Обыденное, ставшее привычным, невыразительное… Эти слова крутились в голове, пока я вслушивалась в текст приговора, который 27 апреля два с половиной часа оглашал судья петрозаводского городского суда Дмитрий Хромых. Но судебная система в очередной раз доказала, что способна удивлять, сражая своей непредсказуемой жесткостью. Так было с Гивием Карапетовым, так было с участниками дела по Неглинской набережной, так было и сейчас.

Подсудимая Светлана Чечиль, в прошлом глава Прионежской администрации, а по совместительству двоюродная сестра скрывающегося в Финляндии политика Василия Попова, была спокойна. Яркость однотонного платья в сиреневом исполнении подчеркивал черный пиджак с сиреневато-фиолетовыми вставками, гармонирующими с основным нарядом.

Это публично не обсуждалось, но, кажется, присутствующие были настроены на обвинительный приговор с условным наказанием. Как минимум, перспектива оказаться за решеткой заставляет выбрать более удобный и менее женственный наряд.  Кроме того, недавний условный приговор экс-заместителю Чечиль Евгении Сухоруковой давал определенную надежду на похожее решение.

Дмитрий Хромых

Заключительные слова Хромых стали шоком для Чечиль, которая даже призналась, что не поняла их смысл, заставив судью повторить избранное для нее наказание. Светлана Чечиль признана виновной по части 1 статьи 286 УК РФ и приговорена к 1,5 года колонии-поселения.

Ее взяли под стражу прямо в зале суда. Дополняли атмосферу всеобщей растерянности заплаканные родственники, ненадолго онемевшие журналисты, возмущенные соратники и наотрез отказавшийся от каких-либо комментариев адвокат Алексей Соловьев.

Только гособвинитель Дмитрий Губанов, согласившийся сказать несколько слов под телекамеры, заметил, что удовлетворен приговором. Правда, потом он стремительно скрылся от журналистов. Мне даже на секунду показалось, что у него тоже на сердце нелегко.

История, которая привела Светлану Чечиль на скамью подсудимых, банальна, незатейлива и во многом повторяет главные сюжетные линии уже упомянутого и недавно завершившегося условным сроком уголовного дела в отношении первого заместителя главы Прионежского района Евгении Сухоруковой.

Чечиль признали виновной по статье о превышении должностных полномочий (ч.1, 286 УК РФ) за то, что она изменила вид разрешенного использования двух земельных участков, которые превратились из сельхозугодий в территории, где разрешено заниматься ведением дачного хозяйства. Земли, как было доказано в суде, оказались мелиорированы, а значит, относились к особо ценным, где никаких дач, домов и приусадебных участков быть не должно и в помине.

События, которые стоили Чечиль свободы, относятся к 2012-2014 годам. Один из участков принадлежал директору «Ленторга» Александре Корниловой, которая сейчас проходит по громкому делу «Петропита», а другой – некой гражданке Весняк. Объединяло этих женщин то, что известный в Карелии предприниматель Чеслав Скрипин, прикупив часть участка у Корниловой и присоединив свой организаторский талант к собственности гражданки Весняк, его жены, вплотную занялся земельным вопросом, размежевал землю на более мелкие участки и стал реализовывать их потенциальным дачникам.

По делу проходили восемь потерпевших, которые успели приобрести землю под дачное строительство. Правда, большинство из них никаких претензий не имеют, так как всем им Скрипин вернул деньги, после того как по требованию прокуратуры незаконные акты о переводе земель из одной категории в другую были отменены.   

Собственно говоря, на этом сюжет исчерпывается. Землю вернули государству, граждане получили свои деньги, а природа отделалась «легким испугом», точнее едва заметным изменением почвенного покрова в нескольких местах.

Но Светлана Чечиль свою вину так и не признала, настаивая, что не была знакома с ответами из Росреестра, где указывалось на наличие мелиорации. Она даже отказалась от предложенной Дмитрием Губановым возможности амнистии в связи с 70-летием Победы, так как в этом случае пришлось бы признать себя виновной.   
Как бы то ни было, но суд критически отнесся к позиции экс-главы Прионежской администрации, посчитав, что Чечиль обо всем знала, но все равно пошла на должностное преступление. Судья Хромых отдельно отметил, что версия гособвинения, пытающегося доказать, что Чечиль действовала в интересах Попова, не нашла своего подтверждения.

Знала ли Светлана Чечиль о том, что земли осушены или нет, хотела ли она подсобить своей знакомой, которая возглавляла фирму двоюродного брата или не мечтала об этом, - об этом можно спорить до бесконечности. Совсем другое дело – приговор.

Чечиль никого не убила, не зарезала, не украла из бюджета миллиарды, не распродала знакомым и родственникам заливные луга и плодородные пашни. С другой стороны, и отрицать очевидное бессмысленно, она действительно подписала два сомнительных документа, позволяющих заработать собственникам на перепродаже участков. Но прокуратура вовремя среагировала, и все было отыграно обратно, фактически без нанесения никакого вреда ни людям, ни природе, ни государству.   

Нужно ли за это лишать не опасную для общества интеллигентную женщину, к слову, уже бабушку, свободы, отправляя ее на полтора года в колонию-поселение? Почему-то вспомнился давний процесс, когда пьяный милиционер в форме, управляя автомобилем, насмерть сбил мужчину, который ехал на велосипеде навстречу, по противоположной стороне дороги. Если я не ошибаюсь, тогда сотрудник милиции получил наказание в виде двух с половиной лет в колонии-поселении.

Нельзя не вспомнить и еще одно похожее дело, которое рассматривает тот же самый судья Дмитрий Хромых, – дело священника Петунова. Если Чечиль за два документа, которые не привели ни к чему, он отправил на полтора года в колонию, то сколько же должен получить убивший человека Петунов?

Меньше всего мне хотелось бы говорить о политической подоплеке судопроизводства, все-таки факт преступления доказан. В то же время и не сказать об этом нельзя. Если главной мишенью судебного приговора Светлане Чечиль была не она (а это полностью исключать все же нельзя), а перехитривший силовиков и уже попросивший политического убежища в Финляндии Василий Попов, то, я боюсь, его противники, «подчищая» в России важных для него людей, могут добиться прямо противоположной реакции. Подобные приговоры априори вызывают сочувствие к женскому окружению бизнесмена даже у тех, кто всегда был к нему излишне строг. Вспомните митинги в защиту Александры Корниловой и Ольги Залецкой. И, если кому-то все же кажется, что цель вновь оправдывает средства, значит, история нас ничему не научила.  

У Светланы Чечиль остается право обжаловать обвинительный приговор в Верховном суде РК.