Мы рассказывали о том, как ровно 20 лет назад жители Соломенного воевали с властями. Посылали петиции, собирали народные сходы, приглашали на них чиновников, грозили пикетами. Но когда ничего не помогло, начали днем и ночью жечь костры перед профилакторием «Хвойный», надеясь своими телами преградить дорогу в поселок и не допустить переезда в «Хвойный» туберкулезного диспансера. Пикет, выставленный у ворот профилактория, по мысли организаторов должен был превратиться в постоянный блокпост.

Несмотря на мороз и ветер жители Соломенного, сменяя друг друга, собирались дежурить круглосуточно: «Молчаливый у нас народ, терпеливый здесь в Соломенном. Но дружный. И не допустим, чтобы здесь был рассадник заразы. Уничтожать себя не дадим». Здание профилактория пока пустовало. Невидимый в сумерках одинокий вахтер недоумевал по поводу образовавшейся блокады: «Здесь нет воды горячей. А без горячей воды не переселиться. А воды пока нет. Кто им сказал, что завтра будут переселяться-то?! Окна конопатят тут пока. Да моют все. Готовятся. Но еще ведь неизвестно. Они сами ждут суда, когда суд пройдет». Однако, жители Соломенного были настороже, и в любой активности вокруг профилактория склонны были усматривать очередную атаку противника: «Оттуда вышло человек десять с тряпками, с мочалками. Все стали приводить помещение в порядок.

Они могут заехать в любое время. А нас постоянно обманывают». Тем временем, по мнению некоторых депутатов, то, что происходило в Соломенном, было нарушением закона представителями власти. Депутат Артур Мяки заявил: «А что делать? Это уже последняя надежда на сегодняшний день. Мы отправляли протест прокурору на незаконность. Фактически на попрание прав граждан. Которые оговорены в законе, что такие учреждения должны по крайней мере по согласованию с гражданами устанавливаться и размещаться. И этого согласования не было». Ну а аргументы против открытия в «Хвойном» туберкулезного диспансера множились: «Они же многие курящие. А школьники наши все курят на улице. Если он хотя бы один хабарик выбросит, они пять-шесть человек его подхватят. Вот и все!» Житель Соломенного имел в виду, что обещания медиков соблюдать все санитарные нормы — это были просто успокаивающие, но не действенные меры.

Сбыт так называемой левой водки существовал везде и во все времена. Но в конце 90-х, по мнению министра внутренних дел Карелии Игоря Юнаша, процесс достиг такого размаха, что с трудом поддавался правовому контролю. Об этом говорили на пресс-конференции в правительстве. Трудности с контролем за продажей алкоголя и его производства заключался, во-первых, в том, что не было эффективного закона, во-вторых, народные умельцы научились подделывать фальшивую водку не хуже денежных купюр, а в-третьих, левая водка могла производиться в частных владениях, где действовал закон о неприкосновенности жилища. Тем не менее, как сообщили на пресс-конференции, ряд мер по пресечению привоза фальшивой водки был принят. Собирались создать фирму объединения «Охрана» совместно с МВД.

Качеством и проверкой ввозимой водки начала заниматься лаборатория при МВД. А подразделения «Охраны» снабжало бутылки дополнительными марками. Кстати, о марках. Это уже были не обычные акцизы, а местное дополнительное средство защиты. Марки появились разные — для родной и ввозимой водки. Разумеется, дополнительная марка на легальную водку сказалась на цене. «Дорожать будет продукция, это несомненно. Потому что это в себестоимость не входит. Это дополнительная услуга. То есть водка подорожает, может быть, на рубль или два. Сейчас сложно сказать, потому что это связано с ценой марки», - сообщил министр. Для отличия фальшивой водки МВД обзавелось специальным прибором стоимостью в триста долларов. Начальник отдела по исполнению административного законодательства Г.Ш. Гиниятуллин показал его: «Кстати, по решению правительства России, эти приборы будут у всех торгующих. Это в правилах торговли будет как обязательный атрибут».

На акцизе имелась защитная сетка с двух сторон. И если водка настоящая, при направлении прибора слышен щелчок и видно свечение лампочки. Если прибора нет, то нужно было разглядеть на марке слово «Акциз» с внутренней стороны. Впрочем, в народе все схвачено. Подделывать научились и это. Кроме водяного знака номер на марке не должен повторяться. Впрочем, если всего этого нет, и водка нелегальная, то она необязательно плохого качества. Наличие степеней защиты свидетельствует лишь об уплаченных налогах. И если вам все равно, остается еще одно средство проверки — выпить. На утро все узнаете сами. Если останетесь живы. Разумеется, все эти меры не долговечны. Фальшивая водка была, есть и будет. Тем более, что все производители левой водки — от бутлегера с подпольным заводом до бабушки с бражкой — наловчились продавать товар, минуя налоговые органы. Да и стопроцентного искоренения фальшивой водки никто не ждал. Игорь Юнаш отметил: «Я думаю, что даже если мы 50% вот того, что у нас проходит мимо казны, сумеем легализовать или ограничить, это будет уже большое достижение».

Таким было 23 ноября ровно 20 лет назад. Отматывайте ленту памяти, вытащите из закромов разума — а что вы делали в этот день в 1998 году? Больше новостей из жизни Карелии 20-летней давности.