Текст: Георгий Чентемиров

Чиновники карельского правительства не смогли объяснить, почему они перекрыли частным компаниям доступ к субсидиям на оказание социальных услуг. Кроме того, они не дали ответа, как действовать людям, которые на эти услуги претендуют, и что делать организациям, которые эти услуги предоставляют, но компенсации от государства лишились.

Портал «Петрозаводск говорит» уже писал о том, как частные пансионаты остались без финансирования и теперь, по идее, должны гнать на улицу находящихся там стариков. Дело в том, что социальные услуги в России могут оказывать не только государственные учреждения, но также частные фирмы и даже некоммерческие организации. Более того, если они попадают в соответствующий реестр, то могут, соблюдая определенные правила, получать от государства компенсацию своих затрат. Правда, это накладывает на них и определенные обязательства – например, они не могут отказать получателю услуги без веских, оговоренных в законе, оснований.

В 2020 году карельские власти решили, что субсидия отныне будет разыгрываться на конкурсе, а участвовать в нем могут только социальные некоммерческие организации. С чем связано такое решение, догадаться несложно. Если в прошлом году на субсидию было потрачено 67 миллионов рублей, то в бюджете 2021 года на эти цели заложено чуть менее 19 миллионов. Как же сэкономили почти 50 миллионов рублей? Может, стариков и инвалидов перестали кормить красной икрой и перевели на баклажанную?..

Разумеется, нет: просто в региональном бюджете мало денег. Только признаются в этом чиновники очень неохотно.

9 марта в Законодательном собрании прошло заседание комитета по здравоохранению и социальной политике, где более часа обсуждали тему компенсаций. Хотя, если говорить откровенно, на заседание это было мало похоже. Происходившее скорее напоминало фарс, и поверить, что все это творят представители власти, было невозможно.

Министр социальной защиты Ольга Соколова бодро отчиталась о том, как карельские власти в прошлом году изменили порядок распределения субсидий. Оказалось, некоммерческие организации были выбраны потому, что коммерческие нацелены на извлечение прибыли. «И?» – спросит пытливый читатель. Но нет, никаких выводов не будет. Министр не сказала, что данная «особенность» лишает частные фирмы права на компенсацию, ведь это не так. Просто: нацелены на извлечение прибыли, и всё.

Депутат Эмилия Слабунова задала вопрос, который затем в течение часа повторялся множество раз в различных вариациях: каковы правовые основания этого шага?

– Федеральное законодательство определяет условия, при которых можно отказать в компенсации поставщику услуг: если налоги не заплачены, если предприятие в стадии реорганизации и так далее. На каком основании вы перечеркнули вышестоящие нормативно-правовые акты? Объявили конкурс, значительно сузив число возможных получателей этой субсидии? – спросила Слабунова министра социальной защиты.

– Правовыми основаниями является закон, который описывает права, обязанности и полномочия региональных органов власти в сфере социального обслуживания, – ответила Ольга Соколова. Иными словами, «мы сделали это, потому что можем».

Хорошо. А как произошедшие изменения согласуются с правом получателя услуги самому выбрать организацию, которая ему по душе? Ведь это тоже гарантировано федеральным законом. Нет субсидии – нет услуги. Разве не очевидно?

– Минсоцзащиты не ограничивало право получателей,

– возразила Соколова.

Возникло ощущение, будто министр старательно изображает непонимание сути вопроса. Казалось бы, все просто: у человека есть право получить социальные услуги и право выбрать их поставщика. А у того есть право компенсировать часть своих затрат из бюджета. Среди поставщиков на совершенно законных основаниях значатся коммерческие фирмы, которых «незаметно» отодвинули от бюджетных денег. Что им делать?

– Каждый поставщик услуги должен оценить свои возможности, чтобы предоставлять эти услуги, – твердила Соколова.

Хорошо! Министру привели конкретный пример: в фирме «Моя бабуля», которая лишилась права на компенсацию, сейчас находятся 60 стариков. Они должны уйти на улицу?

Это возражение мастерски отбила другой депутат, Галина Гореликова.

– Давайте вопрос рассматривать! Дайте другим немного сказать! – возмутилась она гегемонией своей коллеги Слабуновой.

– Мы говорим про поставщика как учреждение, а человек выходит как единица, на которую предусмотрена субсидия. Все предельно понятно…

– Это разговор слепого с глухим – не совсем точно, ведь проблемы с восприятием наблюдались лишь у одного, – заметил председатель комитета Алексей Хейфец. – Насколько я понимаю, в бюджете предусмотрено 18 миллионов для некоммерческих поставщиков социальных услуг. Вы провели отбор, где руководствовались требованиями федерального законодательства: налоговая задолженность и так далее. Да? Нет? – обратился он к Ольге Соколовой.

– Да, – сказала Соколова.

– Нет! – парировала Слабунова. – В нем не участвовали коммерческие.

– Да потому что конкурс среди некоммерческих! – объяснил Хейфец.

– Так назовите правовое основание, по которому его провели без участия фирм!

– Я правильно понимаю, что в бюджете на 2021 год субсидия на компенсации коммерческим организациям не заложена? – спросил Хейфец.

– Да, – ответила Соколова.

– Назовите мне правовое основание!..

Первыми нервы не выдержали у представителя губернатора в Заксобрании Юрия Шабанова.

– Бюджет 2021 года - минус пять миллиардов рублей. Почти по всем министерствам можно задать вопрос: «На каком основании?». На основании отсутствия средств!

– воскликнул Шабанов.

Он также отметил, что с коммерческими организациями, оказывающими социальные услуги, «ведутся переговоры по решению этой проблемы». Как именно они ведутся, стало ясно через несколько минут, когда слово взяла Наталья Ефимова – директор той самой фирмы «Моя бабуля», о которой говорилось выше. Она задала сразу несколько конкретных вопросов, ответов на которые по факту не получила – зато получила отповедь от губернаторского представителя.

Так, Ефимова сообщила, что ей до сих пор не перечислили компенсацию за первую половину декабря 2020 года, хотя новые правила вступили в силу лишь в 2021-м. Данную претензию и депутаты, и чиновники просто проигнорировали. Будто ее и не было. Но это, можно сказать, мелочи по сравнению с трудностями, которые ждут пожилых людей в дивном новом мире без коммерческих поставщиков социальных услуг.

– В Петрозаводске есть Дом ветеранов, куда принимают только ветеранов. Остальные организации – негосударственные. Людям предлагается встать в очередь в государственные дома престарелых в Калевале, Сортавальском и Олонецком районах. Родственникам туда будет тяжело добираться. Далее: мы принимаем людей с деменцией. В государственные учреждения таких людей, согласно закону, принимать нельзя – их нужно отправлять в психоневрологический интернат, а туда очередь гораздо длиннее, чем в пансионаты. В течение двух последних лет мы освобождали социальные койки в больницах, из БСМП забирали людей, которым некуда идти.

Как нам сейчас действовать? К нам приходят люди ежедневно. У нас есть свободные места, и есть четкие критерии, определенные законом, когда мы имеем или не имеем права им отказать. Люди у нас живут длительный период, годами, и у нас нет законных оснований расторгнуть договор досрочно! Мы должны сами финансировать, содержать за свой счет?

– обратилась Наталья Ефимова к участникам заседания.

– Будете что-то добавлять? – обратился Алексей Хейфец к Ольге Соколовой.

– Ну, мне кажется, это все к описанию ситуации, которую мы уже обсудили. Поэтому…

– Хорошо, – резюмировал председатель комитета.

– У вас есть понимание, что такое коммерческая организация? – без объявления войны выступил Юрий Шабанов. – Вы себе поставьте задачу выяснить разницу, и тогда вам многое будет понятно. Коммерческая организация – это прежде всего прибыль. Если ее нет, значит, нет организации…

Шабанов забыл добавить, что без организации не будет и мест для стариков и инвалидов, которые в этой организации сейчас содержатся. По официальным данным, очередь в социальные учреждения Карелии сейчас составляет 135 человек, а ждать приходится в среднем по семь месяцев. Если коммерческие поставщики пойдут под нож, очередь неизбежно вырастет. Правда, этот факт чиновники тоже стараются не замечать.

***

Есть такой старинный анекдот про Штирлица.

Представьте, значит, суперсекретный бункер Гитлера. Идет суперсекретное совещание, присутствуют все руководители Третьего рейха. Тут открывается дверь и заходит Штирлиц с подносом апельсинов. Открывает своим ключом самый секретный сейф, достает самые секретные документы, скидывает со стола карту, раскладывает документы, фотографирует, кладет обратно в сейф и уходит.

– Это кто? – спрашивает Гитлер.

– Это русский разведчик Исаев, – устало отвечает Мюллер.

– Почему вы его не арестуете?!

– Бесполезно, все равно отмажется. Скажет, что апельсины приносил...

Ничего не напоминает?