Это заседание станет продолжением первого, которое прошло 17 февраля. Тогда одного дня не хватило, потому продолжение и было назначено на 1 марта.
Весь день 17 февраля я просидел на жесткой скамье в зале Верховного суда, наблюдая, как два человека отчаянно пытаются бороться с системой за свое доброе имя. (Кстати, кто производит мебель для наших залов суда? Ее специально делают такой неудобной?..) Вот личные впечатления и суждения, которыми хочу поделиться со всеми, кому это дело еще интересно.

Девять лет Владимир Собинский и Ванда Патенко находятся под следствием и судом. Когда-то об этом деле много писали, сегодня оно перестало быть новостью. Ветер дует. Вода течет. Огонь горит. Собинского с Патенко судят. Все как всегда.

В свое время Петрозаводский городской суд признал их виновными в превышении полномочий и злоупотреблении полномочиями. Подсудимые получили условное наказание. Уже тогда мы обращали внимание на то, что судебный приговор оставил больше вопросов, чем ответов. Какими именно полномочиями и как злоупотребили? Кому и чем нанесли ущерб? Где доказательства вины? Где пострадавшие?

Ни один документ, который они якобы нарушили, не был представлен суду. Ни один свидетель не дал показаний, прямо подтверждающих вину. Уже тогда в юридическом сообществе называли приговор абсурдным и утверждали, что такой приговор не устоит в Верховном суде. Но приговор устоял: Верховный суд Карелии оставил его в силе, немного лишь подкорректировав сроки условного наказания.

Дальше было необычно. Наверное, несуразности в приговоре были таковы, что в дело по своей инициативе вмешался Верховный суд России. Российские судьи направили своим карельским коллегам целый список замечаний по приговору, которым обозначали неустранимые огрехи в судебном следствии. Подобное вмешательство Верховного суда России – настолько редкое в практике событие, что изумились даже бывалые юристы.

Однако ответный ход карельских судей был еще более изумительным. Президиум Верховного суда Карелии принял решение, в котором признал, что не может объективно рассмотреть дело Собинского и Патенко! То есть это не стороны по процессу дали отвод суду, а суд сам взял «самоотвод». Если я правильно понимаю, то Верховный суд Карелии признал, по сути, что он не в состоянии исполнять основную свою функцию – вершить правосудие!

Когда-нибудь историки права внесут это решение президиума ВС Карелии в учебники. Я бы на месте карельских судей не оставлял таких следов в истории… Оставим за скобками вопрос о том,  для чего тогда вообще нужен суд, который не может судить?

В результате этих метаморфоз дело попало в суд Санкт-Петербурга, где, с учетом замечаний ВС России, приговор, вынесенный Петрозаводским городским судом в отношении Собинского и Патенко, был признан незаконным и отменен. Притом к тому моменту Собинский и Патенко уже отбыли наказание по незаконному приговору и судимость их была погашена. Нормально?

Однако на новое рассмотрение дело было направлено все в тот же Петрозаводский городской суд, который и вынес незаконный приговор. Почти два года длилось судебное разбирательство. Перед судьей стояла нелегкая задача. Учесть замечания Верховного суда России означало бы вынести оправдательный приговор подсудимым. Но в нашей системе это просто немыслимо.

Ведь оправдать и реабилитировать подсудимых означало бы признать, что уголовное дело было высосано из пальца и десятки следователей, занимавшихся этим, как минимум профнепригодны. Это означало бы признать, что прокурор, утверждавший обвинение и поддерживающий его в суде, слеп и глух. Это означало бы, что судьи, выносившие незаконный приговор и оставлявшие его в силе, как минимум находились под давлением, не были объективны и беспристрастны, как того требует закон… Последствия для всей правоохранительной системы Карелии – катастрофические, полетели бы многие головы и звезды с погон.

В итоге после почти двух лет разбирательства судебная гора родила мышь. В ноябре прошлого года судья Петрозаводского городского суда Маненок зачитала приговор, который по всем позициям, иногда слово в слово, повторял прошлый приговор судьи того же суда Новоселова.

Судья Эдуард Новоселов

Собинский и Патенко виновны – по тем же статьям и по тем же основаниям, приговорены к таким же срокам наказания. Только от наказания освобождены ввиду его отбытия. То есть повторно был вынесен приговор, который ранее по требованию Верховного суда России был признан незаконным и отменен!

Мне кажется, подписывая такой приговор, судья Петрозаводского суда расписалась в неспособности вершить правый суд и переложила ответственность на плечи Верховного суда – того самого, который ранее решением своего президиума тоже признал неспособность объективно рассмотреть дело Собинского и Патенко. Впрочем, не пытайтесь разгадать этот судебный ребус с позиций бытовой логики: можно попасть в психушку.

Судья Петрозаводского городского суда Наталья Маненок

И вот теперь делом Собинского и Патенко вновь занимается коллегия Верховного суда Карелии. В зале ВС я лично впервые воочию увидел это дело: сотни его томов весят в совокупности, наверное, тонну, и их привезли в зал на двух тележках.

…Тут надо сказать, что, пока суд да дело, даже высшее руководство страны вынужденно обратило внимание на то, как работает наша судебная система. Политизированность и ангажированность судов стали причиной многих публичных скандалов по всей России. Несколько заявлений в адрес судебной системы сделал президент Путин. Чтобы окончательно не подорвать веру общества в правый суд, пошли на некоторые реформы.

В частности, Верховные суды регионов раньше играли роль кассационной инстанции. И эта роль их сводилась, как правило, лишь к тому, чтобы проверить, не допустил ли суд первой инстанции слишком очевидных процессуальных нарушений. В редких случаях дело возвращалось в нижестоящие суды, в подавляющем большинстве случаев приговоры оставлялись в силе. Но два года назад ВС Карелии получил статус инстанции апелляционной.

И в этом качестве он имеет возможность не просто проверить ведение дела судом первой инстанции, а рассмотреть его полностью и по существу. То есть провести полноценное судебное следствие.

Изучить и оценить доказательства. Допросить свидетелей. Квалифицировать и переквалифицировать обвинение. И вынести свое решение, которое может полностью не совпадать с решением суда первой инстанции.

Но в течение заседания по делу Собинского и Патенко лично у меня сложилось устойчивое ощущение, что апелляционная инстанция усиленно притворяется кассационной. Полноценно рассмотреть дело и вынести свой приговор – это ведь принять на себя ответственность. Спокойнее оставить приговор на совести Петрозаводского городского суда – пусть коллеги расплевываются.

В жалобах подсудимых всплыл любопытный момент. Оказывается, вещественные доказательства по делу в Петрозаводском городском суде были… уничтожены. Причем сделано это было в «установленном порядке», комиссионно. Пропали десятки коробок с подшивками документов, ссылки на которые фигурируют в деле. Многие документы утрачены безвозвратно, поскольку нет уже и организаций, которые их выдавали.

Интересно, что сделано это было уже после того, как Верховный суд России внес свои замечания на незаконный приговор. Тем не менее взяли и уничтожили! Привело это к тому, в частности, что подсудимые утратили возможность ссылаться на доказательства, которые подтверждают их невиновность…

Я не юрист. Но, казалось бы, если в уголовном деле отсутствуют вещественные доказательства, каковы должны быть действия суда? Как минимум, вернуть дело прокурору: пусть подкрепит обвинения вещественными доказательствами, а потом несет его в суд. Но этого не сделала ни первая судебная инстанция, ни коллегия Верховного суда.

Обвиняемые пытались ссылаться на заблаговременно сделанные копии уничтоженных документов, но суды не признают копии вещдоками, тем более что оригиналы невозможно восстановить… Если это стандартная судебная практика, то мне становится понятно, почему российские суды выносят лишь 0,7 процента оправдательных приговоров.

В ходе заседания обвиняемые обратили внимание коллегии судей на многие «странности» в протоколе судебного заседания Петрозаводского городского суда. Показания свидетелей частично были искажены, частично просто не попали в протокол.

Трем свидетелям я задавал один и тот же вопрос, и все трое дали показания, подтверждающие мою невиновность, – сказал В.Собинский в своем выступлении. – Ни все мои вопросы, ни ответы свидетелей не вошли в протокол! Я ни на что не намекаю, но это как-то странно. Наши замечания на протокол Петрозаводский городской суд во внимание не принял…

С утра в коридоре суда было людно: это пришли свидетели, которые могли бы подтвердить невиновность подсудимых. Причем любопытно, что почти все они были свидетелями обвинения, но так и не смогли дать обвинительных показаний. Но судебная коллегия отклонила ходатайство защиты о повторном допросе свидетелей. Почему? Суд не обязан объяснять и комментировать свои действия. Но мы не можем удержаться от вопросов. Может быть, судьям некогда? Может, им лень?.. Или, может, решение по делу уже принято и нет смысла кого-то еще слушать?.. Не знаю…

Ну объясните мне: как человеку доказывать свою невиновность, если вещественные доказательства уничтожены, протокол искажен, свидетелей не слушаем?!

– спрашивал коллегию судей Владимир Собинский. Ответа нет. Вопрос риторический.

Не люблю пророчествовать. Но по ходу рассмотрения дела в Верховном суде мне кажется, что у Собинского и Патенко впереди два варианта: плохой и очень плохой.

Для них, конечно, плохо будет, если коллегия судей оставит в силе приговор Петрозаводского городского суда или внесет в него какие-то косметические правки. В таком случае обвинительный приговор, ранее признанный незаконным, вновь вступает в законную силу. А осужденные заходят на долгий, сложный и во всех смыслах затратный путь обжалования приговора в ВС России. С непредсказуемым результатом. Но хотя бы  с надеждой на восстановление справедливости.

И гораздо хуже будет, если коллегия судей отменит приговор Петрозаводского городского суда и вернет дело на новое рассмотрение. Это будет уже третий заход и третий судья. А учитывая, что в Петрозаводском городском суде  тридцать судей и каждое рассмотрение дела длится два года, то, возможно, в перспективе у Собинского и Патенко  около 60 лет катания на этой веселой судебной карусели. Без возможности даже обжаловать приговор в ВС России.

Не дай бог кому-то на такую карусель попасть…

Почему все так? Вроде бы даже нельзя сказать, что правоохранительная и судебная системы в стране не работают. Они работают. Но впечатление такое, что работают совсем не над теми задачами, которые провозглашают. Целеполагание сбито. Провозглашаются цель защиты правопорядка, торжество права, защита и восстановление права человека, равенство перед законом, правосудие. По факту человеку, который вздумал защитить свое право, отстоять свою невиновность, приходится идти против системы, а не пользоваться ее защитой.

Я много общаюсь с представителями судейского сообщества, с прокурорскими работниками, с работниками следствия. В этих системах, надо сказать, работают циничные люди. На своем веку они повидали всякого, и едва ли кто из них сохранил мировосприятие девственно чистым и розовеньким. В кулуарах они, конечно, тоже обсуждают дело Собинского и Патенко: люди есть люди. И большинство из тех, с кем приходилось разговаривать, откровенно говорят: да, это косяк! Но они костьми лягут, чтобы только никогда и нигде не было признано, что это косяк. Для них это даже не вопрос чести  мундира – это вопрос выживания, самосохранения.

Судейские Карелии, конечно, по-человечески тоже сочувствуют Собинскому и Патенко. В этой среде их называют «мазохистами» и искренне недоумевают: «Ну чего они хотят? Чего добиваются?.. Ну отбыли наказание, судимости погашены – жили бы дальше и радовались солнышку…» А когда в одном из судебных заседаний Владимир Собинский заявил: «Я буду отстаивать свою невиновность до конца своей жизни!», многие из них снисходительно покивали головами: «Ну-ну…»

…Весь цивилизованный мир горевал, когда в 1991 году умер основатель государства Сингапур, автор «сингапурского чуда» Ли Куан Ю. Благодаря одному из принципов, которые он заложил в основу государства и общества, сингапурский суд по сей день считается самым объективным и некоррумпированным в мире.

В Сингапуре и сегодня действует закон: если установлено, что суд принял неправосудное решение, то сам судья получает то самое наказание, к которому он необоснованно приговорил подсудимого.

Нужны ли комментарии?..