… Это очень грустно. Иду по территории Найстенъярвского лесозавода и вспоминаю, как кипела здесь работа в прошлые годы. Корреспондентам, приезжающим на завод, рассказывали о перевыполнении планов и перспективах, о специалистах и трудовых династиях, которыми гордился коллектив. В цехе лесопиления из-за шума станков  было невозможно разговаривать, на улице десятки женщин складировали доску, вагонку и смущенно улыбались в ответ на просьбы сфотографировать их на рабочем месте: «зачем меня, лучше мою напарницу, она уже здесь 20 лет отработала».
Сегодня на заводе пустота и тишина. Не слышно голосов, визга пил, замер в бесконечном ожидании кран.

Сердце завода – цех лесопиления – выглядит так, как будто из него ушла жизнь. Да собственно так и есть – оборудование разобрано и высится кучей металлолома неподалеку.

- У меня отец отработал здесь рамщиком несколько десятилетий, с самого основания завода - рассказывает Юрий Кустинский, заточник деревообрабатывающего инструмента. – Я сам уже больше 15 лет работаю на заводе, теперь же, видите, ничего не осталось. А ведь здесь было три лесопильных линии.

Юрий Кустинский

Напомним: в марте прошлого года руководство ЗАО «Запкареллес» объявило о реконструкции завода, которая должна была завершиться в течение года. Но уже тогда многие выразили сомнение, не является ли это завуалированной попыткой ликвидировать производство. Рабочие и жители поселка забили тревогу, обратили внимание на эту ситуацию правительства республики, общественности, прессы, обратились в профсоюзы Карелии. В результате получили уверения руководства «Запкареллеса» в том, что заводу – быть.
Прошло больше года. В редакцию «ТВР-Панорамы» позвонили найстенъярвцы: «Никакой  реконструкции нет, наши опасения о ликвидации подтверждаются».

Без веры

- Вы же сами сегодня видели, ничего на заводе не делается, территория зарастает травой, - с этих слов началась наша встреча с рабочими. – А ведь пообещали нам, что завод не закроют. Тяжело все это, сердце кровью обливается, глядя на заброшенное производство. Наши родители его строили, развивали, а теперь завод на грани гибели.  
Разговор получился эмоциональным: люди вспоминали, как работал завод прежде - в две и даже три смены, как пережили трудные времена, особенно конец 90-х годов, когда зарплату не давали много месяцев и пенсионеры на свои пенсии кормили детей и внуков. Но как-то завод выстоял, сменился собственник, производство было стабильным, продукция востребована.   

Сейчас те немногие, кто остался на предприятии, заняты ремонтными работами на котельной и подготовкой ее к началу отопительного сезона. До этого разбирали старое оборудование, занимались лесовосстановлением, работали вахтовым методом на реконструкции Суоярвского завода. Коллектив по-прежнему ждет, когда же начнутся работы на родном заводе.

Александр Клещенок, директор найстенъярвского завода

- В августе прошлого года мы закончили демонтаж старого оборудования (линий лесопиления, сортировки пиловочника, сортировки пиломатериалов), - объясняет директор Найстенъярвского завода Александр Клещенок. - После этого стало поступать новое, приобретенное в поселке Зеленоборский Мурманской области. Хорошее оборудование, у одного станка производительность – как у всего нашего цеха, может до 300 кубов в смену распиливать. Все оборудование было завезено уже в декабре. И после этого работы по реконструкции приостановились.
Пауза меж тем затянулась на 7 месяцев. И тревога коллектива вполне обоснована.
Лесозавод в Найстенъярви - единственное предприятие, не считая бюджетной сферы и нескольких магазинчиков. Закроется завод, и на поселке можно будет ставить крест.

- Нам уже давно задерживают зарплату, - делятся рабочие. – Вот вы приехали, и нам перечислили деньги сразу за три месяца. Случайное совпадение? Раздадим долги, а оставшиеся деньги снова на три месяца растягивать? Или еще дольше? А ведь скоро сентябрь. Надо собрать детей в школу, студентов на учебу… Да нас таким способом вынуждают самим уходить с завода. А куда, где нас ждут? Куда мы поедем с семьей, детьми? В Суоярви? Но и там с работой плохо. В Петрозаводск? Так он не резиновый. Где жить, как устроить детей в садик или школу без прописки?
Кто-то, не питая иллюзий, все же пытается найти работу, например, в карьере. Но когда до пенсии несколько лет – это весьма проблематично.
Руководство предприятия объясняет задержки с зарплатой и паузу в реконструкции финансовыми затруднениями. Но люди не верят:
- Судя по публикациям в прессе, «Запкареллес» занимает лидирующие позиции по валке и вывозке леса. Выходит, деньги-то зарабатывает, вот только на нас их почему-то не хватает.
Соглашаясь в принципе, что завод нуждался в модернизации, рабочие недоумевают: зачем надо было закрывать на реконструкцию два завода практически одновременно (в августе 2010-го был остановлен Суоярвский завод). Какой владелец так поступит, если только не планирует потихоньку избавиться от одного из них. Расчетная лесосека осваивается «Запкареллесом» полностью, при этом переработки древесины нет никакой.
- Выходит, - делают вывод люди, - весь лес идет на продажу кругляком? Конечно, это выгоднее бизнесу. Зачем нужен завод, дорогое оборудование, затраты на электроэнергию, на зарплату коллективу, если есть гораздо более легкий путь заработать деньги: пустил лесозаготовительный комплекс на делянку, спилил лес, погрузил, вывез, продал.
Обеспокоены найстенъярвцы еще и тем, как будет отапливаться поселок в будущем. Прошлой зимой, когда замерзал Суоярви, в Найстенъярви топили хорошо. Тепло в школу, детский сад, жилые дома давала котельная предприятия. Но руководство уже объявило, что намерено передать котельную в муниципальную собственность. Случится это через два года. «Потянет» ли администрация или ЖКХ эту ношу? Котельная работает на щепе. Рубительная машина – удовольствие дорогое.      
Все, что осталось от старых станков

Это бизнес
Руководство ЗАО «Запкареллес» стоит на своем: завод будет работать и, объясняя причины задержки реконструкции Найстенъярвского завода, ссылается на временные финансовые трудности, уверяет, что у коллектива нет веских оснований говорить о том, что завод будет закрыт.
- Но у них нет уверенности, что завод будет работать, - передаю общий настрой найстенъярвцев. – Сначала вы обещали, что начнете заливку фундамента под новое оборудование в марте 2011 года, потом говорили о том, что сначала надо закончить реконструкцию Суоярвского завода. Но и она продолжается дольше запланированного.
- Видите ли, в 2010 году завод в Найстенъярви, работав на полную мощность, принес 78 млн рублей убытков  - объясняет заместитель генерального директора по общим вопросам Виталий Федотов. – Поэтому остановка завода и выплата всех выходных пособий в соответствии с законом в течение 6 месяцев – это даже дешевле, чем работа завода. Но, учитывая социальную ситуацию в поселке, было принято решение организовать совместный проект. Сегодня собственником производственной площадки является «Запкареллес», а завезенного оборудования – «Северлесэкспорт».

Виталий Федотов

Между собственниками идет переговорный процесс. Если все пройдет успешно, а вопрос должен решиться уже в этом месяце, можно будет говорить о конкретных сроках начала установки оборудования, процесс монтажа займет 4-5 месяцев. То есть работы на заводах в Найстенъярви и Суоярви будут идти параллельно. В случае же неуспеха будет поиск новых партнеров, то есть все начнется заново, тогда ясных перспектив по срокам нет.
В 2010 году, когда у «Запкареллеса» сменился собственник, предприятие не было интересным для инвесторов, долги только по лесным податям составляли более 70 млн руб. Сейчас ситуация изменилась. В августе закончатся выплаты по долгам. В настоящее время в двух банках рассматривается наша инвестиционная заявка.
Что касается реконструкции Суоярвского завода, то ее сроки тоже сдвинуты.
- И не только из-за проблем с финансированием, хотя это весомая причина, - к нашему разговору подключается Максим Сокуров, заместитель генерального директора. - Суоярвский завод планировалось открыть в декабре 2011 – январе 2012 года. Произошла задержка с поставкой оборудования из Финляндии. Кроме того, мы понесли большие затраты и потеряли время при подготовке к реконструкции территории. Завод стоит на болоте, ливневой канализации нет, вода все время подтопляла цех. Вот на этой площадке, где планируется открытый склад готовой продукции, не могли проехать «Уралы» с «Камазами». Мы производили выемку грунта (местами до 1,5 метров глубиной), вместо него завозили бут, чтобы был дренаж воды. Уже почти 2400 машин завезли, а надо еще 1800.

Максим Сокуров

Задержка произошла еще и потому, что приходилось приобретать дополнительные элементы оборудования, чтобы встроить его в нашу линию пиления. По ходу работ принимались конструктивные решения. Все это в результате и привело к увеличению сроков реконструкции.
Сейчас уже установлена новая линия сортировки пиломатериалов. В конце июля должны приехать специалисты из Финляндии для диагностики и капитального ремонта (в течение месяца) линии пиления Р-200. И дальше уже пуско-наладочные работы, они займут месяц-два. Таким образом, завод должен начать работу в октябре. Но вначале это будет тестовый, односменный, режим.

Затянулась реконструкция. Заработает ли лесозавод в октябре?

Что дальше?
Для любого лесозаготовительного предприятия главное – это лес. Хватит ли его «Запкареллесу» для работы двух заводов? Похоже, не совсем. Суоярвский завод будет загружен полностью, а вот Найстенъярвский – частично. У предприятия в аренде 500 тысяч кубометров древесины в год. Оно хотело бы увеличить эту цифру, но, как нам стало известно, дополнительные лесные участки на аукцион сейчас на выставляются. В связи с эти возникает вопрос: какой смысл был в покупке нового оборудования, если работа на полную мощность не планируется, так как недостаточно сырья.
- Затевая совместный с «Северлесэкспортом» проект, прорабатывался вопрос дополнительного завоза древесины, – объясняет Виталий Федотов, - В Найстенъярви идеальная производственная площадка, есть железнодорожный тупик. И мы вели переговоры с Архангельском, Вологдой о поставках оттуда леса железнодорожными составами. Лес там недорогой. Но все, что планировалось в 2010 году, позже выглядело иначе: никто не ожидал, как вырастут налоговые ставки, тарифы на электроэнергию. Очень дороги железнодорожные тарифы. Вот сейчас готовится увеличение попенной платы в 2,5 раза. Предусмотреть всего этого было невозможно. Многие предприятия в Карелии просто уходят от лесопиления, занимаются продажей древесины, и они прибыльны. Наше руководство одно из немногих на Северо-Западе, кто занимается восстановлением завода. И «Запкареллес» сделает все, чтобы завод в Найстенъярви работал.

ЗАО «Запкареллес» - коммерческое предприятие. Понятно, что бизнес должен зарабатывать деньги. И оперируют в этой сфере такими терминами, как прибыль и экономическая целесообразность. Если проект неинтересен с точки зрения доходов, развития бизнеса, то кто заставит частное предприятие реализовать его?
А ведь за нейтральными словами «проект реконструкции Найстенъярвского завода» стоит судьба жителей этого поселка, которые не могут смириться с тем, они теперь никому не нужны. Да и не одиноки они в своей судьбе: за последние годы в нашей республике «прказали долго жить» несколько лесозаводов.
Открытое письмо, направленное недавно рабочими и жителями Найстенъярви главе Карелии Александру Худилайнену – отчаянная попытка людей напомнить о себе, о том, что нельзя бросать бывшие лесные поселки на произвол судьбы. Ведь именно они создавали и развивали  лесопромышленную отрасль Карелии, работали на благо государства. А теперь, когда все перешло в частные руки, каждый должен выживать сам по себе. И никакие влстные структуры, при всем их разнообразии, помочь не могут?

По пустынным улицам Настенъярви разгуливают коровы

Татьяна Дубицкая, глава Найстенъярвского сельского поселения:
- Найстенъярвский завод является основным налогоплательщиком нашего поселения. Но главное сейчас даже не это. Самый острой проблемой, если завод не возобновит работу, станет трудоустройство. Да, министерство занятости предлагает программы переподготовки кадров, но для этого надо иметь определенный уровень образования.  В Найстенъярви у многих жителей нет даже полного среднего.  
Уровень безработицы в поселении – 7%. Это официально. В реальности цифра больше. Многие не встают на учет, так как дважды в месяц нужно проходить перерегистрацию, а стоимость проезда, например, из Найстенъярви до Суоярви, где находится Центр занятости, 80 рублей в одну сторону, а из Лахколампи так и все 110. Для безработных, получающих небольшое пособие, это серьезные траты.
По программе самозанятости безработные могут взять кредит, например, на откорм животных. И несколько человек так и сделали, купили коров. Теперь животные гуляют по поселку, люди жалуются, а мы были вынуждены выписать владельцам штрафы, получив которые они задали вопрос: «где пасти?» И они правы. Поселки наши - лесные, земель сельхозназначения вокруг практически нет.
Не лучше ситуация и с созданием собственного бизнеса, в основном кредиты берут на развитие торговли. Но платежеспособность населения невелика. Да и торговля на дому – это не развитие бизнеса. Поэтому через год, отчитавшись за полученные средства, люди закрывают «свое дело».


"Украшение" поселка

Грустные мысли навевает не только замерший в ожидании решения своей судьбы завод, но и сам поселок. Разрушается пустующее здание бывшей музыкальной школы. Зарастают травой останки сгоревшего лет 10 назад клуба, заброшенное и полуразрушенное здание универмага привечает молодежь, которая тусуется там с пивом и напитками покрепче. Многие дома, в которых уже никто не живет, разбирают на дрова.

- Обидно все это наблюдать, - делится жительница поселка Галина Сидорова. – Вот этот дом я сама когда-то красила. Сейчас от него осталась половина. Скоро и она рухнет, да хоть бы не погребла никого под собой. Помню, как заасфальтировали улицу Ленина, в 70-х наверное годах, как красив был поселок, какая жизнь в нем кипела. А сейчас неухоженность, бедность и запустение. Работать негде, все, кто мог, уже уехали из поселка. Люди оставляют здесь благоустроенные дома с участками и с детьми - в Питер, Петрозаводск, на съемное жилье. Лишь бы хоть что-то зарабатывать. Мне, например, пришлось устроиться на вахту в Мурманскую область, работаю на строительстве могильника для радиоактивных отходов с подводных лодок.

Галина Сидорова
Справка "ТВР-панорамы"
За последние пять лет в Карелии закрылись 5 лесозаводов: в 2008 был объявлен банкротом Кемский, в 2009-м прекратил свою деятельность Шальский, а в 2011-м – Ильинский заводы. В стадии банкротства находится Кондопожский лесоэкспортный завод, а год назад был законсервирован лесозавод Медвежьегорского ЛПХ.