Выездные заседания окружных военных судов, когда в качестве подсудимых выступают гражданские лица, для Карелии редкость. Не удивительно, что судебный процесс над 28-летней Екатериной Мурановой (Павлюченей) из Медвежьегорска привлек внимание журналистов и правозащитников. Тем более что судили молодую маму, воспитывающую восьмилетнего сына, по пока еще экзотической для нашей республики статье 205.2 (часть 2) - публичное оправдание терроризма с использованием сети Интернет. Ни адвокаты, ни журналисты, ни правозащитники не могли припомнить, чтобы в Карелии когда-либо рассматривалось аналогичное дело. 

Уголовные дела, связанные с террористической деятельностью, подсудны окружным военным судам. Это тоже добавило интереса к процессу, так как у военных судов своя специфика, особая атмосфера и необычная стилистика, в чем могли убедиться слушатели. 

23 декабря в здании Верховного суда РК судьи 2-го Западного окружного военного суда Вадим Краснов, Юрий Житников и председательствующий Сергей Бровко приступили к рассмотрению дела об оправдании терроризма. Бровко сразу предупредил журналистов, что запрещает фотографировать себя и своих коллег. К судьям присоединился гособвинитель Сергей Скворцов, который тоже не пожелал видеть свое изображение в прессе. 

Нежелание судей и прокуроров попадать в объектив фотокамер – последнее веяние времени. Раньше, во всяком случае в Карелии, судьи не раз говорили, что не могут запретить журналистам фотографировать себя и гособвинителей, в отличие от подсудимых, мнение которых, как правило, учитывалось. В этом процессе все было ровно наоборот. Ни подсудимая, ни ее адвокат Роберт Осян не скрывались от фотографов. 

На первое заседание один из слушателей принес Екатерине Мурановой букет цветов, который она временно пристроила в гардеробе. Появляться перед военным судом с букетом было, конечно, нелепо. Выяснилось, что недавно подсудимая развелась с мужем и поменяла паспорт, вернувшись к своей девичьей фамилии – Павлюченя. Так что уголовное дело, возбужденное в отношении Мурановой, пришлось рассматривать с поправкой на новую фамилию. 

На скамью подсудимых Екатерину Муранову привела ее активность в социальных сетях. 31 октября 2018 года Михаил Жлобицкий устроил взрыв в здании архангельского управления ФСБ, в результате которого сам погиб. Это ЧП было квалифицировано как теракт. Через несколько дней после этого Екатерина разместила в интернет-сообществе «Народная самооборона» комментарий, где назвала Жлобицкого героем. На своей страничке в соцсети она опубликовала кусок чужого текста, который нашла на просторах всемирной паутины, где оправдывались действия подрывника. 

В марте 2019 года в отношении Екатерины Мурановой было возбуждено уголовное дело по статье об оправдании терроризма. Эксперт карельского УФСБ провела комплексное психолого-лингвистическое исследование и пришла к выводу, что Екатерина разделяет идеологию терроризма, оправдывает насильственные действия и является приверженцем анархических идей. 

В качестве свидетелей стороны обвинения, помимо майора полиции, сотрудника центра противодействия экстремизму Сергея Малафеева, были привлечены трое студентов Российской правовой академии и ее выпускница Анастасия Полякова. Допрос свидетелей оказался одним из самых любопытных эпизодов судебного процесса. 

Естественно, адвоката интересовало, как свидетели натолкнулись на оставленные в социальных сетях «следы» Екатерины. Кирилл Родькин не смог вспомнить название сообщества, где подсудимая оставила комментарий. Оно его заинтересовало, и он на него подписался. Роберт Осян переспросил: почему подписался именно на это сообщество? Сергей Бровко тут же вступился за свидетеля, предупредив адвоката, что таких вопросов задавать не надо, дескать, уже пояснили, что это был просто интерес.   

Родькин подтвердил, что не участвовал в оперативно-разыскных мероприятиях по рассматриваемому делу и никуда не заявлял о своих «находках» в социальных сетях. Как тогда он превратился из обычного пользователя интернета в свидетеля? 

- Мне позвонили и сказали, что нужно дать показания об этом посте,

- неуверенно сказал свидетель. 

- Вам в телефонном разговоре сказали, что нужно дать показания об этом посте? – уточнил адвокат. 

Молодой человек ответил очень тихо.

- Нет, - громко продублировал судья. 

Попытки выяснить, о чем в таком случае шла речь в телефонном разговоре, натолкнулись на забывчивость свидетеля, который не смог припомнить подробностей беседы. Ни о чем был телефонный разговор, ни как его вызвали для дачи показаний. Судья вновь потребовал от адвоката, не задавать подобных вопросов. Как Роберт Осян ни пытался объяснить, что он просто хочет убедиться в достоверности показаний свидетелей и их незаинтересованности, Сергей Бровко был непоколебим, указав, что таково «желание суда».      

Нечто подобное повторилось и во время допросов других свидетелей. Адвоката ограничивали в вопросах, делая ему постоянные внушения, а свидетелям помогали формулировать ответы. В судах общей юрисдикции с подобным ведением процесса мне сталкиваться не доводилось. Но, возможно, в военных судах свои правила.  

У выпускницы академии Анастасии Поляковой память оказалась более надежная. Она рассказала, что сообщила о комментариях подсудимой своему знакомому – сотруднику ФСБ, так как ранее участвовала в оперативно-разыскных мероприятиях. 

- Внимательно слушайте и отвечайте на вопросы, которые касаются данного уголовного дела,

- предупредил свидетельницу бдительный судья Бровко. 

Допрос самой подсудимой проходил тяжело. Было заметно, что Екатерина Муранова не отличается красноречием, порой с трудом подбирая нужные слова. Она хотела воспользоваться своими записями, но судьи стали настаивать на устном изложении. В результате Екатерине все же не стали запрещать использовать заранее подготовленный текст. 

Подсудимая утверждала, что никогда не поддерживала идей терроризма, текст, оправдывающий действия взрывника, перепостила на своей страничке, чтобы разобраться в терминах, а под словом «герой» подразумевала человека, который привлек к себе всеобщее внимание: мол, по аналогии с выражением «герой дня». Она рассказала, что когда давала явку с повинной, то сначала у нее не было адвоката и многие формулировки подсказывал следователь. Затем, когда приехала адвокат, отдельные слова по ее совету Екатерина зачеркнула.    

Подсудимая долго перечисляла содержание постов на своей страничке в Интернете, чтобы убедить судей, что отрывок чужого текста, оправдывающий терроризм, - случайность, затесавшаяся среди записей о родственных душах, космосе, интерьере, женских украшениях, бессмысленности страданий.  

Судей ее рассказ заинтересовал: 

- А вот это что такое?...  Цирк - кровавое быдло-развлечение. Это о каком цирке? 

- О цирке животных, - пояснила Екатерина Муранова. 

Судья понимающе вздохнул, как мне показалось, с разочарованием.   

Екатерина перешла к следующей картинке, но тут судья вновь ее перебил, заподозрив что-то в изображении травы. 

- Мы уже поняли, что у вас очень разнообразные интересы, - заметил один из судей. 

Неожиданно подсудимая разрыдалась. Был объявлен перерыв, после которого Екатерина Муранова, всхлипывая, с трудом закончила свое выступление. Возможно, судьям тоже показалось, что где-то они «перегнули палку». Во всяком случае, они явно смягчились. 

Откровенно говоря, с Екатериной Мурановой, которая отказалась отвечать на большинство дополнительных вопросов, тоже не все так просто.

Она не раз привлекалась к административной ответственности за хранение и употребление наркотиков, за неисполнение родительских обязанностей.

В настоящее время женщина утверждает, что преодолела прошлые проблемы и старается больше времени уделять воспитанию семилетнего сына, который имеет ограничения по здоровью. 

Прокурор Сергей Скворцов, учитывая, что Муранова одна воспитывает ребенка, положительно характеризуется воспитателями детского сада, куда ходит ее сын, соседями, попросил наказание в виде штрафа в 500 тысяч рублей и запрета на два с половиной года заниматься администрированием сайтов в интернете. 

Роберт Осян настаивал на невиновности своей подзащитной. 

- Чтобы хоть как-то мотивировать обвинение, следователь в обвинении указал, что Екатерина Вячеславовна придерживалась идеологии анархизма, для которой, по версии следователя, характерно отрицание необходимости власти. Но мы знаем, что к анархистам относили и великого русского писателя Льва Николаевича Толстого, который никогда не считал насилие правильным, наоборот, выступал против насилия, против ответной реакции агрессии на агрессию,

- сказал адвокат. 

Он пытался доказать, что нельзя ставить знак равенства между интересом Мурановой к идеям анархизма и оправданием терроризма. Адвокат настаивал, что заключение эксперта УФСБ составлено с процессуальными нарушениями, и просил суд критически оценить его как недопустимое доказательство.      

25 декабря был оглашен приговор. Екатерина Муранова (Павлюченя) была признана виновной по статье "Оправдание терроризма". В качестве наказания ей назначен штраф 350 тысяч рублей. Приговор можно оспорить в установленный законом срок. Стороны пока не заявили, будут ли опаривать его.

Р.S. У меня осталось двойственное чувство. Безусловно, отвратительны любые высказывания, связанные с насилием, терроризмом, угрозой жизни и здоровью других людей. В обществе и так накопилось достаточно агрессии, снижать уровень которой нам придется еще не одно десятилетие. С другой стороны, у молодой мамы из Медвежьегорска был реальный шанс надолго оказаться вдали от своего сына. За несколько неосторожных слов в интернете и распространение фрагмента чужого текста. Мне кажется, что это неоправданно сурово. Особенно, когда на скамье подсудимых оказывается вот такая Екатерина Муранова – во многом наивная, неопытная, которую легко запутать и нетрудно запугать.