Традиционно в карельской провинции сезон сбора дикорастущих ягод называют не иначе как «горбатым бизнесом». Для жителей городов эта тема не слишком актуальна, она сводится лишь к тактической задаче покупки дикоросов для нужд семьи, а вот для карельских селян стратегическую важность сезона «горбатого бизнеса» переоценить невозможно. И сравнить эту важность можно разве что с уборкой урожая в сельскохозяйственных регионах страны.

Дело в том, что на карельскую лесную ягоду существует устойчивый спрос как на внешнем, так и на внутреннем рынке. Однако предприятий, целенаправленно занимающихся именно сбором ягод, не существует, поэтому весь объем работ по сбору промышленных запасов ягод в лесах республики лежит на плечах рядовых граждан.

В районах Карелии уже существует определенная традиция, связанная с сезоном «горбатого бизнеса». Вполне привычно явление, когда люди не только подгадывают отпуска под него, но и вовсе уходят с работы с намерением вернуться на нее «по первому снегу». Когда планируют серьезные покупки на период «после ягод». Когда в поселках пустеют улицы и больничные стационары…

Ягодный бизнес – это не только сезонность, прямая зависимость от погоды и урожайности, но еще и ярко выраженная конъюнктурность рынка: сложно угадать в начале сезона, на какую ягоду обратят повышенное внимание закупщики. В один год это может быть черника, а на следующий – морошка или брусника. Все зависит от видов на урожай и запросов рынка.

Нынешнее лето не предвещало для сборщиков ягод ничего хорошего: холода сменялись дождями, затем вновь приходили холода, и это, естественно, сказалось на урожайности дикоросов. К большому удивлению старожилов, почти везде в Карелии оказался хорошим урожай морошки. На севере республики ее уродилось настолько много, что первоначальная приемная цена в 200 рублей, выросшая до 300 рублей за килограмм, в разгар сезона снова упала. Морошки оказалось так много, что (даже при условии скромной закупочной цены) не слишком искушенный сборщик мог заработать на ней 2-3 тысячи рублей в день. Для сравнения: в неурожайные годы закупочная цена на морошку задирается до 900 рублей за килограмм.

С черникой случился ожидаемый и предсказанный неурожай. Ягод вроде и не совсем чтобы нет, но погода сильно повлияла на ее качество. В общем, урожай черники-2017 едва-едва дотягивает до оценки «удовлетворительно». Соответствует урожайности и высокая, динамично растущая цена за килограмм ягод – 170 рублей в северных районах. Очевидно, что спрос на ягоду все еще серьезно превышает предложение.

Как будут обстоять дела с брусникой и клюквой – пока не ясно: эти ягоды созревают гораздо позднее. Опытные ягодники предсказывают, что брусники в этом году из-за летних холодов будет немного, а клюква как таковая не имеет «промышленного значения».

Если в конце 80-х безусловным лидером ягодного рынка и «царицей лесов» была брусника, то к 90-м годам лидерство плавно перешло к чернике.

Черника по своим исходным параметрам, конечно же, более ценная ягода, ее широко применяют как в народной, так и в официальной медицине, а также в пищевой промышленности.

Другое дело, что в 80-х не существовало сколько-нибудь выверенной технологии по сохранению этой нежной ягоды. Позднее такие технологии появились и черника прочно утвердилась на рынке дикоросов.

Самой сложной с точки зрения сохранения является морошка. Потому и стартовые требования при сдаче ягод очень высоки: однородная спелость, полное отсутствие мусора, чашелистиков или частично порченной, потемневшей ягоды. Но тут цель оправдывает средства: высокая цена на морошку с лихвой компенсирует трудозатраты на ее сбор, очистку и доставку до приемного пункта в кондиционном виде.

Некоторые предприниматели Карелии практикуют и прием других видов лесной ягоды: голубики, вороники, рябины. Иногда цены на них оказываются довольными высокими, но говорить о заготовке этих видов как о системном явлении пока рано. Обычно предложение всегда превышает спрос и заготовка этих ягод носит в целом факультативный характер.

В карельских городах бытует мнение, что жители глубинки зарабатывают на сборе ягод гигантские деньги. Разумеется, это вымысел. Есть, конечно, отдельные люди и даже семьи, целиком и полностью «заточенные» под сбор ягод и зарабатывающие за сезон на этом бизнесе иногда треть, а то и половину годового бюджета семьи. Но то единицы, а большинство ягодников все-таки довольствуется весьма скромными заработками, не превышающими 40-60 тысяч рублей за двухмесячный тяжкий труд на болотах и лесных делянках.

Играют свою роль и трудоемкость процесса сбора ягод, и зависимость его от погодных условий, и транспортно-экспедиционные расходы. Машины и лодочные моторы требуют бензина, а организмы ягодников – отдыха и перерывов на обед.

Так что в итоге, после всех вычетов, чистый доход от сбора ягод вполне сопоставим с обыкновенной среднемесячной зарплатой.

Если раньше, в конце прошлого столетия, машин и мотоциклов у населения районов республики было еще не так много, то нынче, выражаясь языком сборщиков ягод, «машин и людей в лесах больше, чем ягод». И для того чтобы найти хороший и никем не тронутый ягодник, иногда приходится исколесить по лесам и сопкам не один десяток километров.

Хитрее и расчетливее стали и сами приемщики. Обычным явлением для поселков стал так называемый «ценовой сговор» предпринимателей, когда на всех приемных пунктах держится одинаковая цена, а ее повышение происходит одновременно и в строгом соответствии с негласными договоренностями между субъектами бизнеса.

Некоторые предприниматели идут еще дальше: они сколачивают бригады ягодников (естественно, безо всякого трудоустройства) и целенаправленно возят их на микроавтобусах в места сбора ягод и обратно. Условие одно – все члены «бригады» сдают ягоды тому, кто их возит. Естественно, с вычетом транспортных расходов.

Практически ежегодно в лесах Карелии то тут то там возникают и бригады гастарбайтеров, которых предприниматели вербуют в других регионах (а иногда и странах) и привозят на весь сезон на заработки в районы. Живут такие бригады чаще всего прямо в лесу, в палатках, или в маленьких поселках, где они укрыты от бдящего ока силовых структур.

Таким образом, заядлые ягодники из карельской глубинки говорят, что сегодня таджика в лесу можно встретить гораздо чаще, чем медведя. И это печалит: медведь поест и уйдет, завидев человека, а гастарбайтер после себя оставит пустыню, не столько собрав, сколько вытоптав ягодник. Издержки производства, так сказать: у гастарбайтеров отсутствуют как таковые не только навыки бережного сбора ягод, но и вообще представления о культуре и местных обычаях.

Кстати, о медведях. Мы все чаще удивляемся тому, что лесные обитатели именно в этот период оказываются частыми «гостями» в городах и поселках, а также в непосредственной близости от них. Этому также есть свое объяснение: массовые выезды людей на ягодники формируют у животных стойкий стресс. Уходя от одной опасности, они снова и снова натыкаются на других ягодников. Естественно, эффект постоянного вспугивания приводит к тому, что лесная живность начинает активно передвигаться не только по лесам, но и в черте населенных пунктов.

Жалуются на сборщиков ягод и охотники, для которых сезон охоты открывается в пиковые дни ягодного сезона. Дичь в лесах из-за сборщиков ягод нервна и пуглива, да и опасность для охотника случайно подстрелить какого-нибудь ягодника, склонившегося над кустами с черникой, реально возрастает. В любом случае ухо следует держать востро.

И последнее, что отличает карельский ягодный сезон от всякого другого вида промысла или сезонной работы,  это его, если можно так сказать, "политизированность". Да, урожай, погода и цена на дикоросы напрямую влияют... на выборы в республике. Так что 10 сентября можно уверенно прогнозировать явку избирателей на сельские участки: если в день выборов будет солнечно – явка будет значительно ниже, вплоть до провальной.

Потому как один погожий осенний день может кормить десять зимних. А народ наш, много лет с подачи государства живущий по формуле «как потопаешь, так и полопаешь», скорее предпочтет зарабатывать на жизнь, чем участвовать в сомнительных играх с государством. Тем более когда он понимает, что выборы ничего не изменят, а день, проведенный в лесу, принесет в дом реальный доход.