Двое при должности, один на пенсии

Стол судьи Натальи Молодцовой на первом заседании в Прионежском райсуде 27-28 августа был завален томами уголовного дела. Не поместившиеся кипами лежали на стульях под бдительным оком пристава. Сама Молодцова была похожа на скрупулезного педагога, который долго и основательно готовился к открытому уроку.

На начало суда из Москвы приехали четверо потерпевших — мужья, жены и родители погибших. Еще одного представлял юрист.

Из родственников погибших петрозаводчан на процесс пришла только Марианна Копыткова, которая в катастрофе потеряла отца. Но и она долго не выдержала: во второй день ее уже не было в зале.

 Наталья Судья Молодцова

Не было и многих других потерпевших (всего их более 60), в том числе иностранных граждан — из Германии, Швеции, Беларуси, Украины и Туркменистана. Как оказалось, известить их можно только специальными повестками-поручениями, что займет до 9-12 месяцев. Поэтому процесс решили начать без них.

Зато в полном составе в зале суда были подсудимые — высокопоставленный сотрудник Росавиации Эдуард Войтовский, замгендиректора аэропорта «Петрозаводск» Владимир Шкарупа и исполняющий обязанности начальника метеостанции аэропорта Владимир Пронин.

Подсудимые и адвокаты

Все трое сейчас под подпиской о невыезде. Войтовский по-прежнему занимает место начальника управления радиотехнического обеспечения полетов и авиационной электросвязи. Шкарупа уволен и вышел на пенсию, а Пронин до сих пор работает в метеослужбе в Бесовце.

Все грехи в одном флаконе

О вине подсудимых почти 4 часа рассказывал зампрокурора Прионежья Албек Айтенов. В обвинительном заключении он привел, пожалуй, все нарушения, которые были выявлены в деятельности аэропорта и, по мнению следствия, стали причиной крушения лайнера.

Албек Айтенов

Войтовского обвиняют в халатности, которая выразилась в незаконной сертификации предприятия. По версии следствия, в 2009 году после банкротства и ликвидации ЗАО «Аэропорт «Петрозаводск» его собственность выкупило новое предприятие — автономное учреждение Республики Карелия «Аэропорт «Петрозаводск».

Однако, вместо того чтобы аннулировать старый сертификат, Войтовский просто внес в него изменения, словно речь шла только о переименовании. Хотя, по мысли прокурора, аэропорт и его метеослужба должны были пройти новую проверку и сертификацию.

Вина Шкарупы и Пронина — в нарушении правил безопасности движения и эксплуатации воздушного транспорта. Если верить прокурору Айтенову, и Шкарупа, и Пронин подписали документы о готовности аэродрома к весенне-летнему сезону, хотя достоверно знали, что он к сезону не готов.

Владимир Пронин и Владимир Шкарупа

При этом подсудимые, как настаивает гособвинение, были в курсе, что на взлетно-посадочной полосе аэродрома не хватало комплекта щитов-ориентиров, а из имевшихся девяти щитов были освещены только два — на дистанции 700 и 1000 метров.

Также Шкарупу и Пронина обвиняют в том, что состав и размещение метеоприборов не соответствовали требованиям и нормам годности гражданских аэродромов, а средства измерения не проходили проверку и испытания: срок их эксплуатации истек еще в октябре 2009 года.

Аэропорт «Петрозаводск»

Помимо этого, на рабочих местах метеорологов не были установлены средства отображения информации о нижней границе облаков и видимости. Эти данные техник-метеоролог получал в том числе по телефону от военных, которые базируются на аэродроме в Бесовце. Полученная информация, как рассказал Айтенов, не фиксировалась средствами звукозаписи, что тоже является характерным нарушением.

В довершение всего руководство аэропорта не обеспечило обучение и проверку знаний персонала. По этой причине, уверено следствие, дежурный метеоролог допустил ошибку при передаче метеоданных, и скорректированная метеосводка не попала в руки командира ТУ-134А Александра Федорова.

Задевая макушки деревьев

Сам полет, окончившийся в лесу под Петрозаводском, по версии следствия, выглядел так. 20 июня около 21:30 командир ТУ-134 Федоров получил консультацию дежурного синоптика Домодедово с прогнозом погоды в Бесовце и ее фактическим состоянием на 17.00. Однако, как позднее установит следствие, эти данные были недостоверны из-за непригодных средств измерения.

В 21:50 инженер-синоптик аэропорта «Петрозаводск» делает корректив прогноза на 19.00, при котором самолеты уже не могут садиться в Бесовце. Однако из-за неправильного оформления и передачи метеоданные не попадают в Домодедово.

Не зная, что прогноз погоды аннулирован, Федоров принимает решение о взлете, и в 22:30 самолет поднимается в небо. В 23:10 командир воздушного судна получает сведения о фактической погоде, курс на посадку и начинает снижение, но остается в неведении, что погода не соответствует эксплуатационным требованиям аэродрома.

При заходе на посадку лайнер попадает в сложные метеоусловия — туман, ветер и сплошную слоистую облачность. Все это время экипаж летит по приборам. В 23:40, задевая деревья, самолет сталкивается с землей — в 830 метрах от взлетно-посадочной полосы.

От удара ТУ-134 полностью разрушается. Из 52 человек, которые находятся на борту, погибают 47 — одни от травм, другие от продуктов горения.

Не в прогнозе дело

Всю речь прокурора обвиняемые пытались не пропустить ни слова и почти не переговаривались с адвокатами. Лишь изредка они делали какие-то пометки в своих записях. Когда слово, наконец, было предоставлено подсудимым, Войтовский, Шкарупа и Пронин отказались от признания вины в полном объеме.

Как уже не раз заявляли обвиняемые, причинно-следственной связи между их действиями и крушением самолета нет. И хотя в зале суда эти слова пока не произносились (свою позицию подсудимые хотят высказать после судебного следствия), Эдуард Войтовский излил душу прессе.

Виктор Дорохин и Эдуард Войтовский

Неоправдавшийся прогноз погоды не может быть причиной катастрофы… Экипаж обязан при отсутствии необходимых метеоусловий уходить на запасной аэродром. Это нормальная эксплуатационная процедура, — уверяет Войтовский. — Если бы экипаж выполнил все правила, то никакой бы катастрофы не произошло.

Своего подзащитного поддержал и адвокат Виктор Дорохин. Он считает, что Следкому был нужен чиновник, который бы понес ответственность за катастрофу. В то же время Дорохин убежден, что вина в катастрофе и гибели людей лежит на экипаже ТУ-134.

Летчики не выполнили необходимые требования, которые они должны были выполнить. Даже когда сработал высотомер, сигнализация об опасном сближении с землей, они не ушли на второй круг на высоте 60 метров — последняя критическая точка. Поэтому тут только квалификация экипажа, принятие неправильного решения, пьянство штурмана — об этом многие забыли: 0,8 промилле было обнаружено в крови. Это послужило причиной катастрофы,

— заявил Дорохин.

«Моя жизнь абсолютно разбита»

Оценку трагическим событиям и той роли, которую сыграли в них Войтовский, Шкарупа и Пронин, дали и родственники погибших. Одни в чем-то оправдывали обвиняемых. Другие, наоборот, говорили, что они причастны к трагедии наряду с экипажем. А кто-то почти целиком и полностью возложил на подсудимых вину за разбитую жизнь.

Потерпевшие

Такую позицию заняла, например, вдова генерального конструктора ОКБ «Гидропресс» Ольга Рыжова. Ее муж — Сергей Рыжов — на том рейсе летел в командировку на «Петрозаводскмаш», где «Росатом» налаживал производство комплектующих для атомных реакторов.

Потеряв мужа, Рыжова, по ее словам, лишилась и прежней жизни. 

Моя жизнь абсолютно разбита. Как и жизнь моих детей, — уверяет Рыжова. — Я говорила Войтовскому: в результате ваших халатных действий вы не лишились ничего. Вы работаете, получаете зарплату, бонусы, имеете возможность отдыхать где угодно. Вы кушаете, пьете вина, смотрите на солнце, голубое небо, дышите. Вы спите с женой и так далее и тому подобное.

 Ольга Рыжова

В результате всего, что произошло, в частности, из-за халатности господина Войтовского и некачественного исполнения должностных обязанностей других подсудимых, у них ничего не изменилось. А у меня и нашей семьи изменилось все, — заявила Рыжова.

«Отправили на убой»

Не удержалась Ольга Рыжова и от своей трактовки трагедии. В том злополучном рейсе в Петрозаводск, напомнила женщина, летели топ-менеджеры крупных компаний. Замену лайнера за несколько дней до рейса потерпевшая считает очень странной и намекает на то, что кто-то мог быть заинтересован в устранении этих людей. Экипаж же, как считает Рыжова, просто «отправили на убой», намеренно не дав достоверной информации.

Трех руководителей (ОКБ «Гидропресс» «Росатома». — Прим. авт.) убрали и провели реструктуризацию. В результате срезали зарплаты, и люди стали увольняться. Разработки сейчас переводят в Нижний Новгород — в вотчину Кириенко. То есть там не все так просто. Я полагаю, что какая-то заинтересованность в гибели самолета со стороны имела место, — предполагает потерпевшая.

Не снимает она ответственность и с гендиректора АУ РК «Аэропорт «Петрозаводск» Алексея Кузьмицкого. Он не был привлечен к уголовному делу, хотя отвечал за финансы предприятия, а следовательно, и за выделение средств на модернизацию аэродрома, считает Рыжова.

«Погоня за наживой»

Генерал-майор авиации Геннадий Софрин потерял в авиакатастрофе сына Павла, который в качестве замначальника юрслужбы «Русского алюминия» летел в служебную командировку. Однако в отличие от Ольги Рыжовой Софрин в суде был сдержан и по-военному четко разграничил факторы, которые, по его мнению, привели к крушению ТУ-134.

 Геннадий Софрин

Основным виновником катастрофы Геннадий Софрин считает экипаж, который должен был уйти на второй круг или на запасной аэродром в Санкт-Петербург, а также авиакомпанию «РусЭйр», которая, по его данным, ради экономии запрещает летчикам делать это.

При этом потерпевший не снимает ответственности и с обвиняемых за то, что они не закрыли аэропорт во время прохождения грозового заряда. Экспертов Межгосударственного авиационного комитета (МАК), которые провели собственное расследование и ни словом не обмолвились о действиях подсудимых, Геннадий Софрин упрекает в односторонности. Бывший военный считает, что они «покривили душой».

— Почему на скамье подсудимых не сидят представители авиакомпании? Почему нет ответственных лиц, которые выпустили этих неподготовленных летчиков в полет? — задает риторические вопросы Геннадий Софрин. — Основной виновник авиакатастрофы — экипаж… Если бы правый летчик выполнил требования инструкции, катастрофы бы не было. Они бы спокойно ушли в Санкт-Петербург, сели на запасной аэродром, и все бы были живы.

Это требование компании: никаким образом не уходить на второй круг и на запасной аэродром, потому как это связано с деньгами. Это погоня авиакомпании за наживой. Подсудимые усугубили ситуацию, которая возникла у экипажа из-за сложных метеоусловий. Если бы они вовремя дали информацию, что аэродром закрыт для приема, самолет бы ушел и не пытался сесть — всего-навсего, — убежден Софрин.

Пока до января, а дальше?

Сейчас можно выдвигать разные версии случившегося. Можно склоняться к версии следствия или версии МАК, а можно, как Геннадий Софрин, раздать всем сестрам по серьгам.

Однако суд проведет собственное расследование и в итоге решит, кто виноват, а кто нет. Поэтому работы у судьи Натальи Молодцовой на ближайшие месяцы будет хоть отбавляй.

Все предстоящие заседания у нее расписаны вплоть до января 2016 года. Хватит ли суду этого времени, чтобы исследовать материалы дела, допросить всех свидетелей и ответить на множество неясных вопросов, никто сейчас точно не скажет. Но, по всей видимости, это надолго.

Сергей Мятухин

Фото (вверху): Kirill Kudryavtsev/AFP