Мы продолжаем дневник двух молодых петрозаводчан, которые прошли практически весь Великий пост, рассказывая читателям, как им удается мириться с соблазнами и ограничениями. Как это было, можно прочесть здесь:

Первая неделя, вторая неделя, третья неделя, четвертая неделя, пятая неделя, шестая неделя.

Осталась последняя неделя. С чем они к ней пришли?

День 46. Три дня до конца Поста

Евгений. «Слушай, беззвучие!

Чистый четверг – самое время навести порядок в своих мыслях, в жизни, в доме. А еще очень хочется помыться. Да не просто, а в баньке. Чтобы с веничком, чтобы вся грязь ушла куда-нибудь подальше, чтобы уплыла она с мыльной водой. 
Чем старше становишься, тем больше думаешь. Тем сильнее загоняешься из-за всякой мирской суеты. А она все больше наваливается на тебя. И вот ты уже в капкане каких-то обязательств, обязанностей и обещаний. Ты все время кому-то что-то должен, ты все время куда-то бежишь и почти всегда не успеваешь. Тебе надо сделать это и это, и все срочно. А что-то надо было сделать еще вчера. Кто-то всегда на тебя обижается, кто-то упрекает в невнимании, кому-то ты, оказывается, успел насолить. Но ты смотришь на себя и думаешь – но ведь я стараюсь, пытаюсь, из штанов буквально вылезаю, чтобы всем угодить и делать все по совести и по уму. И на работе о работе думаю, и в семье пытаюсь что-то, и в спортивном зале даже. Я ведь действительно стараюсь жить изо всех сил, а оно как-то все равно с выбоинами и буераками получается. 

И самое главное – внутри понимаю, что не так все, неправильно я живу, надо что-то менять. Но засосала, засосала трясина обыденности и это уже не моя жизнь, а кого-то другого. Представьте только – жить не своей жизнью, понимая это. Каждый день так, но все равно жить. То ли силы воли не хватает, то ли велик страх потерять пусть и малый, но уровень комфорта, когда не надо решаться на что-то грандиозное, не надо все с начала. И тогда ты начинаешь себя оправдывать и успокаивать. Дескать, правильно ты все делаешь, старик. А как иначе? Вон посмотри на этих, у них совсем жизни нет. А твоя кипит, бурлит и плавится. Так что хорош ныть, возьми себя в руки. 

И вот тот второй «я» уже и голос перестает подавать, чтобы не обидеть кого, чтобы не спрятать эти мысли. Их надо прятать, чтобы не дай бог не начать вылезать из матрицы, как Кеану Ривз. Но как сказал кто-то из классиков: плохо не то, что мы живем в заднице, плохо то, что мы начали в ней обустраиваться. 
И вот пост. Шанс задуматься обо всем этом, шанс переосмыслить и понять, кто ты и зачем ты. И почему именно ты. Возможность вылезти и оглядеться. Три дня осталось думать. Несколько раз за пост ловил себя на мысли, что вот оно понимание, зачем все это, что вот-вот и ты приоткроешь окошко со свежим воздухом и вдохнешь его полной грудью, чтобы почувствовать себя человеком, а не загнанным зверьком. Но каждый раз кто-то изо всех сил захлопывает это окно, давит на него, не давая подышать. Самое страшное, что часто это окно захлопываешь ты сам и снова оказываешься в этом мирском болоте, где ты уже так давно и так хорошо обустроился. 

А так иногда хочется, чтобы как у Булгакова:
«Слушай беззвучие, слушай и наслаждайся тем, чего тебе не давали в жизни, - тишиной. Смотри, вон впереди твой вечный дом, который тебе дали в награду. Я уже вижу венецианское окно и вьющийся виноград, он подымается к самой крыше. Вот твой дом, твой вечный дом. Я знаю, что вечером к тебе придут те, кого ты любишь, кем ты интересуешься и кто тебя не встревожит. Они будут тебе играть, они будут петь тебе, ты увидишь, какой свет в комнате, когда горят свечи. Ты будешь засыпать, надевши свой засаленный и вечный колпак, ты будешь засыпать с улыбкой на губах».

Сегодня Чистый четверг. В этот день прошла Тайная вечеря, на которой Иисус, уже зная о предательстве Иуды, прощался со своими учениками. Сегодня предпоследняя запись в нашем с Натальей дневнике. Итоги в следующий раз, а пока так хочется попытаться услышать беззвучие. Эй, ты здесь?

Наталья: "Большими буквами на лбу светится "больше не могу".

Очень надеялась "проскочить" Страстную без проблем. Для этого спряталась от мира людей, впала в анабиоз и притаилась. Как только подумала, что собралась с мыслями, что можно приподнять голову, поговорить с людьми и начать делать какие-то вещи, Страстная меня заметила и с размаху дала по голове. И за то, что пряталась, и за то, что ленилась, и даже за то, что думаю, что умею с чем-то смиряться. 

Ничего я не умею. Я ругаюсь матом, я ленюсь, я боюсь, я раздражаюсь, я отрицаю и сомневаюсь. За все "достижения" неосознанно наказала себя голодом. Четверг прошёл без еды и воды почти целиком. У меня просто не было на них времени и сил. Каждую мою мысль о помидорчике или чае пресекали люди и обстоятельства. Ближе к вечеру стало совсем нехорошо, но перерыва мне не дали, я хотела сходить на службу (ну, надо же хотя бы перед Пасхой). И в довершении не успела в Екатерининскую, пришлось бежать в храм на проспекте Невского. Я уже писала про него. Из спокойствия там только спокойная позолота. Сидела, смотрела на него из окна машины. Очень заставляла себя зайти. Не смогла. Голова болела, настроения не было, куча оправданий. Просто не хочу. Вместо службы пошла есть картошечку. Плохо, но сил моих нет. 

Большими буквами на лбу светится "больше не могу". Начиная с понедельника. Люди сплотились и проверяют меня на прочность. Каждую ночь мне снятся жуткие сны, в которых я ем яйца или смакую вареную курочку. Сегодня во сне наворачивала красную рыбу. Каждый раз осознаю, что творю и думаю "как так, осталось несколько дней, что ж ты за человек такой безвольный?" Просыпаюсь и выдыхаю. Понимаю, что нет никаких яиц и мяса, есть помидорка и чай. 

Для успокоения души занимаюсь садоводством. Смешно сказать. Надоело сажать на даче только огурцы с помидорами, посадила арбузы с дынями. Если вырастут, назову их пасхальными. 

Время признаваться себе в том, что накопилось за весь пост. Время принимать решения, от которых не будет просто. Время убирать из жизни лишнее и добавлять необходимое. Время переставать давать оценки и ожидать. Время принимать людей такими, каких создала Вселенная. Время спокойствия и глубины дыхания. 

Я жду субботы, как финальной точки, как рубежа. В моем любимом вечном потерянном Иерусалиме сойдёт Благодатный огонь, я покрашу яйца, испеку куличи с мартини и пойду ночью в Екатерининскую церковь. И будет хорошо. Осталось совсем немного. Мы с Евгением напишем об этом в понедельник. Последний раз.

День 43.

Наталья: «Если ты упал в яму, нет смысла переживать об этом»

Чем больше понимаешь, тем меньше говоришь. С такой мысли я начала Страстную неделю, которая никогда не проходит незаметно. Неделю назад я не хотела, чтобы пост кончался, а теперь понимаю, что он очень логично и плавно подходит к завершению. Он замыкает вокруг тебя кольцо, доводит до цельности, сам подводит итоги. 

Хочется дальше двигаться по пути упрощения материального мира, потому что только в этом случае проясняется взгляд и происходят чудеса. Для жизни, наполненной чудом и любовью, человеку нужно очень мало. Мы забываем, что в любой момент можем убрать из своей жизни что угодно без потерь. Пост учит простоте и отказу не от чего-то конкретного, а в целом, как пример. Он показывает, что ты можешь отказаться от мяса и мир вокруг тебя не рухнет. Ты проживёшь без этой книги, без этого фильма или без этой эмоции.

У тебя заберут дом, еду, деньги, выбросят в чистом поле с голыми ягодицами. Ты останешься собой, конечно, если до сих пор не думаешь, что ты - это еда, вещи и деньги. А если думаешь, то в поле нужно обязательно. 

Силы на последнюю неделю я искала, как обычно, на природе - открыла дачный сезон.

Два года назад я похоронила у своего дома на даче любимую собаку, которая прожила в семье шестнадцать лет. Она была дворняжкой - смесь русского кокера и лайки, белоснежная, с большим черным пятном на боку и черно-белой мордой. Мы посадили на её могиле многолетние цветы и розовый куст. В воскресенье я обнаружила, что эту клумбу раскопали волки или дикие собаки. В поисках еды они вытащили наружу все, что осталось, разбросав вокруг кости и ошмётки кожи с белой шерстью. 

Я смотрела на это и думала, что в любом событии нет оценки. Оно просто происходит. Вопрос в том, как ты к этому относишься, но даже твоё отношение к ситуации её не изменит. Оно изменит только тебя, если ты захочешь. И так будет со всем. Пост учит безоценочному суждению о событиях, явлениях и людях. Смирение - это не бездействие и поражение. Смирение - это принятие ситуации, которая или уже произошла или непременно произойдет, независимо от твоих действий, чувств и обстоятельств. А если это уже случилось или случится, то твоя оценка события не важна. Если ещё проще: если ты упал в яму, то нет смысла переживать об этом, есть смысл найти способ оттуда выбраться. 

Я мечтаю о курином бульоне (выруливаем от философии к бытовому). И я его обязательно сварю в воскресенье. Приятно шутить с друзьями о том, что после Пасхи я устрою рейд по заведениям и по порядку съем шашлык, выпью молочный коктейль, закажу пиццу пепперони, запью её кагором и колой. На самом деле я хочу обычный куриный бульон, который съем в мире и спокойствии у себя на кухне. А потом вернусь к салатам и картошечке, которые я полюбила всей душой.

Евгений: «Не обошлось без вкусных ужинов, хорошего вина и пива»

Итак, я приехал. Был несколько дней в Швеции на встрече коллег-журналистов из Баренц-региона, в который входят скандинавские страны, в том числе север России. 

После такой поездки, если честно, говорить о посте как-то язык не поворачивается. После минувших выходных пельмени и хинкали, которые я ел прежде и о которых уже писал, можно срывом не считать. Признаюсь честно, в Швеции был настоящий срыв – ели мы все, чем кормили, пили тоже, да и до смирения было далеко. 

Но только вы не подумайте, что было что-то такое, за что безумно стыдно. Нет, традиционная журналистская поездка с крайне интересными встречами.

Например, удалось пообщаться с украинскими журналистами, которым выпала большая удача первыми оказаться в резиденции экс-президента Виктора Януковича и расшифровывать документы его внутренней, вполне себе безумной кухни. Например, о том, как он писал служебные записки, как кормить собак, покупал им будки за 500 тысяч евро, как чудил с подчиненными, собирал автопарки и зоопарки. 

Еще говорили про пропаганду, причем не в контексте того, как злая Россия навязывает что-то там миру, а в контексте того, что вообще такое пропаганда и что ее на самом деле хватает с разных сторон, только виды ее бывают разные. Так, один из норвежских журналистов признался мне, что негативные новости про Россию по определению более интересны читателям, чем положительные.

Обсуждали тему сирийских беженцев, которые минувшей зимой ломанулись через мурманскую границу в Финляндию, а потом в Норвегию, где им пообещали кров. Оказалось в итоге, что сирийцев там было едва ли 40 процентов, остальные, афганцы например, просто решили воспользоваться удобным случаем. Журналистов интересовало, почему российские пограничники легко пропускали беженцев без шенгенской визы. Наша пишущая братия предположила, что все дело было не в желании России насолить соседним государствам, а в коррупции и налаженном «бизнесе» по перевозке «нелегалов» за рубеж. 

Вообще, Россия стала одной из важных тем этой встречи. В очередной раз убедился, что местные журналисты четко разделяют людей и государство и что их отношение к России и россиянам, несмотря на политический кризис, не поменялось. То есть осталось хорошим, что бы там Дмитрий Киселев ни вещал. 

В общем, никто нас, русских журналистов, там не вербовал, никто не склонял к антироссийской риторике. Напротив, получилась крайне живая беседа о нашей совместной северной реальности и о том, как нам в ней дружно жить. 

Ну и, конечно, не обошлось без вкусных ужинов, хорошего вина и пива, дискотеки в стиле ABBA и «Руки Вверх». Не могу не отметить в очередной раз, насколько молоды и хороши скандинавы.

Даже самые почтенные дедушки не отказывали себе в танцах и веселье наравне с молодыми, не отделяли себя от молодежи, безумствовали и радовались. Ну и прекрасно выглядели.

Культ здорового тела и духа, хорошего настроения всегда, а заодно образования (все журналисты-скандинавы отлично знают английский язык, а нередко и еще несколько)  просто не может не вызывает уважения, да что там – восхищения. И в этом смысле мы, русские, конечно, проигрываем. 

Я по традиции уже воспользовался постной опцией о том, что должен принимать все дары хозяев с благодарностью, чтобы сохранить с ними теплые отношения, и не подавал вида, что пост, дескать, идет. Прекрасно понимаю, что это хитрость, но придумал ее не я, а церковь, а потому все это останется на ее совести. 

Кстати, встреча прошла в городе Хапаранда, у которого есть и русская история. Хапаранда граничит с финским Торнио. По сути, это один город, соединенный мостом, который и есть граница стран. До революции 1917 года Торнио принадлежал России. Там чувствовали мы себя практически как дома. 

Особое мое внимание в Хапаранде привлекла набережная, вдоль которой установлено немало любопытных скульптур и композиций. Прямо как в Петрозаводске. Только наша набережная куда более красивая и ухоженная. Да и памятники у нас симпатичнее. Так что гордость за родную Карелию я все же испытал. 

Поездка позади. Уже сегодня началась Страстная неделя – самая сложная неделя поста, последняя перед Пасхой. После Швеции настроить себя на решающий рывок сложно, но сделать это надо. Во-первых, чтобы все же привести свои мысли в порядок, чтобы вернуться в состояние смирения, спокойствия и правильных мыслей. Ну а во-вторых, чтобы с чистой душой и совестью завершить начатое в середине марта и наконец ответить на главный вопрос – что такое пост и нужен ли он мне лично?