История противостояния жителей деревни Суна и компании "Сатурн-Нордстрой" в Сунском бору длится уже с 2015 года. За это время из конфликта местного уровня она переросла в федеральную тему с широким освещением в СМИ. А еще с продолжающимися судебными баталиями, которые заканчиваются победой то одной, то другой стороны. 

Пока судебная власть на стороне разработчика карьера. Свое законное право на разработку они восстановили еще летом, хотя в суде первой инстанции проиграли. Правда, начать работать не смогли, помешали им как раз те самые партизаны. Зато смогли 24 января через суд взыскать 20 тысяч рублей судебных издержек с защитников бора. Теперь пенсионерам придется раскошелиться. Надо сказать, что они остались довольны судебным решением, ведь истец требовал компенсации 150 тысяч рублей. 

Несмотря на кажущиеся акценты, где защитники бора герои, а разработчики карьера - захватчики, история эта совсем не однозначная. У всех в ней своя правда. Портал «Петрозаводск говорит» в очередной раз пробует понять, у кого правды больше. 

Правда первая, партизанская
Стоит напомнить, что хоть и началась история в окрестностях Суны в Кондопожском районе в 2015 году, но активно ее обсуждать начали с лета 2016-го. А все потому, что еще в июне 2016-го в Сунском бору, прямо в лесу, в палатке, поселились несколько пенсионеров, тех самых партизан, которые встали на защиту своего леса от разработчиков песчано-гравийного карьера, компании «Сатурн-Нордстрой». 

Ветераны в прямом смысле своими телами загородили лес от тяжелой техники. Несколько попыток начать работы были приостановлены. Потом было достигнуто временное перемирие и разработчик увез технику, пообещав, что не начнет работы до тех пор, пока не уляжется конфликт. 
Люди в бору, однако, остались. Этой зимой одного из главных партизан Сунского бора Василия Дийкова забрали прямо из леса домой. 80-летнему ветерану стало плохо.

Сейчас он в тепле, потихоньку восстанавливается и говорит, чтобы товарищи по защите бора его со счетов не списывали. 

Как рассказывает Татьяна Ромахина, одна из тех самых товарищей, деда они из леса вытащили буквально силой. Он хотел, что называется, стоять до конца. 

Дежурство в лесу без деда Василия не прекратилось. Ветераны все еще в лесу – охраняют лес, опасаясь, что в любой момент техника вернется. Отапливаемая зимняя палатка им в помощь. 

За что же так бьются люди? Ведь лес рубят по всей Карелии, карьеры разрабатывают тоже. Да и все документы у разработчика есть. Все по закону. 

По закону, но не по совести,

- считают партизаны. 

По словам Татьяны Ромахиной, люди бьются за справедливость. Этот бор, по ее словам, - последний на этой территории, в районе деревни Суна. Со всех сторон либо карьеры, либо вырубки, либо железная дорога. Но это никто не учел, мнение жителей не спросил. Их поставили перед фактом. Вот у людей, что называется, и закипело. Все, что им теперь надо, – чтобы разработчики карьера ушли с их земли. Как говорится, за ценой они не постоят. 

Уйдите вы в сторону от нашего бора – мы не будем возражать, оставьте только наш лес в покое,

- говорят партизаны. 

Правда сунских партизан – это, наверное, общий собирательный образ многих правд. Здесь собрались воедино горечь и обида народа за бесконечное пиление и растаскивание на кусочки их земли, за то, что мнение людей сегодня мало кого интересует, за то, что они стали чужими на своей же земле. Воюют они уж точно не ради этих краснокнижных лишайников, которых удачно приплели к этой истории экологи, воюют они за идею и за правду. И эту правду у них вряд ли получится отнять. 

Правда вторая, инвестора 
Только вот виновен ли в этой ситуации разработчик карьера в Сунском бору? Разве сделал он что-то не так? Как действовать ему? Может, действительно уйти с этой разработки и оставить бор людям? Раз дорог им так этот лес, что готовы они стоять в нем до последнего, то зачем доводить до этого последнего?

Вопрос о том, чтобы «уйти в сторону», а фактически получить новый карьер, обсуждался не раз в качестве одного из путей выхода из конфликта. Предположим, правительство все-таки найдет путь и выделит инвестору другой карьер (хотя закон такого пути не предполагает), готов ли будет он уйти?

- Уйти никак нельзя, - считает разработчик карьера, директор компании «Сатурн-Нордстрой» Игорь Федотов.

– Это абсурдно. Я не первый год занимаюсь этой работой. И скажу вам, что это очень долгая процедура. Мы в 2011 году получили лицензию на Сунский карьер. Шесть лет назад. Но получить лицензию – это одно, а довести ее до ума - совсем другое. На доведение требуется не один год. Проект написать стоит более 1 млн рублей. Мы сейчас ежемесячно терпим убытки, платим по 40 тысяч рублей только за аренду этой земли. Я уж молчу про судебные издержки. И все это при том, что я не нарушил ни одного закона, лицензию получил честно. Но пока я только плачу государству, а работа стоит. А вы говорите - уйти…

Несмотря на ежедневные убытки, по словам Игоря Федотова, его компания не делает никаких попыток начать работы на карьере до урегулирования ситуации. 

Как и обещали, мы не заходим туда. Техники у нас там нет. Мы слово держим. Более того, не думаю, что даже при благоприятном раскладе мы начнем там работы этой зимой. Погода не позволит,

- сказал инвестор. 

По словам Федотова, техника появится в Сунском бору только тогда, когда это будет безопасно. Проще говоря, когда там не будет людей. Сунский карьер – не единственный у компании «Сатурн-Нордстрой», к тому же лицензия на его разработку выдана до 2031 года. Потому разработчики готовы ждать, пока будет найдено удобное для всех решение. 

К тому же Игорь Федотов искренне удивляется, что ни власть, ни другие люди не могут объяснить партизанам, что данный карьер пошел бы и району, и деревне только на пользу, ведь внушительная часть добываемого материала пошла бы как раз в район. 

Это ведь песчано-гравийный карьер, мы могли помочь людям и району с материалом, песком, - говорит Федотов. – На этот счет у нас уже были соглашения с администрацией Янишполя и Кондопоги. Печально, когда работаешь, стараешься людям помогать, а получаешь на выходе такое. Я уж молчу о том, что это отражается на инвестиционной привлекательности Карелии. Какой инвестор сюда пойдет, если его так будут встречать?

Как видим, у инвестора своя правда. Он все делал по закону, прошел долгий путь от получения лицензии до начала разработки, потратил большие суммы на сопутствующие процедуры, хотел помочь людям и району материалом, а в итоге оказался в роли главного врага и захватчика. 

Третья правда, правительственная 
Винить правительство Карелии в создании этого конфликта безосновательно: лицензия на разработку карьера в Суне выдавалась еще тогда, когда почти никого из нынешнего правительства не то что в здании на Ленина,19, но даже в Карелии не было. А руководитель республики того времени и вовсе находится сейчас в местах не столь отдаленных. 

Нашему порталу, однако, удалось взять небольшое интервью у одного из компетентных руководителей в правительстве. На вопросы по ситуации в Суне согласился ответить первый замминистра по природопользованию и экологии Карелии Алексей Павлов.

Как фирма «Сатурн Нордстрой» получила лицензию на разработку карьера в Сунском бору? Это вопрос интересовал нас в первую очередь. 

— В результате аукциона. Он состоялся в мае 2011 года. По его итогам компания «Сатурн Нордстрой» получила лицензию на геологическое изучение, разведку и добычу песка. Кстати, когда министерство готовило аукционную документацию, мы запрашивали согласие администрации местного самоуправления - и мы его получили.

— Проводили ли перед этим местные власти встречи с жителями, информировали ли их?
— Это был 2010 год. Поверьте, сунский лес не привлекал тогда никакого внимания. Там был обычный лес, который часто встречается в Карелии.

У нас регулярно выдаются лицензии на разные виды геологических работ, и не бывало  такого, чтобы это создавало проблемы.

— А знало ли министерство о краснокнижных растениях, растущих в Сунском бору, когда проводило аукцион?
— Нет, конечно. Краснокнижные растения появляются и исчезают. Это живой организм. Это выясняется в процессе. Для понимания: у нас в Карелии порядка 70 процентов лесов отдано в аренду для заготовки древесины. Когда сдаются в аренду большие площади, подразумевается, что где-то может быть обнаружен "краснокнижник".

Если такой вид растения появляется в процессе разработки, то для этого есть определенная методика дальнейших действий. В частности, компания «Сатурн Нордстрой» уменьшила изначальную площадь разработки  примерно с 30 до 9 Га — с учетом, конечно, наличия запасов песчано-гравийной смеси и расположения "краснокнижников".

Там, где в центре будущего карьера были обнаружены четыре дерева с краснокнижными растениями, было принято решение о переносе. Было получено согласование Росприроднадзора — федеральной структуры. Такое достаточно редко происходит в Карелии. Наверное, это было впервые.

При этом недропользователь исходил как из требований соблюдения природоохранного законодательства, так и из интересов коммерческой деятельности.

Эту ситуацию неоднократно проверяли как наше министерство, так и природоохранная прокуратура, и никаких нарушений со стороны недропользователя выявлено не было, несмотря на иные высказывания в СМИ.

— А возможен ли был после обнаружения "краснокнижников" перенос карьера вообще в другое место?
— Это же полезные ископаемые. Можно провести параллель. Вот нашли, скажем, нефть на одном участке, а кто-то говорит: давайте поищем в другом месте. Это примерно то же самое. Где нашли, там и разрабатывают.
Но хотел бы заметить, что разработка песчаного карьера не наносит такого экологического ущерба и вреда, как пытаются нарисовать. Она не подразумевает взрывных работ, как в случае с щебеночными карьерами.

Когда песок будет добыт, проведут рекультивацию и, насколько я знаю, лесовосстановление. Все, что будет вырублено, будет заново высажено.

— Известны ли примерные сроки разработки карьера, сколько это может занять времени вплоть до рекультивации?
— Все зависит от потребности в песчано-гравийной смеси - будет ли строительство. Но по примерным оценкам — 2-3 года. Не исключаю вариант, что работы будут вестись поэтапно. Вначале разработают одну часть участка и начнут лесовосстановление, а вторую часть продолжат копать. Причем эта деятельность не нанесет большого вреда окружающей среде впоследствии. Это весомо.

— Подразумевает ли рекультивация засыпку карьера каким-то другим материалом?
— Нет. Новый материал завозиться не будет. Карьер просто приведут в порядок. Сгладят борта и засадят хвойными культурами - елью или сосной. В зависимости от того, что находится по соседству. Но это еще научно обосновывается, чем нужно засаживать. Лет через 50 там будет стоять лес. 

Позиция правительства, как видим, тоже справедливая и заслуживающая внимания. Правда, и она вряд ли поможет найти выход из тупика. У всех своя правда. И у кого она сильнее – сказать невозможно. Но главное здесь – не довести ситуацию до трагедии. Хочется надеяться, что выход все же будет найден. 

Социальная реклама: