В Петрозаводском университете не утихает скандал. Только смолкли разговоры о неудавшемся увольнении доцента кафедры зарубежной истории, политологии и международных отношений, журналиста Глеба Ярового, как в СМИ появилась информация о том, что из университета уходит заведующий кафедрой геометрии и топологии профессор Александр Иванов. Именно он уже в течение нескольких лет выступал с критикой единого государственного экзамена, а также был автором законопроектов об отделении школы от ЕГЭ. Законодательная инициатива два раза доходила до Государственной Думы: последняя была направлена депутатами Заксобрания Карелии прошлого созыва летом 2016 года, но отозвана их преемниками в марте 2017-го.

В апреле в сетевой группе «За возрождение образования», организованной Ивановым и его сторонниками, появилось открытое письмо в адрес администрации президента России «О репрессиях научных кадров в Петрозаводском государственном университете» с требованием сместить с должностей ректора Анатолия Воронина и первого проректора Сергея Коржова. Тем временем в ПетрГУ подготовили еще одно письмо с тем же адресатом, но уже подписанное «Е.В.Кашубой, кандидатом физико-математических наук, доцентом и др.». Между публикациями двух этих обращений наш корреспондент пообщался с Александром Ивановым о методах и причинах сокращений, ведущихся в ПетрГУ.

«Проректор по учебной работе не смеет слова сказать ректору. Вот ведь в чем специфика»

– Сколько у вас сейчас студентов и дипломников?

– Конкретно у меня всего восемь студентов, которые с моим уходом останутся без научного руководителя. Понимаете, тут дело-то не в количестве. Этот эпизод [увольнение Александра Иванова. – Прим. ред.] характеризует отношение руководства к учебному процессу. Основная задача вуза – это обеспечить студенту возможность учиться. За счет чего она обеспечивается? За счет преподавателей, которые качественно обеспечивают процесс. Этот пример показывает, что на учебный процесс руководству университета просто наплевать.

– Что ждет студентов, которые останутся без научного руководителя уже в начале мая?

– Официально на сайте университета объявлено, что я заканчиваю работу 3 мая. Соответственно, сейчас мы выстраиваем отношения со студентами таким образом, чтобы они минимально пострадали. Хотя это не моя обязанность – заботиться о студентах в этой ситуации. Это обязанность директора института или проректора по учебной работе, может быть. Директору института было предписано обеспечить замену по всем видам учебной нагрузки.

– То есть студенты переходят под научное руководство ваших коллег?

– Понимаете, там так вопрос не стоит. Директор института должен это обеспечить, но он, кстати, понимает, что это невозможно. Это нонсенс! Когда проректор по учебной работе издает такое распоряжение, касающееся учебного процесса, он не проректор!

Понятно, что он делал это не по своей воле – ему дано указание ректора Воронина. Он выполняет свои функции в этом смысле. Но главная его функция – обеспечивать учебный процесс, и реакция нормального проректора по учебной работе должна быть такой: "Извините, господин ректор, так делать нельзя. Вы как-нибудь по-другому с Ивановым разбирайтесь, а курсы он должен довести. Пусть он доведет своих дипломников, а через полтора месяца можете его увольнять, и я вам тут помощник"...

Но проректор по учебной работе не смеет слова сказать ректору. Вот ведь в чем специфика.

– Говорят, что несколько студентов и педагогов готовы покинуть стены университета вместе с вами. Вы можете назвать имена этих преподавателей или количество ваших сторонников?

– Эти люди выступили с открытым обращением к президенту России Путину по поводу кадрового беспредела, который у нас творится. Текст опубликован...

– Это не то же обращение, что уже было опубликовано в Сети в начале апреля?

– Не то же. Это текст, написанный теми преподавателями, которые уже отнесли заявления об увольнении по собственному желанию в отдел кадров в знак протеста против кадровых репрессий, в частности, в отношении меня. Имена этих преподавателей известны. В частности, Елена Викторовна Кошуба…

– А сколько всего преподавателей собираются увольняться в знак протеста?

– Трое уже подали заявления.

– Это вся ваша кафедра?

– Не совсем. Это преподаватели – выпускники нашей кафедры, мои ученики.

– А то первое письмо в итоге отправили в администрацию президента?

– Да, оно отправлено, зарегистрировано, у него есть номер. Это будет второе письмо с такими же требованиями.

– Ваш авторитет вкупе с агитацией против политики Министерства образования мог стать причиной недовольства вами в руководстве университета?

– Это совершенно очевидная вещь. Ко мне претензий по работе ведь не было. Любопытная деталь:  совсем недавно меня представили к званию заслуженного работника науки Карелии. И представление делал университет.

До смешного доходит: буквально 6 апреля мне показали бумагу, что я заканчиваю работать здесь, а 5 апреля я получил солидную премию за успехи в рамках эффективного контракта. У нас  с денежными премиями трудно, а тут дали! Такие интересные сюжеты.

«Чтобы сдать экзамены, нужно учить все дисциплины»

– Вы могли бы коротко рассказать о своей идее отделения ЕГЭ от школы?

– Нас называют «борцами с ЕГЭ». Это отчасти правильно, но лишь отчасти. Я считаю, что цель политики, проводимой Министерством образования, – лишить широкие массы образования как такового. Наша задача не в том, чтобы разобраться с ЕГЭ, а в том, чтобы остановить этот процесс.

В любой системе, даже самой мощной, бывают  уязвимые точки. Их надо увидеть и воздействовать на них. Такая точка – ЕГЭ, потому что это касается всех. Эту гадость весь народ на себе ощущает.

Мы проанализировали Единый госэкзамен со всех сторон, опубликовали исследования, провели научные семинары. Группа «За возрождение образования» собрала народ, который желает работать на этом поле, и мы начали потихоньку биться. Вначале нас не замечали, затем обратили внимание, затем была законодательная инициатива, в которой предлагались конкретные шаги по выходу из ситуации.

– Что это за шаги?

– Шаги по отделению школы от ЕГЭ. ЕГЭ подчинил себе всю школу. Дети и их родители начинают думать о том, как сдать единый экзамен, чуть ли не с первого класса: выбирают профильный класс, нанимают репетиторов… Попробуйте сегодня отменить ЕГЭ – школа рухнет. Школа сегодня работает не для того, чтобы дать ребенку образование, а на то, чтобы натаскать его к ЕГЭ. Как надо разрешить ситуацию? Обязать детей изучать все предметы! Школа есть школа, а ЕГЭ – это поступление в вуз. Нравится вам – зубрите эти тестики, и это уже отдельный разговор. В школе должны быть выпускные экзамены по всем ключевым дисциплинам, как это было раньше. Эти экзамены доброжелательные, хорошие, без конкуренции, с цветами и улыбками, но чтобы их сдать, нужно учить все дисциплины.

– Вторую версию законопроекта о разделении ЕГЭ и школы карельские депутаты отозвали из Госдумы. Вы как-то сказали, что это еще не конец, и найдутся другие люди, которые поднимут этот вопрос. Кого вы имели в виду?

– В биологии есть понятие "паразит". Есть паразит со сменой хозяина, а есть без смены хозяина. Последний умирает вместе с организмом, от которого питается. Если говорить о нашей власти с биологических позиций, то сейчас у нас преобладает паразитизм без смены хозяина. То есть все паразиты "умирают" вместе с тем делом, на котором паразитируют. А умирать им не хочется. Поэтому паразиты вынуждены заботиться об организме, от которого кормятся. И это внушает надежду, что все-таки до конца систему образования не убьют, будут просто вынуждены что-то менять.

Тезис ведь понятен: почему нас хотят учить так, чтобы ничему не научить?  Неграмотным народом проще манипулировать, управлять. Но тут  есть одна деталь. Управлять-то проще, но кто сказал, что управлять будут именно они? Понимание этого тоже начинает прорезаться. Выходить из этой ситуации нашей власти придется.

Наша аналитика, которую мы проводили в течение многих лет, – это не пустой звон, а научное исследование, которое определило путь решения проблемы. Та схема, которую мы предложили, признана многими ведущими экспертами, и другого выхода нет, чтобы егэшную заразу мягко преодолеть. Кто это сделает – неважно.

Вполне возможно, что Владимир Владимирович Путин скажет в какой-то момент: "Ребята, хватит!" За ним такие шаги, касающиеся образования, были. Он в свое время велел восстановить сочинение, потому что ЕГЭ по русскому убил грамотность вообще. Он и новые шаги сделает, потому что если этого не будет, то России не будет. Без образования мы исчезнем.

«Ваша должность и ваша зарплата позорят университет»

 

– Увольняют не только в ПетрГУ. Вы, наверняка, знаете, что это не уникальная ситуация. С какого момента все это началось в вузах?

– Когда наше выступление получило общероссийский резонанс. Наверное, это произошло после приезда Ященко [Иван Ященко – разработчик заданий ЕГЭ по математике]. После того как наш законопроект был во второй раз направлен в Думу, он был сюда делегирован, чтобы "разрулить" ситуацию. Наше руководство любезно предоставило помещение для этой встречи, хотя, кажется, они и не знали, кто такой Ященко. Мы здесь с ним побеседовали, он был очень обескуражен, так как впервые в жизни ему дали тотальный отпор по всем позициям. Естественно, он обиделся, после этого, наверное, и началась вся эта кампания. В конце мая, когда ректор вызывал меня к себе на ковер, я понял, что он узнал, кто такой Ященко.

Ректор вызвал, чтобы мораль мне читать. Это было в июне прошлого года по поводу моего интервью, которое я давал агентству «Накануне» о состоянии набора студентов в Петрозаводске, о том, какими к нам приходят студенты, как работают школы, и о том, что базовый ЕГЭ по математике убивает математическое образование, в частности инженерное. По поводу этого интервью ректор организовал коллективное письмо деканов, которое заставил подписать всех: мол, все это клевета и ложь, ложь и клевета. Потом он меня вызвал, начал объяснять, что это клевета и что я все это придумал, что будет проведено расследование. Для этого "расследования" была даже организована комиссия.

– Расследование чего? 

– Видимо, расследование того, есть ли у нас действительно такие студенты, о которых рассказывает Иванов. Вообще-то ректору не мешает знать, какие у нас студенты. Кстати, сами-то студенты это видят и знают. Не случайно они молчат, потому что воочию наблюдают то, о чем говорилось в публикации. Интересно, что комиссия эта в итоге исчезла и ни разу даже не заседала. Вопрос был закрыт.

–  В первом открытом письме называется цифра 200 уволенных преподавателей и сотрудников ПетрГУ. До вашего случая касались ли сокращения математиков?

– На нашей кафедре, кроме меня, за последние два с половиной года уволены три сотрудника: два преподавателя и инженер кафедры.

– Тоже в связи с истечением срока контракта?

– У кого-то контракт закончился, а инженера кафедры вообще очень интересно увольняли. Любовь Андреевну Смирнову, замечательного человека, которая у нас на кафедре безукоризненно  выполняла абсолютно все обязанности, сократили в связи с реорганизацией факультета в институт. Есть процедура сокращения, согласно которой шесть месяцев человеку положено платить средний заработок. Если сокращаете, то, пожалуйста, соблюдайте закон! В руководстве же говорят: нет, так не пойдет – и предлагают написать заявление об уходе по собственному желанию, а выплачивать деньги только два месяца. А если работник сопротивляется, то угрожают уволить по статье без всяких выплат...

– По какой статье?

– Найдут, по какой. Человек идет в профком, рассказывает, что нарушается процедура сокращения. Представитель профкома идет к проректору Коржову [Сергей Коржов, первый проректор ПетрГУ. – Прим.ред. ], говорит о правах, Трудовом кодексе…

Какой там был разговор – неизвестно. Известно, что сказал нашему инженеру после этого разговора представитель профкома: «Ваша должность и ваша зарплата позорят университет – зарплата очень низкая. Поэтому, если вы об университете заботитесь, то должны сами написать заявление об уходе».

Видимо, Коржов объяснил представителю профкома, что если он будет выступать, то пойдет следом на увольнение. Потому что человек шел на разговор c одним настроением, а пришел с другим. Любовь Андреевна после этого попала в больницу с сердечным приступом. А директор института через пару дней мне докладывала: «А вы знаете, Александр Владимирович, что ваш инженер уже второй день на работе не появляется?» И такое счастливое выражение лица при этом: задание выполнено – по статье можно уволить. Я ответил, что знаю, она в больнице лежит. После этого выражение лица сразу сменилось.

Понимаете, когда смотришь на все это, то думаешь: ну человеческий облик-то не надо терять! В конце-то концов, можно по-другому как-то... Не "мы вас уволим", а "поймите, ситуация катастрофическая, денег в университете нет"... Можно по-человечески объяснить? Мы все люди, все поймем, зачем вот так-то? Вот этот стиль, совершенно беспардонный, хамский, доминирует сегодня в высшей школе.

«Среди моих коллег недовольных нет»

– Немного о финансах. В открытых письмах говорится о "репрессиях", то есть людей увольняют по идеологическим причинам…

– По любым мотивам увольняют.

– У этого процесса финансовая подоплека? 

– И финансовая тоже. Но ведь нет такой проблемы, которую нельзя было бы решить по-человечески. В коллективе нужно было решать эту проблему. Представим себе, что университет под прессингом, ему дают вот столько и ни рубля больше – вопрос: как жить? У нас на кафедре было сокращение по ставкам в 2,5 раза. Возьму на себя смелость утверждать, что среди моих коллег недовольных нет, хотя ушли некоторые люди, а оставшиеся работают на часть ставки. Я сам на часть ставки работаю.

Надо подойти к людям и сказать: вот такая, товарищи, ситуация. Главная наша задача – учить студентов, поддерживать процесс и улучшать его качество. Это наша святая обязанность перед детьми и внуками. На нас свалилась такая беда, давайте вместе ее решать. Варианты здесь могут быть самые разные, в частности, "нарисовать" всем, что они работают на полставки. И ректор – тоже на полставки.

«Не мы начали – начали они»

– Вы говорили, что функции завкафедрой и преподавателя не разделены в ПетрГУ. Вы могли бы заключить новый договор как преподаватель, а не как руководитель кафедры? Теоретически вы бы могли продолжить преподавать в университете?

– Предлагает у нас администрация. Администрация на данный момент объявила на всю страну, что мои полномочия прекращаются 3 мая. Есть пресс-релиз, выставленный на сайте университета. Шаги в этой ситуации должна делать администрация. Я с ректором на эту тему разговор имел, специально записался на прием и объяснил ситуацию. То, что они сделали с кафедрой, – по сути ликвидировали ее, ни с кем не разговаривая вообще. Я им предложил спокойный вариант, который всех устраивает: реорганизацию с переходом на другую кафедру, где мы все готовы работать дружно. Это кафедра теории вероятности и анализа данных. Этот вопрос был согласован уже давно, мы прекрасно понимали, что в таком варианте, в котором мы сейчас существуем, с учетом качества набора на направления чистой математики, мы не можем существовать. Вопрос был решен на низовом уровне. Но ответом сверху послужило то, что вы видите.

– Что вам сказал ректор во время встречи?

– Он сказал: «Пишите служебную записку». Я в тот же день написал эту служебную записку, но со служебными записками у нас технология известная. Они идут в никуда, администрация не реагирует на них вообще. Решение, которое они претворили в жизнь, подрывает творческий потенциал. Теперь люди решили уйти, и точка. 

– Вас в некоторых СМИ называют оппонентом Анатолия Воронина. Оппонентом в чем?

– Господи, мне дела не было до Анатолия Воронина. То, что здесь творят, я видел давно. Но воевать на всех фронтах бессмысленно. Мы поставили перед собой задачу исправить ситуацию в стране в целом и не касались Воронина, Коржова. Мы вели работу предельно корректно, не трогая никого. Я слова никогда не сказал против Воронина, хотя, в общем-то, было о чем, особенно во время аккредитации. Мы их не трогали, даже оказывали поддержку – пусть работает человек. Не мы начали – начали они. 

 

Post Scriptum

Ситуация с увольнениями преподавателей в ПетрГУ продолжается уже не первый год. К нам в редакцию не раз обращались люди из университета, которые предлагали осветить массовые увольнения, уговоры руководства уйти в неоплачиваемый отпуск на неопределенный срок и другие признаки все ухудшающейся ситуации. Коллектив сокращался, при этом обязанностей меньше не становилось.

Проблемой для журналистов всегда оставалось нежелание сотрудников ПетрГУ говорить об этих и других проблемах открыто. Сегодня на прямой разговор пошел Александр Иванов, который вскоре прочитает в университете свою последнюю лекцию.

Безусловно, мы хотели бы услышать и другую сторону конфликта, официальных лиц, и поговорить о главном вузе Карелии с его руководителем. Однако у ректора Анатолия Воронина не нашлось времени, чтобы ответить на наши вопросы. Нам не удалось пройти дальше приемной с секретарем.

Его секретарь сперва заявила, что все ответы по ситуации с Александром Ивановым мы можем найти на сайте университета, а через четыре дня сообщила, что ректор уезжает на будущей неделе в командировку в Москву, после чего наступают майские праздники, так что вряд ли она сможет нам помочь в организации встречи. Да и в целом, как она сказала, ей кажется, что наш корреспондент "непозитивно" настроен.

Отметим, что у секретаря руководителя в университете какие-то странные полномочия. Она не только решает, с кем руководителю встречаться, а с кем нет, но еще и позволяет себе давать оценки настроению посетителей. Если руководство вуза так "общается" с журналистами, то можно себе представить, как оно ведет себя по отношению к преподавателям и другим работникам.

Впрочем, мы все еще хотим поговорить о ПетрГУ и его развитии с Анатолием Ворониным, тем более что партия «Единая Россия», членом которой он является, выдвинула его кандидатуру на партийные праймериз, по итогам которых определится кандидат «ЕР» на выборах главы Карелии.