Жительница деревни Западное Кончезеро Людмила Пипетаева вот уже несколько лет пытается добиться, чтобы ее соседи Лидия и Василий Окуневы убрали забор, который они продлили почти до самой воды, оставив небольшой 2-3-метровый зазор. Дело дошло до суда.

В интересах неопределенного круга лиц иск подал карельский межрайонный природоохранный прокурор. Требование прокурора заключается в том, чтобы Василий Окунев убрал ограждение, которое мужчина возвел в 20-метровой береговой полосе, где по закону не должно быть никаких заборов. 14 сентября в Кондопожском городском суде началось рассмотрение дела.   

Голая правда?  

История, на первый взгляд, банальная. Заборами под молчаливо-понимающим взглядом многочисленных правоохранительных и контролирующих структур перегородили пол-Карелии. Практически любой карельский поселок и деревня является красноречивым свидетельством процветающего у нас беззакония. Но если задаться вопросом, каким образом зарождается весь этот заборный беспредел, то судебный иск природоохранного прокурора к Окуневу может на многое открыть глаза. 

 

В суд помимо Пипетаевой пришли и другие соседи Окуневых, которые не в восторге от заборных излишеств, уродующих берег одного из самых красивых карельских озер. 

Поначалу судебное заседание шло довольно бодро. В принципе, сюжет прост и ясен. Прокурор требовал демонтировать забор, который в нарушение водного и земельного законодательства возведен в пределах 20-метровой береговой полосы озера Кончезера. Небольшой 2-3-метровый зазор между урезом воды и началом ограды, который Окуневы милостливо оставили для «неопределенного круга лиц», ситуацию не меняет.

В данном случае российское законодательство предельно лаконично: в 20 метрах от воды большинства озер и рек не должно быть никаких оград и заборов. Все это – территория общего пользования, которую никто не имеет права приватизировать.    

Василий Окунев с иском был не согласен, напирая на то, что «проход есть». 

У меня забор поставлен, я не спорю. Надо – мы снимем, но проход не загражден,

- твердил ответчик.     

Супруги Окуневы объяснили, что отгородиться от внешнего мира их заставила соседская баня с голыми телами, смущающими своим неприкрытым внешним видом. Забор, по их словам, был возведен 5-6 лет назад. 

 

- Чтобы не видеть людей, моющихся в бане, из-за этого был забор поставлен, - отметил ответчик.    
Да и кусты малины, растущие чуть выше, тоже стимулировали Окуневых к огораживанию. Ведь как еще защитить себя и соседей от сорняков? Только возведением забора.    

Забор – видел, замеры - производил

Судья Марина Мишенева терпеливо объясняла, что береговая полоса составляет 20 метров и ее нельзя загораживать. Она отметила, что в пределах 20-метровой полосы ни один кадастровый инженер никогда не согласовал бы границы земельного участка, а если бы согласовал, то понес бы за это ответственность. 

Дело уже логически близилось к концу, как вдруг возник интересный поворот. Василий Окунев сказал, что забор установил в соответствии с границами своего земельного участка, который оформлен у него в собственность. 

Вы утверждаете, что этот забор установлен в границах вашего многоконтурного земельного участка? Правильно я поняла?

– спросила судья, с трудом скрывая удивление. 

И получила утвердительный ответ. 

- Интересная ситуация, - негромко произнесла Мишенева. 

Межевание было проведено в 2015 году, когда в полный рост действовало законодательство, строго-настрого запрещающее приватизировать 20-метровоую береговую полосу. 
Еще раз под протокол судья попросила Окунева подтвердить, что спорный забор он поставил по границе земельного участка, оформленного в собственность. 

 

- Кадастровый инженер видел этот забор? – поинтересовалась судья.

- Да, - подтвердил Окунев.

- Замеры от уреза воды он производил? 

- Производил, - сказал ответчик. 

Если нельзя, но очень хочется 

Для того чтобы понять пикантность ситуации, нам не хватает нескольких дополнительных деталей. Если найти земли супругов Окуневых на публичной кадастровой карте, то отчетливо видно, что участок, обозначенный на карте 122, разделен на две части узкой полоской. 
Эта узкая полоска – участок 196 площадью 70 квадратных метров - тоже имеет свою историю. Судя по документам, администрация Кондопожского района предоставила его Окуневу в аренду в 2014 году, а затем в 2015 году он был продан с аукциона тому же Окуневу.

Дальше – веселее.

В 2017 году природоохранная прокуратура оспорила в суде договор купли-продажи этого участка, так как он находился в водоохранной зоне. Кондопожский суд признал договор купли-продажи недействительным, обязав кондопожскую администрацию вернуть Окуневу деньги, уплаченные за этот участок. 

А теперь – внимание! Если участок 196 находится в водоохранной зоне, то что уж говорить о той части земельного надела 122, который расположен еще ближе к Кончезеру. Получается, он тоже попадает в 20-метровую «мертвую» зону. Но если это так, то каким макаром удалось его приватизировать? Как кадастровый инженер проводил замеры – с закрытыми глазами на ощупь? Или он сознательно пошел на нарушение закона? 

Скорее всего, эти вопросы мысленно задавала себе и судья, которая предложила Окуневым провести судебную земельную экспертизу. Ответчик согласился и попросил две недели для поиска организации. Если говорить о судебном процессе – то самые интересные события впереди. 

 

Нам удалось увидеть забор, вокруг которого разгорелись столь жаркие споры. Узкая тропинка  вела вдоль высокого забора к озеру. В нескольких метрах от воды металлическая преграда неожиданно обрывалась. Рядом стояла полуразрушенная баня, в которой давно никто не моется. 

Проникнув на территорию за забором, я увидела метрах в 9 от воды баню, от которой к озеру вел широкий деревянный настил, покрытый старым ковром эпохи застоя. Эту часть берега Окуневы считают своей собственностью, поэтому здесь все сделано без оглядки на «неопределенный круг лиц». Между тем все мы по российскому законодательству имеем полное право на этот кусочек красивой карельской земли. Но «чужие» здесь не ходят. 

Мы будем внимательно следить за этим судебным процессом. Фактически он может раскрыть систему растаскивания земель в водоохранной зоне.

Очевидно, что когда муниципальные чиновники беззастенчиво выделяют земельные участки в пределах береговой полосы, кадастровые инженеры с восторгом проводят работы так, словно водоема нет и в помине, а специалисты "Росреестра" слепо регистрирует всю эту карикатуру на землеустройство, плодя сомнительные с точки зрения законодательства документы, то с этим «джентльменским набором» срочно надо что-то делать.  

В противном случае мы погрязнем в судах, склоках, спорах и конфликтах, потому что самозахват береговой полосы в последние годы прибрел характер эпидемии.