11 сентября 2014, 09:46

«Умные вещи». Путешествие по красной нити

«Умные вещи». Путешествие по красной нити

В каждом человеке живет художник, только зачастую человек об этом и не подозревает. Моя мама всю жизнь была уверена, что не умеет рисовать – и действительно, чертежи тушью ей удавались куда лучше, чем вазы и яблоки акварелью, так что мне приходилось на уроках рисования отдуваться самой. И как же мама себе удивлялась, когда занялась вышивкой крестом, и выяснилось, что она умеет отлично подбирать цвета и соблюдать пропорции.

Женщины в часы досуга тянутся к рукоделию, создавая подчас удивительные произведения. Может быть, в нас говорит голос прабабок, веками занимавшихся рукоделием? Ведь раньше не было женщины, которая избежала бы этой участи. Даже те, кто не имел никакой душевной предрасположенности к узорам и нитям, терпели и вышивали. Задумаемся, почему? Нынешние рукодельницы называют это занятие своим «хобби», а прабабушками двигали куда более серьезные причины…

Марфа Мартискайнен вышивает полотенце. Деревня Куолисмаа. 1927 г.

Марфа Мартискайнен вышивает полотенце. Деревня Куолисмаа. 1927 г.

Сегодня мы поведем речь о том, как вышитые предметы «помогали» нашим предкам выжить в непростом мире, где хозяйничали суровые языческие силы природы. Естественно, любой орнамент имел свой смысл, но об этом – в следующий раз. Нас ждет путешествие по красной нити, проходившей через жизнь любого человека прошлых веков, будь то мужчина или женщина…

Северная вышивка сочетает два цвета – красный и белый. Красный («красивый») цвет у всех народов мира имеет сакральное магическое значение. Люди поклонялись солнцу, огню, по их жилам бежала красная кровь – выходит, это цвет самых загадочных природных явлений.

В красный цвет нити самостоятельно окрашивали ягодами и корнями растений, в средние века их везли торговцы с Востока. В 19 веке появилась фабричная продукция, использовавшая анилиновые красители.

Для жителя Севера, где зимой много месяцев царит снег, а летом приходит белая ночь, льняное отбеленное полотно был прекрасным холстом, на котором крохотными красными стежками расцветала история древних богов. Они должны были защитить человека от злых сил и сохранить его здоровье, удачу. Узорами украшали одежду, особо уделяя внимание рукавам, горловине и подолу – перекрывали злым духам подступ к телу человека.

К началу 20 века от обильных вышивок постепенно отошли — осталась лишь полоса орнамента на подолах женских рубах, но в Каргополье и Пудожье еще долго любили щедро покрывать их орнаментом.

Рубахи: Пудожье, конец 19 в.; Каргополье, вторая половина 19 в. Национальный музей РК.

Рубахи: Пудожье, конец 19 в.; Каргополье, вторая половина 19 в. Национальный музей РК.

Вышитые подзоры прикрывали темноту под высокими деревенскими кроватями – эта часть избы, от пола до лавок издавна считалась местом обитания низших духов. Думаете, почему взрослые спали на лавках и кроватях, а на полу – дети и старики? Их не так жалко, ведь они самая нетрудоспособная часть семьи… Практицизма нашим предкам было не занимать. Но вернемся к вышивке.

Самые нарядные и значимые предметы, покрытые старинными орнаментами, это полотенца (käzipaikku). Их делали длиной до 4 метров, с концами, расшитыми узорами, из тончайшего лучшего полотна – своего или покупного. Именно полотенца чаще всего были задействованы в обрядах жизненного цикла: без них не обходилось ни одно рождение, крещение, свадьба или похороны. И виной тому не столько красота и декор, а сакральные орнаменты, в способность которых защитить и уберечь от несчастья верили веками.

Полотенца. Олонецкая губерния. 19 век. Национальный музей РК.

Полотенца. Олонецкая губерния. 19 век. Национальный музей РК.

Полотенце-образник в богатых домах украшало икону в красном углу, спуская свои вышитые языческими символами концы вниз. При рождении ребенка мать дарила свекрови полотенце, которое та хранила. К свадьбе девушки годами вышивали полотенца и ширинки (салфетки). В разных деревнях были свои порядки – где-то обходились дюжиной полотенец, сложенных в сундук будущей невесты, а где-то требовалось 40 штук и больше.

При сватовстве жениху дарили полотенце. На свадьбе он щеголял, обвязанный полотенцем через плечо или даже двумя – крест-накрест. Гости-мужчины тоже принимали подарки от невесты в виде полотенец. В начале 20 века мало кто из невест уже отдавал себе отчет в том, что эти дары символизируют подарки духам нового дома, куда переходит молодая.

Жених в свадебном наряде. Вепсы.

Жених в свадебном наряде. Вепсы.

Полотенцами украшали дом, а зоркие глаза местных тетушек и бабушек оценивали мастерство невесты – как и сколько натрудилась девица. Аккуратность и терпение экзаменуемой особы (или, наоборот, неряшливость и лень) делали свой вклад в ее репутацию в местном женском сообществе. Если полотенец не хватало, могли и жестко высмеять.

В случае болезни члена семьи делали особое полотенце, и относили его в церковь или часовню – такие «заветы» еще до сих пор можно встретить в деревенских храмах. Помните сказку о Царевне Лягушке, которая с помощью мамок-нянек за ночь соткала ковер дивный? Никакой фантастики – обыденное полотенце, призванное защитить людей или скот от эпидемий, делалось (ткалось или вышивалось) коллективно за ночь или день.

 «Заветы» в часовне Введения во Храм Пресвятой Богородицы в д. Рыжково.

«Заветы» в часовне Введения во Храм Пресвятой Богородицы в д. Рыжково.

Теперь о печальном: полотенце, которым накрывали гроб, потом хранили дома. На них же опускали домовину в могилу. Вышитыми полотенцами могли украшать резные могильные кресты-столбики, поклонные кресты у дорог. В дни поминовения покойных, из окна дома на улицу могли спустить полотенце, которое превращалось в «дорожку», по которой души навещали родных.

Очевидно, что без вышитых предметов «декоративно-прикладного искусства», как их сухо именует наука, нашим прадедам было не обойтись. Рассматривая старинные полотенца и подзоры, поражает кропотливость и тщательность работы мастериц. И тем удивительнее, что во времена, когда не было вдоволь бумаги, красок и обязательных уроков рисования, каждая женщина могла раскрыть свой талант творца. Впрочем, не только могла, но и должна была. И за этой принудительностью стоит хорошая и полезная традиция, развивающая в человеке художника и мастера.

Екатерина Логвиненко, научный сотрудник Национального музея Республики Карелия