых «изяндя» ходил в Финляндию на заработки... На этом кусочке земли люди вели суровую борьбу за существование. Но это была их жизнь, сложная, трудная, но в ней была и поэзия, которую передавали из уст в уста, красота, которую чувствовали и берегли. И когда грянула гражданская война, надо было понять, с кем ты. Одни воевали на одной стороне, другие — на другой, на пограничной территории так всегда. Это трагедия, о которой надо говорить.

— Эта тема новая для музея, но ее поднимали еще раньше карельские писатели...

Михаил Гольденберг: — Да, это так. Сейчас спектакль по пьесе Антти Тимонена «Примешь ли меня, земля карельская?» возобновил Национальный театр. Там есть потрясающая сцена. События разворачиваются во время Гражданской войны. Два брата моются в бане, плещутся, играют, обливаются водой, им очень хорошо. Потом они помылись и надели разные формы. Красноармеец и доброволец молча смотрят друг на друга. Они превратились во врагов из-за нашивок на рукавах, словно маски надели, и мать стоит между ними. Когда у матери дерутся два сына, она может только молиться за обоих. Вот современный подход к гражданской войне.

Когда я готовился к открытию выставки, прочел стихи северного карела Яакко Ругоева о разоренных нерестилищах. Вроде про природу писал поэт, который, выполняя приказ Сталина, сжег свой дом рунопевцев, чтобы противник не мог в нем обогреться: «Иго прошло над нерестилищем», и мы понимаем, что нерестилища — это родовые гнезда. Драматическая история выплывает через 70-100 лет.

— Конечно, тем, кто уже интересуется историей, эта выставка любопытна, но интересно ли юноше, обдумывающему житье, восстание, которое было век назад?

Софья Никитина: — Эта выставка в большей степени не о восстании, а о последствиях гражданской войны. Историки что-то нашли, подхватили архивисты, музеи предлагают другую точку зрения. И она должна быть, чтобы мы знали о разных сторонах событий, были более объективными, пытались понять. Никто не хотел погибать, но катаклизмы убивают традиции, люди уходят, умирают деревни, исчезает язык. Эта выставка адресована молодому поколению, чтобы оно знало разные стороны сложных процессов, думало о последствиях, о том, что было и, главное, что мы можем сохранить. 

— Кому-то это не надо, кого-то такой взгляд раздражает. Вы ведь не ожидали, что на вас в прокуратуру напишут…

Михаил Гольденберг: - В музей приходят разные люди. Некоторые не понимают, что такое музей. Выставка – не учебник, не статья. Музей – мир образов. Конечно, объективное сочетается с субъективным. Главный образ этой выставки – беда, трагедия Гражданской войны. И еще. После этого казуса на выставке наблюдается резкий рост посетителей и заказов на экскурсии.