20 декабря в Петрозаводске должен состояться концерт рэпера Ивана Дремина, куда более известного под псевдонимом Face. Исполнителю всего 22 года, но он уже завоевал славу, в том числе скандальную (например, он активно использует в песнях ненормативную лексику).

В конце ноября стало известно, что некоторые петрозаводчане выступили против приезда музыканта. Так, отменить выступление потребовало «Общество радикальной трезвости». Выяснилось, что общество это состоит из одного человека – студента Юрия Евдокимова. У него, впрочем, есть единомышленники, а на тропу войны против Фейса он вышел по просьбе женщины, обеспокоенной тем, что на концерт могут прийти дети.

Юрий Евдокимов – студент 3 курса Института экономики и права ПетрГУ. В 2017 году создал молодежное движение «Рось», которое занимается созданием видеороликов на остросоциальные темы (алкоголизация, экологические проблемы, отсутствие доступной среды для инвалидов и так далее). Евдокимов даже был в прямом эфире телеканала «Царьград», где рассказывал о протестах против мусорного полигона под Сергиевым Посадом.

Последние две недели молодой человек воюет с Фейсом. Правда, Фейс на "войну", как говорится, не пришел и вряд ли даже знает, что кто-то там в Петрозаводске ведет с ним незримый бой. Но мы решили поговорить с Юрием Евдокимовым, чтобы выяснить, чем ему не угодил рэпер.

– 23 и 24 ноября обратилась женщина с просьбой помочь ей отменить концерт рэп-исполнителя. Сама она боится, попросила не указывать свое имя. К своему заявлению мы прицепляем и правовое обоснование. Указали, какие конкретно мы видим нарушения закона. Создали пост в интернете и начали его распространять. Кроме того, мы свое заявление отправили в органы власти. Это УФАС, прокуратура, Роскомнадзор, Минкультуры, администрация города. Также заявление направлено уполномоченному по правам ребенка и главе республики.

В УФАС мы направили заявление по факту нарушения законодательства о рекламе. Они в баннере поставили возрастную маркировку 18+. А в группе они открыто пишут, что это ограничение носит рекомендательный характер. У нас давно в России стали законы носить рекомендательный характер? – задался риторическим вопросом молодой человек.

Юрий показывает переписку, где женщина спрашивает у организаторов, можно ли ее 13-летнему ребенку прийти на концерт? Те отвечают, что можно, но пусть его после мероприятия кто-нибудь встретит. В паблике, посвященном концерту, размещен пост следующего содержания: «Внимание! Значок "18+" на афише - требование цензуры и носит рекомендательный характер. Это предупреждение для ваших родителей о том, что на концерте может быть использована ненормативная лексика. Мероприятие закончится раньше 22:00 (комендантского часа для несовершеннолетних), следовательно, возрастных ограничений на концерт нет». Студент считает, что это прямое нарушение закона.

– После того как мы опубликовали наш пост, нас отправились штурмовать фанаты Фейса. Атаковали наше сообщество, мою страницу, писали мне гадости, угрозы.

Организаторы связываются со мной и намекают, что я это делаю по заказу государства. Потому что Фейс исполняет оппозиционные песенки. Это забавно, ведь, если посмотреть мою страницу, меня сложно назвать апологетом действующей власти.

– Вы изучали правовую сторону вопроса?

– Разумеется. Во-первых, я советовался со своими преподавателями. Во-вторых, я пишу научную работу как раз на эту тему – законодательство о рекламе.

Далее. Песни этого исполнителя, вне всякого сомнения, содержат пропаганду алкоголя, наркотиков. Откровенный разврат, соответствующее отношение к женщинам. Пропаганда против устоев. Есть нецензурная брань.

Организаторы спрашивали нас, почему мы против выступаем. Я отвечал, что, во-первых, мы с террористами переговоров не ведем, а во-вторых, политическая педофилия неприемлема.

Я никому свои вкусы не навязываю. Но есть вкусы, есть безвкусица, а есть явно деструктивные материалы, низменная культура, которая не несет ничего созидательного. И ведь основная аудитория этого исполнителя – дети.

– Группу «Битлз» в Советском Союзе  обвиняли в том же самом. И русский рок долгое время был в андеграунде из-за своего «тлетворного влияния на умы молодежи». Вы не боитесь оказаться в стане людей, которых воспринимают как ограниченных реакционеров?

– Название моего проекта содержит в себе слово «радикальный». Я готов к тому, что меня как угодно будут называть. Мне уже гадости говорят. У меня есть стойкие убеждения, у моих единомышленников,  учителей,  родителей, которые с мной связывались…

Если в песне есть матерные слова, я считаю, что такие исполнители не должны из подвалов выходить. Может, не надо их запрещать, но не давать им подниматься выше подвала.

– Если говорить о пропаганде наркотиков, можно вспомнить известный слоган «sex, drugs, rock'n'roll». Рок-н-ролл тоже запретить?

– Я не против жанров. И не против рэпа. Я выступаю против конкретных исполнителей, которые призывают, например, к употреблению наркотиков.

Ведь человеку песня понравилась, в голове отложилась, он ее прокручивает постоянно, а потом воспринимает ее как реальность. Что нормально девушек называть телками, сводить отношения к соитию и так далее. Что употреблять наркотики нормально. Что семья не нужна.

Мне кажется, мы недооцениваем влияние музыки на людей. Каждое слово создает определенный образ и формирует определенную модель поведения. Тем более, когда эти слова со сцены произносит молодой харизматичный исполнитель.

Есть список экстремистских материалов, и произведения из этого списка так просто, в свободном доступе, не найдешь. Я думаю, государство должно создать аналогичный список музыки, которая деструктивно влияет на людей. По аналогии с экстремизмом, этим должны заниматься эксперты, специалисты.

– Вы проводили такую экспертизу песен Фейса?

– Когда откровенно и постоянно идут упоминания наркотиков, когда оно смакуется, здесь сомнений не возникает.

– Если можно послушать песню в интернете, какой смысл запрещать концерт?

– Люди там заряжаются соответствующей атмосферой. Они ведь могут после выступления и по городу пойти. Там могут продаваться наркотики, алкоголь…

– Один из ваших проектов называется «Общество радикальной трезвости». Вы за сухой закон?

– Проект нацелен на формирование осознанного трезвого уровня жизни. Алкоголь – это легальный наркотик, мы об этом говорим. Оправдывают тем, что это якобы часть нашей культуры, хотя это не- правда.

Радикализм подразумевается исключительно в рамках правового поля. И радикализм по отношению к алкоголю, а не по отношению к тем, кто его употребляет.

– Бокал шампанского под куранты выпьете?

– Нет, никогда. Я пробовал спиртное, когда мне было 15 лет, лгать не буду. И я пришел к выводу, что это не нужно. Поначалу даже стеснялся, а потом понял – почему я должен стесняться, что я трезвый? Я родился трезвым и хочу им оставаться.

– Вы сказали, что у вас есть претензии к органам власти. Какие?

– Я сейчас проходил практику в прокуратуре и увидел, как тяжело там трудятся люди. Они приходят в 8 утра и уходят в 11 вечера. И я могу сказать, что органы власти работают.

Другое дело, что у меня полным-полно вопросов. Я даже отношу себя к оппозиции. Претензии к регулированию межнациональной политики, к федеративному устройству. Я выступаю с проектами реформирования Конституции.

Но песенки «Государство – это плохо» ни к чему хорошему ни приведут. Они формируют радикалов, которые пойдут по улицам с коктейлями Молотова. Претензий много, но зачем их прививать детям?

– Вы приветствуете те ограничения, которые вводит государство сегодня? Например, те же отмены концертов?

– Отменять по политическим мотивам нехорошо, это цензура. Я бы не стал выступать против Фейса, если бы в песнях не было деструктивной информации.

Где-то эти ограничения неприятные, да. Например, у нас нет в политике националистов, хотя они есть в Европе.

– Вы националист?

– Я считаю себя консерватором. И я за цензуру в области культуры.

– У вас много последователей?

– В рамках молодежного движения «Рось» насчитывается примерно десять единомышленников. Самому младшему – 16 лет, самому старшему за 30.

Мы сотрудничаем с организациями «Отцы Карелии» и «Исламское просвещение», нас поддерживает организация «Общее дело». «Общество радикальной трезвости» – это мой индивидуальный проект. О моей общественной работе знают в университете. Многие преподаватели, студенты поддерживают, в том числе – идею запретить концерт. Я иду до конца. Моя программа-минимум – чтобы на концерт не были допущены дети.

– Вас устроит, если концерт состоится, но без детей в зале?

– Меня устроит, чтобы такие к нам вообще не приезжали…

Фото на главной странице: Илья Тимин