Текст: Светлана Белая

Дом, где Надежда ютится с мамой, признан аварийным дважды. Крыша в доме течет, на стенах – плесень, печь ремонтирует мама, под полом находится содержимое выгребных ям.

Жильцы злополучного дома № 11 по улице Советской в селе Святозеро в 2020 году стали даже героями известной телепередачи «Мужское – женское». После поездки в Москву у квартиросъемщиков муниципального жилья долгожданных перемен к лучшему так и не стало. В настоящее время в деревянном бараке проживают три человека. Из них два — инвалиды.

Надежда Шпакова, инвалид с детства, пытается добиться человеческих условий для проживания уже несколько лет. Власти только разводят руками. Соседка Шпаковых со второго этажа тоже имеет проблемы со здоровьем.

Из фильма ужасов

Приход холодов приводит двадцатипятилетнюю Надежду Шпакову из Святозера в отчаяние.  Жилье, где сейчас обитают Надя с мамой, мягко говоря, непригодно для проживания. В аварийной халупе здоровому человеку придется ох как несладко, а что говорить о девушке, которая прикована к инвалидной коляске?

От жуткого холода и без того слабое ее здоровье становится только хуже. На ногах появляются трофические язвы – следствие остеомиелита. Выезжать в поликлинику в поселок Пряжа непросто, но когда случается рецидив, то приходится. Мази и перевязочный материал, чтобы обработать раны самой, у девушки всегда есть под рукой.

 

 

Серое здание в селе Святозеро по улице Советской напоминает скорее сарай, чем жилой дом. О том, что он обитаем, говорят чистенькие занавески на окнах да клубы сизого дымка из развалившейся печной трубы.

Условия, в которых живут люди, близки к экстремальным. Внешний вид двухэтажного жилища больше похож на декорацию фильма ужасов: выбитые стекла, стены, никогда не видевшие в своей жизни покраски, оторванные по всему периметру здания доски, которые  раскачиваются во все стороны от малейшего дуновения ветра. Это всего лишь внешний вид дома. Но дальше еще страшнее.

Проходим в подъезд. Хорошо, что нет дождя, в противном случае в подъезд пришлось бы заплывать, так как стекающая вода при входе образует огромную лужу. Дальше картина вполне гармонична внешнему облику строения — все серо и мрачно. Хлипкие ступеньки от шагов издают жалостливые звуки, словно говорят: «Осторожнее! Мы же провалимся…»

Свет в подъезде включается только по острой необходимости — во избежание замыкания проводки.

Дом признан аварийным дважды. Нет, это не ошибка. Из-за сильного износа жилье официально числилось аварийным с 2014 года. Тогда он состоял на балансе местной администрации. Надя с мамой стали ждать расселения к 2019 году. Но случилось невероятное: управление этим домом передали из местной администрации в районную. Таким образом, решение комиссии 2014 года отменили. В 2017 году другая комиссия дом вновь признала непригодным для жилья.

Вот и получается, что дом попал в списки ветхого жилья дважды, но от этого обитателям легче не стало. Напротив, жильцы дома в списках на расселение оказались намного дальше, чем прежде.

Шпаковы предположили, что их очередь дойдет, дай-то бог, к 2030 году…

Не жизнь, а выживание

Каждый новый день инвалиду-колясочнице в таких условиях приходится просто выживать. Несколько метров от своей комнаты до улицы превращаются в непреодолимую полосу препятствий. Начнем с того, что место для колясочного транспорта в квартире не предусмотрено. Прихожая узенькая, в тесном коридорчике не развернуться. Для Нади движение на коляске доступно только в свою комнату и смежную. Получается, что выход на улицу для девушки почти недоступен. Надо сделать несколько шагов, которые ей тяжело даются. Без посторонней помощи никак не обойтись.

 

 

На первый этаж ведет деревянный пандус, сколоченный из досок по просьбе Шпаковых местными мужиками. Спуск и подъем на коляске становится экстремальным. Все прогулки ограничены «свежим воздухом через форточку».

«Маме тоже не под силу каждый раз вывозить меня на прогулки. Ей и так нелегко. Вся мужская и женская работа по дому лежит на ее плечах»,

— рассказала Надя.

Елена Николаевна работает в местном магазинчике продавцом по графику два через два. Зарплата – мизерная. Надя и Елена умудряются из скудного дохода сэкономить на дрова. В доме нет водопровода и санузла.

 

 

Комната Надежды обустроена так, чтобы девушке было удобно самостоятельно себя обслужить: попить чай, сходить в туалет (в ведро) и помыться (в тазике). На стирку, помывку и другие нужды Елена Николаевна носит воду ведрами из колодца. Пожалуй, главной из разряда так называемых «удобств» квартиры можно назвать печь, которую Елена Шпакова сложила сама по схеме. Да только в аварийном доме каждый год на печке появляются трещины. Поддержание в рабочем состоянии печного отопления требует много сил и денег, чего у Елены Николаевны нет.

 

 

Со временем условия для жизни в аварийном жилье становятся только хуже. Ненастная погода – горячая пора для его обитателей. В крыше дырок больше, чем звезд на небе, поэтому вода стекает по стенам. Обои отклеились, в квартире появилась плесень. Бороться с сыростью нет смысла, считают жильцы, да и делать косметический ремонт после каждого такого потопа Елене не по силам и не по деньгам.

Зимой обитатели аварийки топят печки, чтобы обогреть свои квартиры, но им это почти не удается: в морозные дни «кочегарить» приходится по 3 раза в день, но столбик термометра едва дотягивает до 13 градусов. Тонкие стены не задерживают тепло: через смежные пустующие квартиры оно уходит на улицу. Температура воздуха быстро понижается, и вода в ведрах из жидкого состояния переходит в твердое. 

Однажды, пока Елена Николаевна находилась на работе, дочь успела замерзнуть.

«Мне холод противопоказан. Он провоцирует дальнейшее развитие болезни, которая может привести к ампутации ног»,

— говорит девушка.

Удивительно, но Надя, оказавшаяся в непростых условиях, сохранила жизнелюбие. Она вяжет игрушки, рукавички, общается через соцсети с друзьями и каждый год участвует в акции «Тайный Санта».

 

 

Она любит делать подарки другим, только вот сама никак не может дождаться главного на сегодняшний день подарка от тех, кто может ей помочь с нормальным жильем.

Не молчать

20 сентября Надежда Шпакова написала пост в соцсетях о своем бедственном положении, в котором она находится уже несколько лет. Это единственный выход рассказать миру о своей беде.

 

 

«Приезжали  представители администрации ко мне домой. Сказали, что отремонтируют крышу с нашей стороны. Еще они думали, где искать печника, но мама уже сама успела все сделать, так что вопрос отпал сам собой. Я прекрасно понимаю, что расселение — это долго. Не один год точно. И догадка о том, что строить в Святозере никто не будет, косвенно подтвердилась. Есть вероятность, что наша будущая квартира будет находиться в Пряже. Это даже  лучше — там хотя бы рядом наша больница, да и инфраструктура куда более развитая».

Насельники развалившегося дома обивают пороги разных инстанций разных уровней. За 15 лет обещаний они выслушали немало. Власти предлагали переехать в другие населенные пункты.

«Нам предложили поселиться в поселке Верхние Важины. Мы отказались. Этот поселок находится от районного центра еще дальше, чем Святозеро. От главной трассы идет дорога длиной в 23 километра, которая в осеннюю пору совсем раскисает: ямки, грязь да лужи. Как оттуда добираться в районную больницу – ума не приложу»,

— говорит Надя. 

Пока «наверху» решают вопрос о расселении, жильцы полуразвалившегося дома готовятся к зиме.

«Выкупили примерно две машины дров, около 15 кубов. Этого не сказать что много, но зиму переживем. Откладывали денежку летом, в начале сентября купили»,

— говорит мама Нади.

К тому же она забила дыры в Надиной комнате старым толстым пледом. Там, где опустился пол, заколотила досками щели. Проклеили стены специальной плиткой, а дочке купила теплый плед на зиму — пригодится.

Сначала люди старого барака верили каждому слову чиновников и ждали, что они исполнят свои обещания. Но чем больше проходит времени, тем у Надежды и ее мамы меньше остается веры в обещания облеченных властью людей, надежда получить новое жилье в ближайшее время постепенно превращается в мираж, и только любовь мамы и дочки согревают их, дают силы жить. //Фото Елены и Надежды Шпаковой.