Подъезжая к домам № 48 и  49 в поселке Чална, начинаешь сомневаться: а не ошибся ли ты адресом? Трудно представить, что в этих строениях может кто-то жить. Первым делом обращаешь внимание на окно в квартиру, из которого вылетают голуби. Потом – на дыры в кирпичном фундаменте, перекошенные и кое-как залатанные стены, обваливающиеся печные трубы. Картину органично дополняет бурый пес, с наслаждением грызущий чью-то челюсть.

Потом замечаешь в одном из окон горшки с цветами, красивые занавески, велосипед возле подъезда. Все-таки люди здесь живут – и охотно рассказывают о том, какое это «счастье».

– Зимой температура в квартире была -4 градуса. Полы кривые, все разваливается. Балка в кухне лопнула, и пол ходит ходуном. Я очень боюсь, что провалюсь на первый этаж, – говорит пенсионерка Мария Прибыткова.

– Канализации у нас нет, дома стоят на выгребных ямах, – сетует жительница дома № 48 Наталья Зайцева. – Сейчас еще терпимо, а летом вонь несусветная… Тут у нас стена частично разрушилась, можно было через дырку в нашу квартиру зайти. Самим пришлось заделывать. Зимой ноги к полу примерзают, вода в ведрах замерзает. Сейчас лето начнется - начнут в квартире грибы расти.

– Недавно у нас тут громыхнуло так, я думала, что крыша упала. Сижу, думаю: как я ребенка буду вытаскивать, если его завалит? – рассказывает многодетная мать Любовь Зиновенкова. – Делаешь ремонт ради детей, но хватает ненадолго, потому что стены просто разъезжаются… Живется здесь кошмарно. Дети болеют без конца, зимой их не помыть толком из-за холода.

Дом № 49, в котором живет Любовь Зиновенкова, был признан аварийным в 2015 году. По идее, он должен быть включен в «свежую» программу расселения: туда как раз попадают дома, получившие такой статус с 2012 по 2017 год. Однако в программе, опубликованной на портале правовой информации, этого строения нет. Объяснение следующее: в 2017 году чиновники Чалнинской администрации заново признали дом аварийным, а затем отменили старое постановление – под предлогом того, что процедура признания была нарушена.

Таким образом, дата признания дома аварийным сменилась: с 2015 на 2017 год. Подобная участь постигла сразу 34 дома в поселке Чална. Все они были признаны аварийными в 2014-2015 годах, но, как утверждают чиновники, сделано это было незаконно – без заключения специализированной организации.

Такой ответ дала нам администрация Пряжинского района, куда  мы обратились за официальными разъяснениями. При этом в письме уточнили, что сейчас только в Чалне насчитывается 53 аварийных многоквартирных дома. Любовь Зиновенкова демонстрирует «письма счастья», пришедшие из пряжинской администрации: районные чиновники потребовали от жителей самостоятельно ликвидировать ветхие строения.

– Пришла бумага о том, что, поскольку дом признан аварийным, мы должны снести свое жилье до 2026 года. То есть в программе расселения нас нет, но снести дом мы должны. Как именно – непонятно. Я звоню и спрашиваю: как вы себе это представляете? Я в двухэтажном многоквартирном доме должна снести свою квартиру? А куда вы меня выселите?

Любовь Зиновенкова такой несправедливости не стерпела и подала иск в суд. Женщина потребовала отменить постановление, из-за которого ее дом не попал в программу. 7 мая Пряжинский районный суд вынес решение – иск удовлетворить.

– Мы доказали в суде, что была межведомственная комиссия, что порядок признания дома аварийным не нарушен, – сообщила женщина.

По идее, теперь, после суда, дом Зиновенковой снова числится аварийным с 2015 года. Возникает сразу несколько вопросов. Первый: означает ли это, что дом автоматически попадает в программу расселения аварийного фонда? Портал «Петрозаводск говорит» задал этот вопрос Министерству строительства Карелии. Оперативного ответа мы не получили, однако Любовь Зиновенкова сама успела пообщаться с региональными чиновниками, и те заявили ей, что программа может быть скорректирована.

Вопрос номер два: касается решение суда только дома Любови Зиновенковой или относится ко всем домам Чалны, выкинутым из программы расселения? Чтобы понять это, надо как минимум прочесть судебное решение, а его на момент написания данного материала у истицы еще не было.

Ловкость рук

В программе расселения аварийного фонда Карелии числится 636 домов. От Пряжинского района в этом длинном перечне – лишь два дома. Это не ошибка и не опечатка: два дома на весь район. Между тем по совести и по закону в программу расселения должны были войти десятки домов. Как стало известно порталу «Петрозаводск говорит», «дважды аварийные» строения есть не только в Чалне.

– Дом, в котором я живу, был признан аварийным в 2014 году. В 2017 году его признали аварийным заново, а прежнее постановление отменили. Любопытно, что на сайте «Реформа ЖКХ» на страничке, посвященной нашему дому, можно найти обе даты, – сообщил житель Святозера Юрий Галузин. – Мы до недавнего времени были уверены, что войдем в программу расселения. Звонили, расспрашивали. А потом пришло письмо из Минстроя: ваш дом не попадает. В итоге аварийное жилье как стояло, так и стоит…

Несколько дней назад жители Святозера подали иск в суд – хотят пойти по стопам Любови Зиновенковой. По словам Любови, аналогичные истории ей рассказывали и жители поселка Соддер: после выигранного суда женщине звонят за юридическими консультациями. По этим звонкам можно догадаться о масштабах махинаций: ясно, что дата признаний аварийным сменилась у десятков домов.

Парадоксально малое число строений, вошедших в программу расселения, демонстрирует не только Пряжинский район. В Муезерском районе Карелии планируют расселить шесть домов, в Сегежском и Лоухском – восемь, в Калевальском – десять. Для сравнения: от Беломорского района в список попали 109 домов, в Суоярвском – 134 дома, в Медвежьегорском районе – почти 70, в Сортавальском и Пудожском – более пятидесяти.

Можно подумать, что в Муезерском или Лоухском районах нет аварийных домов (звучит, конечно, смешно). Их там очень и очень много. Только свой статус эти строения получили лишь в последние два года – а значит, и в программу не попали. Глава администрации Муезерского района Александр Пашук в телефонном разговоре уверил нас, что в его муниципалитете это не имеет никакого отношения к фокусам с отменой постановлений.

– Конечно, жилфонд у нас изношен почти на 100%. Но мы никогда не признавали аварийными дома без заключения специализированной организации. Нам в свое время говорили: признавайте советом депутатов, комиссией – как это и делали в Пряжинском районе. Однако мы сразу вчитались (в правила программы расселения. – Авт.), увидели, что нужно специализированное заключение. Заключение бесплатно никто не делает, оно стоит порядка 30 тысяч… Если бы все сейчас одновременно обратились, я даже не знаю, что бы мы делали.

– То есть не было денег на то, чтобы обследовать эти дома в прежние годы?

– У нас не было обращений от граждан.

– Люди в период с 2012 по 2017 год просто не обращались?

– О признании аварийными – нет. Все обращения обрабатываются, и прокуратура за этим следит…

– Почему же в последние годы такой скачок?

– В СМИ было много информации о программе расселения, о том, что она реально действует. Люди начали задумываться, писать заявления, – сказал Александр Пашук.

Тем не менее журналисты портала «Петрозаводск говорит» подозревают, что истории, схожие с пряжинской, могут иметь место и в других муниципалитетах. Общеизвестный факт: работа с аварийным фондом, реализация программы расселения – это большая ответственность и серьезная головная боль для чиновников. Гораздо проще и безопаснее просто никого не расселять. Поэтому мы обращаемся к просьбой к своим читателям: если вам известны факты вылета аварийных домов из программы, сообщайте об этом в нашу редакцию. Десятки домов в Пряжинском районе – масштаб уже колоссальный, но есть опасение, что на самом деле он катастрофический.