12 августа в Петрозаводском городском суде дал показания ключевой свидетель обвинения по громкому уголовному процессу бывшего первого заместителя председателя Госкомимущества Карелии Сергея Максимова, обвиняемого в получении серии взяток, и предпринимателя Степана Морозова, которому ставят в вину дачу взятки. 

Бывший руководитель Фонда госимущества Карелии Григорий Шадрин держался уверенно, говорил громко, внятно, без тени смущения рассказывая о нравах, царивших в государственном комитете. Он уже получил условный срок за посредничество в передаче крупной взятки.

Показания Шадрина для тех, кто внимательно следит за уголовной историей, связанной с руководителями карельского Госкомимущества, вряд ли станут откровением. Ничего принципиально нового он в суде не рассказал. Хотя были и весьма любопытные детали, которые раньше ускользали от внимания прессы. На них мы и постараемся акцентировать внимание, ведь, как говорится, дьявол кроется в деталях. 

Григория Шадрина на работу пригласил экс-председатель карельского Госкомимущества Денис Косарев, который сейчас отбывает 5-летний срок в колонии. По словам свидетеля, с Косаревым он познакомился во время судебного заседания, где он выступал в качестве защитника. 

В 2013 году Шадрину было предложено стать ликвидатором госпредприятия «Проектно-сметное бюро» (ГУП РК «ПСБ»). По его воспоминаниям,  эта деятельность его «сильно не напрягала». В тот момент в собственности предприятия было двухэтажное деревянное здание в Петрозаводске на улице Калинина, помещения которого сдавались в аренду.

Шадрин  собирал наличные деньги у задолжавших арендаторов, а затем перечислял их на счет ГУП РК «ПСБ». При этом зарплаты он не получал.

Если верить Шадрину, расплатиться с ним должны были после продажи здания на Калинина.

В конце 2013 года Шадрин возглавил Фонд госимущества Карелии, находящийся «под крылом» Госкомимущества. В 2014 году, рассказал Шадрин, Денис Косарев дал понять, что на счету Проектно-сметного бюро появились деньги и можно потребовать свою заработную плату. Был оформлен судебный приказ, и Григорию Шадрину перечислили 200 тысяч рублей. А дальше, если верить свидетелю, Косарев потребовал, чтобы он передал эти 200 тысяч рублей ему через посредника Олега Трофимова. По словам Шадрина, он «безропотно подчинился».

Согласитесь, выглядит  крайне странно. Человек около года трудился, а взамен не только не получил зарплату, но и без малейшего сопротивления отдал долгожданное вознаграждение за свой пусть и не тяжелый, но все-таки труд. Недоумение по этому поводу судья Дмитрий Хромых выразил лаконичным вопросом: дескать, не выглядело ли предложение вернуть деньги странным?  

Я пошел на уступки с целью получить какую-то более высокую должность, - объяснил Шадрин. - … Когда Косарев Денис Борисович мне предложил передать деньги Трофимову, это было обозначено как требование. Тогда он мне обозначил, чтобы я не беспокоился, что мы еще заработаем".

Он признался, что судьба 200 тысяч рублей тогда его мало заботила, так как он и сам неплохо получал. 

В качестве директора Фонда госимущества Шадрин оформил на себя заем в сумме 2 миллиона рублей под 10% годовых на пять лет на строительство дома. Предварительно он согласовал это решение с Косаревым и Максимовым. По словам Шадрина, 10% суммы кредита он должен был передать Косареву и Максимову в равных долях — по 100 тысяч рублей каждому. Свидетель утверждал, что подобные условия получения займа все равно показались ему выгодными. Сергею Максимову, рассказал свидетель, он передал деньги в холле помещения Госкомимущества со словами: «как обещал». 

По просьбе руководителей госкомитета Шадрин выделил крупные займы по 5 миллионов рублей двум предпринимателям — Морозову и Геворгяну. По воспоминаниям свидетеля, Косарев хотел передать деньги под 10% годовых, но Шадрин настоял на 12,5% годовых. Судья пытался выяснить, а кто, собственно говоря, решал, под какой процент предоставлять заемные средства. Судя по ответам Шадрина, проценты определялись самими чиновниками. Это еще один «оттенок серого» к общей картине современного государственного устройства. У чиновников не осталось никаких «берегов», даже уровень процентной ставки они устанавливают в соответствии с личными пристрастиями.     

     
Впоследствии, поведал Шадрин, Максимов пригласил его в свой кабинет и передал благодарность в виде конверта, где лежали 30 тысяч рублей.

- Он (Максимов. — Авт.) отодвинул стопку бумаг, под  стопкой бумаг лежал конверт с денежными средствами. Он обозначил, что это от друзей, - рассказал Григорий Шадрин.

Когда адвокат Юрий Можеев спросил о судьбе этих денег, Шадрин сказал:

- Я их выкинул, у здания КУМИ внизу у входа стояла урна.

- А почему? Объясните мотив своего поведения, - допытывался адвокат.

- Мотив моего поведения был очень простой. То, что я сделал на тот момент времени, было противозаконно. Я это прекрасно осознавал и понимал… Все эти действия, которые мною совершались, они мне были противны, по натуре моей были противны. То, что я совершил, я совершил с чистой совестью — выкинул, и все. 

- А два миллиона рублей за вознаграждение в 200 тысяч вам не было противно получать? - поинтересовался Можеев.

- Мне было противно это делать, - не стал спорить свидетель.

Он напомнил, что его действия уже получили оценку в суде в виде условного срока. 

Григорий Шадрин признался, что денежные займы фонд выдавал главным образом своим сотрудникам. Только раз, вспомнил свидетель, заемные средства получил бывший участник боевых действий «афганец», который, как он выразился, «через главу вытоптал, выбил» соответствующее решение. Почему-то именно такие мелочи полной бесконтрольности государственных «органов» меня возмущают даже больше, чем многомиллионные взятки. Такое чувство, что незаметно властные структуры переродились в какую-то непонятную корпорацию, которую интересует только ее собственное благополучие.