Был в гостях, болтал за столом с одной девицей девятнадцати лет. Девушка с очень богатым внутренним миром, о чем свидетельствовали ее густые и пышные, как у Брежнева, накрашенные брови.

Она жаловалась, что хочет автомобиль и даже сдала на права. Но родители не хотят ей дарить, а сама она только пошла работать и накопить не может. Я говорю, мол, раз работаешь – возьми «Ладу» в кредит, там небольшие платежи будут, справишься. На что она брезгливо ответила: «Фууу… «Лада» – это отстой, вообще. На них только лузеры ездят…»

Дома я сидел, думал, считал. Пришел к непреложному выводу: я лузер. Ведь большую часть жизни я отъездил на «жучках».

…Когда в 1985 году мой отец купил свою первую и единственную в жизни машину, новую ВАЗовскую «пятерку», она казалась мне божественно красивой, воплощенным техническим чудом, торжеством инженерной мысли. Я готов был любоваться ею часами, мне нравилось просто сидеть в ней, поглаживать руль, трогать рычаг передачи и вдыхать специфический запах свежей клеенки, которым славились советские автомобили. Садиться за руль отец мне не доверял. Но и пассажиром ездить на ней было наслаждением.

Эта машина прослужила мне еще много лет после смерти отца. Вся вареная-перевареная, крашеная-перекрашеная, с многократно замененной ходовой, с несколько раз обнуленным одометром, она бегала и бегала. 25 лет без капитального ремонта движка! Многие ли современные машины проходят столько?..

И после всего этого я еще и продал ее за вести долларов! Помню, перед продажей я ее любовно привел в порядок, заменил все, что мог, подкрутил все гайки, вычистил и вымыл салон. Покупателем был молодой пацан, которому папа дал денег на баловство. Перед покупкой он даже не завел ее. Даже под капот не заглянул! Мы встретились у регистрационного отдела ГИБДД, где у его папы был блат, быстро сняли с учета, перерегистрировали на него – и он тут же укатил на ней с новыми номерами.

А через два дня я снова увидел на улице свою машину – я узнал бы ее из тысячи! Она стояла посреди проезжей части, в гармошку расплющенная о задний бампер какой-то фуры. Спросил у очевидцев, что случилось. Говорят, какой-то молодой на скорости влетел в грузовик, а после аварии выбрался из машины и просто ушел, бросив ее на дороге…

Свою первую машину – ВАЗ-21011 – я купил в 1991-м. И правильно сделал, как выяснилось, потому что вскоре, в 92-м, все деньги сгорели бы. Машина была не новая, постоянно требовала ремонта. Запчастей не было. Сервисов не было. Я знал в этой машине каждый болт. Я (я!) сам менял в ней все эти бесконечные шаровые опоры и рулевые тяги, тормозные колодки и суппорта. Я продувал жиклеры в карбюраторе! Я мог, остановившись на обочине, за пятнадцать минут скинуть стартер, поменять бендикс, поставить все обратно и ехать дальше! А за вечер в гараже снять головку блока, поменять распредвал или маслосъемные колпачки… В нынешней своей машине я даже лампочку поменять не могу.

Потом была «восьмерка», потом – «пятнашка»… Все эти машинки служили мне верой-правдой, и, по большому счету, ни одна из них меня ни разу не подвела. «Жучки» открыли мне просторы, изменили представления о расстояниях и времени. Много раз я с благодарностью вспоминал их, когда подо мной разваливалось какое-нибудь очередное иностранное рено. «Лады» и теперь неплохие машины за свои деньги. И я не могу относиться к ним как-то высокомерно или презрительно.

Удивительно, что нынешние молодые, ничего пока не достигшие и даже ничего не заработавшие – могут. Для них «Лада» это «отстой», а мы – «лузеры». Не то чтобы я обижаюсь или осуждаю их. Все правильно. Просто интересно, как все изменилось в течение одной моей жизни…

Вот мои дети говорят мне: «Давай мы тебе на дачу купим новый холодильник». А зачем, спрашиваю? – «Ну это же ужас! Как можно жить с таким холодильником!»

У меня на даче старый «Саратов–II». Смешной, квадратный, покрытый белой эмалью, отбитой на углах. С тяжелой сейфовой дверцей на замке и с рукояткой, как у 402-го «Москвича». Чтобы закрыть эту дверцу, надо ею громко хлопнуть. Он жрет много электричества, громко тарахтит, а открытая морозилка внутри быстро обрастает коркой льда. Но морозит отлично!

Этот холодильник мои родители купили за год до моего рождения – в 1963 году. Пятьдесят седьмой год подряд он исправно тарахтит и морозит! Страны, в которой он сделан, давно нет. Уже и папы с мамой нет, а он тарахтит. Дети выросли под его тарахтение. Уже внуки в школу ходят – а он тарахтит. Наверное, и я помру – а он будет работать. За это время дома я сменил три современных, энергоэффективных, с автоматической оттайкой, холодильника. А старичок «Саратов» молотит и молотит. И если кто-то когда-нибудь выбросит его на свалку – это буду не я.

Дети поуговаривали меня немного, потом покрутили пальцем у виска и отстали. Про себя, наверное, подумали: «Вот лузер! Ну и живи со своей старой тарахтелкой…»

Ну и живу.