Представлять скучно профессора, заведующего кафедрой лучевой диагностики и лучевой терапии с курсом критической и респираторной медицины Института медицины ПетрГУ Анатолия Петровича Зильбера нельзя.

Вот и его тезка, ректор университета Анатолий Воронин, когда вдруг неожиданно погас свет в актовом зале вуза перед началом презентации книги профессора о врачах-труэнтах, не растерялся и безапелляционно сообщил залу, что это проделки хулигана Зильбера. А еще и поинтересовался на всякий случай, нет ли среди врачей-труэнтов, о которых написана книга, энергетиков.

За этой непредвиденной заминкой последовал блестящий рассказ профессора о книге, начиненный юмором и уникальными фактами из жизни.

Профессор Зильбер и сам стал труэнтом, со студенческих лет собирая картотеку «врачей-прогульщиков», которые вместо или параллельно с лечением больных занимаются политикой, управляют государством, пишут стихи и прозу, открывают новые законы физики, делают научные открытия в области математики. И таким образом успешно продвигают далекие от медицины отрасли.

Уникальная картотека насчитывает сегодня уже 4000 имен. И на полпути профессор останавливаться не собирается – следом за первой он уже готовит к печати вторую книгу о врачах-труэнтах.

Труэнт труэнта
Врачами-труэнтами Анатолий Зильбер мог бы и не увлечься, окажись он студентом института ядерной физики. Но путь в медицину золотому медалисту, окончившему школу в Ташкенте, был предопределен свыше. Принеся после окончания десятилетки документы в институт ядерной физики, выпускник получил неожиданный отказ. В приемной комиссии Толе Зильберу сказали, что квоты на зачисление на учебу без экзаменов для золотых медалистов уже закончились. Абитуриент высказал готовность сдать вступительные экзамены на общих основаниях. Но ему и в этом отказали, сославшись на существующий порядок, и предложили обратиться в другой вуз или на другую специальность в этом же вузе.

С дочерью Евгенией Анатольевной Зильбер

То были времена сталинизма. Шел 1948 год – кого-то смутила фамилия абитуриента. И он, конечно же, расстроенный, отнес документы в Первый Ленинградский медицинский институт. Тогда еще, конечно, не ведая, что многое в нашем отечественном здравоохранении сумеет сделать первым и обретет для себя мировую славу.

На втором курсе любознательный студент, уже тогда владевший несколькими языками (английский, немецкий, французский, украинский, узбекский) заинтересовался врачами-труэнтами. И самым первым из них был  Клод Луи Бертолле, чьим именем названа бертолетова соль, которую хулиган-мальчишка когда-то использовал в качестве «шутейных» взрывчиков, чтобы попугать учителей и учеников.

Одержимый жаждой познания, он часами просиживал в институтской библиотеке, находил в том числе в литературе на иностранном языке все новых  врачей, прославивших себя в немедицинской сфере и удивлялся тому, «сколько же они натворили»! Фантастика, но, к примеру, Британский музей был создан труэнтом, известным врачом и натуралистом Хансом Слоуном. Первым директором первого российского музея — петербургской Кунсткамеры и Публичной библиотеки  был врач-труэнт Роберт Арескин. А всем известный собиратель рун карело-финского эпоса «Калевала» Элиас Леннрот оказался врачом с 40-летним стажем.

Составив картотеку не на одну тысячу врачей и написав больше четырех десятков книг, Анатолий Зильбер и сам уже давно стал труэнтом. На вопрос, считает ли он себя труэнтом или коллекционирование врачей, занимающихся не своим делом, это его хобби, Анатолий Петрович ответил так:

Хобби — это игрушечный конек. Сел на любимого конька — далеко не
уедешь! Хобби забавляет человека и его близких, а медицинский труэнтизм имеет важное социальное и философское значение. Я — труэнт по коллекционированию и, как и все коллекционеры, немного сумасшедший, когда дело касается коллекции.

На работу как на праздник
В «сумасшествии» профессора я убедилась и сама, когда много лет назад находилась на лечении в стационаре республиканской больницы. Проснувшись как-то ночью, увидела в окно притормозивший у дверей приемного покоя легковой автомобиль. Из него вышел водитель и в следующую минуту скрылся в дверях больницы. В следующую ночь ровно в 3 повторилось то же самое. И потом. И - снова...

Одержимая любопытством, я спросила у персонала, что это за ночной посетитель – медсестрички переглянулись и с улыбкой отрапортовали о том, что для них было уже привычным:

Это же профессор Зильбер, у него рабочий день начинается далеко до рассвета! В 3 часа он уже в больнице и делает обход пациентов.

Истоки столь необычного рабочего графика Анатолий Петрович объясняет просто. Много лет назад организатора службы ИТАР (интенсивной терапии, анестезии и реанимации) в республиканской больнице и единственного тогда на весь Северо-Запад врача-анестезиолога и специалиста по медицине критических состояний Анатолия Зильбера чуть ли не каждую ночь медсестры экстренно вызывали в больницу — ухудшалось состояние того или иного больного.

Тогда он и пришел к выводу, что 4-5 часов утра - критическое время для тяжелых больных в Карелии, и в их интересах стал появляться в отделении ночью, задолго до официального начала своего рабочего дня. Такой рабочий график он соблюдает и поныне.

Это самое прекрасное время и для работы над книгами. Все мои книги были написаны в эти утренние часы в моем рабочем кабинете,

- говорит Зильбер.

Фантастической работоспособности и остроты ума Анатолию Зильберу не занимать. А своей движущей силой профессор считает способность по-хорошему сомневаться во всем и добывать новые знания.

С бывшим многолетним главным врачом Республиканской станции переливания крови Людмилой Васильевной Барановой, дочерью Василия Александровича Баранова, имя которого носит республиканская больница

Кто не знает – организации медицины критических состояний в Советском Союзе и в Карелии в частности мы обязаны Зильберу. Именно он предложил создать самостоятельную службу ИТАР в нашей стране (на Западе она уже была), а потом и сам стал одним из первых десяти гражданских анестезиологов, выпущенных Ленинградским институтом усовершенствования врачей в 1957 году. «Корочка», полученная первопроходцами, тут же стала раритетом: «анестезиолог» в ней было написано через букву «э».

Анатолий Петрович вспомнил эпизод по поводу путевки, присланной в Минздрав Карелии на специализацию по анестезиологии. Один из заместителей министра посчитал, что это ошибочно присланная путевка, и ее надо передать в Министерство культуры: видимо, это философия, направленная против буржуазной эстетики.

В 1959 году он создал отделение интенсивной терапии, анестезии и реанимации в республиканской больнице, службу ИТАР в Республике Карелия, ставшую прообразом такой службы во всем Советском Союзе. Больше 50 лет, с 1959 по 2011 год, оставался главным анестезиологом-реаниматологом Министерства здравоохранения республики, больше 40 заведует сначала курсом, затем кафедрой ПетрГУ, на которой преподаются основы одной из самых сложных медицинских дисциплин,

- рассказывает коллега Зильбера доцент ПетрГУ Виктор Мальцев.

Милосердие – не игрушечный конек…
Кроме научной и практической работы, у народного врача еще много других сердечных привязанностей. Он сочиняет стихи, играет на нескольких музыкальных инструментах, общается по скайпу с сокурсниками и учениками, живущими в разных концах мира.

Его кабинет в отделении ИТАР №1 Республиканской больницы имени Баранова плотно заставлен стеллажами с книгами. И это только книги по медицине и религиозные – основная библиотека, одна из крупнейших частных библиотек в Петрозаводске, находится у профессора дома.

С Константином Михайловичем Лебединским (профессор, зав. кафедрой анестезиологии и реаниматологии им. В.Л. Ваневского Северо-Западного государственного медицинского университета им. И.И. Мечникова, ученый секретарь Федерации анестезиологов и реаниматологов России, член научного Комитета Всемирной Федерации Анестезиологических обществ). Книги на данном фото – впервые переведенное на русский язык 4-томное руководство Р. Миллера «Анестезия», где на титульном листе каждого тома указано: научный консультант перевода А.П. Зильбер

Наряду с фолиантами два стеллажа в профессорском кабинете заставлены фигурками кошек. Много лет назад коллекция кошек у профессора стала разрастаться стихийно. Самую первую своему Учителю подарила врач Галина Сильвестрова, закончившая у него курс ИТАР. Ну а дальше мяукающую братию друзья и коллеги стали привозить Зильберу со всех концов света.

Кошки – его случайное увлечение, зато в день рождения друзьям не нужно ломать голову над тем, что подарить имениннику.

Среди прочих на стене в кабинете - подарок известного петрозаводского карикатуриста Дмитрия Москина, использовавшего при написании карикатуры атрибуты советского времени - пятиконечную звезду, сноп сена и молот. И  надпись: "А.Зильбер - кот, даже в советскую эпоху гулявший "сам по себе". Подарок мой, но от имени многочисленных больных, которые ему обязаны жизнью».

Обязаны жизнью Доктору с большой буквы не только многочисленные пациенты, но и братья наши меньшие. Поднявшись до высот народного признания и профессионализма, Анатолий Петрович никогда не изменяет чувству сострадания ко всему живому.

Лет 10 назад именитый профессор спас от верной смерти дворнягу по имени Мишка. Возвратившись в морозный зимний день из командировки, во дворе своего дома Зильбер приметил кучку стоявших кружком людей – взоры их были устремлены на припорошенную снегом примерзшую к забору собаку, она уже почти не дышала. К удивлению зевак, профессор принес из дома лопату и, высвободив пленницу, на руках отнес ее к себе домой.

У Пузи возражений не было, чтобы Мишка жил с ними

Так, большой  и черный Мишка поселился в квартире Зильбера. Обморожение было тяжелым, но постепенно пес пришел в себя. И, как потом случайно выяснилось, привезли его во двор жилого дома с другого конца города: таким образом одно крупное промышленное предприятие избавилось от своего нежелательного обитателя.

Два чемодана хулиганств
В то время как я беседовала с профессором, два молодых анестезиолога - пишем через «е»! - весело внесли в его рабочий кабинет солидного размера чемоданы.
Поймав мой удивленный взгляд, Анатолий Петрович загадочно пояснил: в чемоданах – ценные вещдоки! Как выяснилось, эти «вещдоки» станут экспонатами выставки, которую коллеги Зильбера готовят к его 85-летию. Выставка пройдет в Национальном музее  Карелии, и часть экспонатов останется в нем навсегда.

С учетом неуемной фантазии, искрометного юмора и богатой биографии профессора экспозиция должна получиться интересной. Вот еще несколько фактов из его жизни.

Не соглашаться с учителями круглый отличник Толя Зильбер начал еще в школе, за что после 8 класса был исключен и переведен в другое среднее образовательное учреждение.

Проявлять буйную радость жизни продолжил в вузе – там студсовет в полном составе решал непосильную задачу, как в общежитской комнате Толя Зильбер и его товарищ умудрились наследить на потолке.

С Дэвидом Уилкинсоном (Великобритания) – президентом Всемирной Федерации Анестезиологических обществ на ежегодной "Школе Зильбера", Петрозаводск, октябрь 2015 г.

Не изменяет себе профессор и сейчас - ведь даже в его книге о труэнтах есть разделы с хулиганскими заголовками!

По всему этому очевидно, что на юбилейном торжестве в зале Благородного собрания Национального музея Карелии скучать не придется - «тронные» речи непременно будут перемежаться с острыми шутками и веселыми сюрпризами.

Но ведь по-другому и быть не может, когда юбиляр - сам большой шутник и проказник, и родился он в пятницу, 13 февраля!

Портал "Петрозаводск говорит" от души поздравляет юбиляра!