Помните, Тютчев писал про природу, что «в ней есть душа, в ней есть свобода, в ней есть любовь, в ней есть язык…». И с природой действительно хочется разговаривать, особенно, с такой торжественной и мистической, как в Карелии. Уже три года подряд я езжу на пленэр в заповедник «Кивач», с каждым разом углубляясь в исследование и прочувствование этого места. Дословно французское «en plein air» переводится как «на открытом воздухе». Особую популярность работа на открытом воздухе завоевала у импрессионистов, для которых уход из тесной студии был еще и символом ухода от занудных правил академизма. Главные прелести такой деятельности – естественное освещение, возможность максимально точно работать с цветом, простор вокруг и непередаваемые ощущения от пребывания в живописном месте. Но есть и свои нюансы. Творить приходится очень быстро, пока не изменилось направление света.

Никогда до конца не знаешь всех художников, которые тоже приедут писать пейзажи, некоторых вообще видишь впервые. Да и условия проживания довольно аскетичные. Это своего рода шкатулка с сюрпризом, и за время поездок я находила в ней настоящие сокровища. В этом году компания была очень разномастная, и я напишу пару слов еще о каждом участнике. Мы жили в двух небольших домиках с двухъярусными кроватями, с извилистыми карельскими березами за окном, без особых удобств, с ограниченным количеством розеток и постоянно исчезающей сотовой связью. В этих условиях все раскрываются по-новому: и как художники, и как люди.

Георгий Иванов поразил меня своей энергичностью и энтузиазмом. Он как-то сказал за ужином, что ему нравится Испания и близки по характеру испанцы, и это неудивительно, ведь по своей эмоциональности он им не уступает. Мне кажется, что ему необходимо написать книгу о своей жизни, поскольку количество реальных историй из серии «нарочно не придумаешь» зашкаливало. Его подходу к живописи, а у него это именно живопись, несмотря на то, что акварель – можно посвятить отдельную статью. Вместе с ним приехал Владимир Левицкий, абсолютно новый для меня человек, и его творчество также отражает натуру автора. Оно очень интеллигентно, деликатно и неназойливо. Где-то его работы даже напомнили мне Вламинка. (слева – Георгий Иванов, справа – Владимир Левицкий)

Светлана Гарбар из Великого Новгорода обладает редким для художника навыком — даже в полевых условиях создает законченную работу. Это не так часто встречается на пленэре, где обычно делаются этюды, наработки к произведениям, а не законченные и целостные вещи. Она привезла с собой и начинающего художника – Илью Рябова, которому такой опыт точно пойдет на пользу. А москвичка Марина Рубанова на обратном пути призналась, что хотела бы побывать еще и в Кижах. Карелия ей понравилась. Очень ёмкими были и её мысли о Киваче: «Это то место, к которому сразу не подступишься». И в своей живописи она очень вкрадчиво и планомерно углублялась в его суть. С авантюристкой Аней Грязновой мы отправились на поиски живописных мест в лес, дошли до края заповедника и даже пересекли его, но не сразу поняли это, поскольку символ границы был очень расплывчатый. (скамейка под крышей на фото справа – это и есть граница заповедника)

С нами творила Юлия Коросова из Петрозаводска, готовая на многие лишения ради того, чтобы рисовать. А преподаватель из кондопожской художественной школы Раиса Алексеевна Малашенкова – человек, без которого бы этот пленэр вообще не состоялся. Несмотря на то, что она сама художник, она пренебрегла личными интересами и была всю неделю нашим поваром. С ней приехала и ее ученица – Настя Федоренко, которая, несмотря на юный возраст, органично вписалась в нашу компанию. (слева – Светлана Гарбар и Илья Рябов, справа – Анна Грязнова)

О результатах нашей работы вы сможете судить сами, посмотрев картинки под статьей. И все бы закончилось на этом милом повествовании «как я провел лето», если бы ни одно событие. Был пасмурный день, и единственный сюрприз, который можно было ожидать – это дождь. Я написала утренний этюд, вымыла кисти скипидаром и решила выбросить тряпку в мусорные контейнеры, чтобы не травить этим запахом окружающих. И рядом с ними нашла работы народного художника России – Бориса Поморцева. Да, чего только не выкидывают, но монументальная живопись на больших щитах ДСП – это уже что-то новенькое. В 1971 году Поморцев создал эти росписи в качестве настенных фонов для музея-заповедника, возможно, читатели, бывавшие в музее, даже их помнят. Теперь эту функцию выполняют фотообои, но повод ли это выбрасывать старое? В 2012 году художнику присвоили звание российского академика, но это, как видите, не гарант того, что его произведения не окажутся на свалке.

Я знаю о том, что эта участь часто постигает оформительские работы, особенно, на социалистическую тематику. Но ведь здесь карельские пейзажи! Неужели в какой-нибудь школе или библиотеке не нашлось бы для них места? Поморцева называют карельским передвижником, и по значению для искусства Карелии он сравним с Серовым и Куинджи для искусства России. Наши художники очень живо отреагировали на такую находку, не растерялись, всей толпой взяли щиты с живописью и потащили к домику, в котором мы жили. Георгий Иванов быстро сориентировался, куда это можно применить. На следующий день мы закрепили живопись при помощи гвоздей на стенах дома, и теперь она выполняет хотя бы декоративную функцию. И я горжусь, что попала с такими людьми на пленэр, что я знакома с ними.

Мне неинтересно лезть в политику, но у меня не исчезает ощущение двойной игры. Говорят об уважении к людям, но позволяют себе публично оскорблять академиков; говорят о сохранении природы, а на деле вырубают леса, уничтожают парки; говорят о бережном отношении к культурным ценностям, а затем выбрасывают работы народных художников. Большая часть всего этого происходит из-за нашего бездействия и равнодушного отношения. Недавно в Нью-Йорке состоялся любопытный художественный проект, можно назвать это хэппенингом, где люди медитировали, глядя на траву в окружении техники. Мой знакомый был участником и поделился таким наблюдением: в конце действа жители каменных джунглей подошли к траве, стали ее нюхать, трогать, исследовать, как нечто диковинное. С таким отношением к природе, человеческому труду и творчеству, мы в Карелии тоже очень скоро будем медитировать на газон в рулонах.