Текст, фото: Георгий Чентемиров

Смертность в Карелии за минувшие два-три года выросла на треть, а в Петрозаводске – в полтора раза. Это цифры официальной статистики, которые подтверждаются и данными похоронных организаций. Шокирующие показатели никто не скрывает, но особенно и не афиширует. Возможно, потому, что они наталкивают на неприятные вопросы. В чем причина такого даже не роста, а скачка смертности? Коронавирус, или нехватка кадров в медицине, или отмена плановых операций?

Журналист портала «Петрозаводск говорит» спросил об этом Министерство здравоохранения Карелии. Вопросы были направлены почти в середине ноября, но ответили на них только в декабре. Первый замминистра здравоохранения Ольга Руотцелайнен встретилась с журналистом и объяснила: коронавирус, который некоторые граждане до сих пор считают разновидностью простуды, умеет убивать не хуже рака.

— С чем связан рост смертности? Понятно, что есть влияние эпидемии. Но, если судить по официальной статистике министра здравоохранения, списать избыточную смертность целиком на COVID-19 не получится.

— Цифры большие, конечно. Рост смертности на фоне пандемии коронавируса предсказуем. Но более точную статистику мы проанализируем по итогам года.

Сейчас, я думаю, нужно ждать последствий, которые принесла нам эпидемия. Не тех явных случаев смерти от коронавируса, которые задокументированы и которые мы можем точно сейчас посчитать, а случаев, когда инфекция спровоцировала обострение хронических или даже появление новых заболеваний, а также случаев осложнений коронавируса, которые могут проявиться не сразу после выздоровления.

В официальную статистику смертности от коронавируса попадают только те случаи, которые точно подтверждены всеми исследованиями, проведено вскрытие, получены результаты лабораторных тестов и выставлен диагноз COVID-19 как причина смерти. Бывает, что причины смерти диагностируются предварительно и позже могут быть пересмотрены.

И мы по 2021 году видим, что больше половины случаев именно избыточной смертности приходится на коронавирус.

— А вторая половина — это что?

— Перенесенный коронавирус оказывает влияние и на течение уже имеющихся хронических заболеваний, и на возникновение новых. Мы сейчас видим случаи появления сахарного диабета. У пациентов не было этой болезни, но после перенесенной инфекции, после лечения у них повышается уровень сахара в крови, они идут на обследование, где диагностируется диабет.

Точно так же сердечно-сосудистые заболевания на фоне перенесенного коронавируса прогрессируют. Повышенное тромбообразование, поражение сосудов головного мозга, сердца — это все влияет.

Мы отдельно учитываем таких пациентов, но точное их количество узнаем только по итогам года. Даже данные, которые сейчас опубликованы Росстатом, —  предварительные.

— Многие возразят, что высокая смертность может быть спровоцирована отказом в плановой медицинской помощи.

— Практически все регионы столкнулись с тем, что пришлось сворачивать плановую медпомощь. Причем где-то это длилось несколько месяцев, а где-то продолжается и сегодня. До сих пор некоторые регионы не проводят диспансеризацию, профосмотры, плановые операции.

У нас ограничения на второй волне COVID-19 продолжались около полугода. Да, это была крайняя вынужденная мера. Не хватало медиков, нужны были специальные бригады для обслуживания вызовов и лечения коронавируса на дому, нужно было обеспечить кадрами ковидные центры. При этом мы освоили дистанционные формы работы, доставляли лекарства тем, кто находится на диспансерном учете. На помощь пришли волонтеры, студенты, ординаторы.

Последствия этих ограничений мы еще увидим. Возможно, что-то не выявлено, что-то запущено. Выйти на определенные точные показатели сейчас сложно.

Обратите внимание вот на какой факт. В Петрозаводске, как вы сами указываете, избыточная смертность заметно выше, чем в целом по Карелии. Это очень трудно списать на недоступность медицинской помощи. Зато это логично объясняется сложной эпидемической ситуацией в густонаселенном городе.

— Вы сказали, что система здравоохранения столкнулась с нехваткой специалистов. А как сейчас дела обстоят?

— Потребность в кадрах сохраняется, особенно в районных учреждениях. Причем рук не хватает в первичном звене, от которого зависит профилактика. И дефицит усугублялся инфекцией. Сотрудники старшего возраста увольнялись в связи с большой нагрузкой,  состоянием здоровья. Тем не менее люди как уходили, так и приходили, трудоустраивались новые сотрудники.

К сожалению, даже высокие зарплаты не всегда привлекают людей. В районах мы сейчас медработникам предлагаем миллион рублей, жилье, но не хотят люди ехать. Даже в Кондопогу, которая рядом с Петрозаводском, где есть бассейн, ледовый дворец, хорошая инфраструктура, места в детских садах, — все равно не едут!

— Ковиддиссиденты часто принижают опасность коронавируса на фоне других смертельных болезней: дескать, его не сравнить с онкологией, или туберкулезом, или болезнями сердца, от них все равно больше умирает. Так ли это?

— В 2019 году в общей структуре смертности первое место занимали болезни системы кровообращения, на них приходилось 53 процента смертей. Второе место — злокачественные образования (17 процентов). И далее иные факторы, которые отстают с большим отрывом.

Что мы видим сейчас? Болезни системы кровообращения — по-прежнему на первом месте, но доля их упала до 43 процентов. Онкология — уже на третьем месте. А на втором месте — «прочие причины»; в этот пункт входит и коронавирусная инфекция.

Для понимания: еще недавно на «прочие причины» приходилось полтора процента от всего количества смертей. Сейчас — 17 процентов. И это именно коронавирус.

…Мы все устали, что тут говорить. Медики второй год находятся в напряжении, работают на пределе сил. Несмотря на все призывы вакцинироваться, люди неохотно прививаются, особенно молодежь. И что важно, несмотря на то что среди умерших большая часть приходится на людей пожилого возраста, в этом году увеличилось число заболевших и умерших от коронавируса людей именно молодого возраста.