Вот уже 20 лет на острове Кижи работают мастера, показывающие традиционные ремесла. Многие из них повторяют музейные образцы, делая реплики. Как-то одна из мастериц, копировавшая старое полотенце, вся изворчалась на свою предшественницу, сотворившую оригинал: «Ну намудрила, голубушка, ну напутала!» А что поделать, сиди и повторяй все стежки, в том числе и огрехи, которые наделала сто лет назад неизвестная деревенская рукодельница. И где гуляли ее мысли, пока острая иголка протыкала туго натянутое полотно, нам уже никогда не узнать. Зато мы можем присмотреться к тем орнаментам, что сохранили старинные полотенца и одежда – они таят в себе массу интересной информации.
Для прадедов-язычников было не так много способов воплотить свое почитание природных божеств прикладным способом. Можно было смастерить идола и приносить ему жертвы. А можно было заключить его божественную суть в систему знаков-символов. В этом деле мужчинам помогали топор с ножом, а женщинам было проще создавать картины языческого мира с помощью ниток и ткани. Но по мере того как мир северной деревни становился ближе к цивилизации, тем быстрее стирались старинные знания. Уже сто лет назад мастерицы сами не могли толком объяснить, что и кого они вышивают.
Я много раз наблюдала, как женщины, которым в руки попалось старинное полотенце, его рассматривают. Многие из них сами отменные рукодельницы, но не было случая, чтобы кто-то удержался от возгласов удивления и восхищения. «Как они это делали?!».
Конечно, нельзя сказать, что абсолютно все изделия наших прабабушек – это шедевры, но средний уровень мастерства обычных деревенских женщин поражает наших современниц, уютно вышивающих крестиком по вечерам. Да, большинство из них были малограмотны, но многие из техник вышивки просто требуют недюжинных математических способностей. И не сомневаюсь, что годами натренированная необходимость рассчитывать логику узора могла бы сделать из многих деревенских женщин хороших шахматисток. А еще нужны были твердая рука, острое зрение и потрясающая кропотливость.
Итак, два вопроса – как вышивали и что вышивали.
Лет в 8 девочку сажали за пяла – большую деревянную раму, на которую туго натягивали полотно. Знакомые нам пяльца для вышивки – ближайшие родственники старинных пял. Они позволяли равномерно натянуть большую площадь ткани – конец полотенца или часть будущей рубахи. Пяла обычно находились в избе, и служили не только украшением интерьера, но и демонстрацией мастерства владелицы.
Богатый опыт искусства вышивки накопил множество техник, швов. Самым древним можно назвать двусторонний, счетный (досюльный, то есть старинный) шов, который дает одинаковое изображение на лицевой и изнаночной стороне. Он настолько архаичен, что точно неизвестно, сколько тысячелетий насчитывает. У некоторых исследователей есть версия, что орнаменты, выполнявшиеся этой техникой, 4-5 тысяч лет назад ушли вместе с ариями в Индию, где существуют до сих пор…
К концу 19 века деревенские вышивальщицы владели разнообразными швами разной степени сложности: строчка по сетке, тамбур по сетке, набор, счетная гладь, верхошов, косая стежка, крестик, тамбур…
Счетные швы требовали внимательного счета нитей полотна, выполняясь одинаковыми по величине стежками. В отличие от них, появившийся в 19 веке тамбурный шов (от фр. tambour — барабан), отличается быстротой выполнения и пластичностью линий. Узор в виде плотной косички из петель вывязывали особым крючком-тамбуркой на поверхности ткани.
Более знакомые на слух гладь и вышивка крестом по канве появились позднее всех, под воздействием городской моды. Архаичные орнаменты русской деревни во второй половине 19 века потеснили узоры с рекламных листовок Товарищества «Брокар и К°». В них лавочники заворачивали куски мыла – продукцию фирмы.
Но еще и в 1920-30-е годы особо упрямые вышивальщицы продолжали копировать орнаменты с бабушкиных полотенец, выводя узоры тысячелетней давности. Узоры, которые «из века в век снимали» с изделий матерей и бабок, корнями уходили в языческие времена.
Кого же можно встретить на ветхих льняных полотнах? Там запечатлена Берегиня – божество, покровительствовавшее женщинам. Уходит ветвями в небеса Древо жизни, дерево мира, на ветвях которого сидят птицы – символы света, души. Солнечные всадники на конях попирают ногами получеловеческие фигурки — темных духов. Распускают хвосты павы-птицы (павлины) и грозно встают на задние лапы барс и лёв-звирь – гости из средневековых рукописных книг. Расправляет крылья двуглавый орлик – геральдический орел, прилетевший с реверса тяжким трудом добытой денежки. Есть и луна, месяцы, круги, солнце, запрятанные в геометрические орнаменты карельских узоров. А еще бесчисленные и едва ли расшифровываемые «шашецки, клубоцки, пояски и веревочки».
Заонежские вышивальщицы, создававшие ажурные изящные вышивки в технике «тамбур по сетке», заслужили мировое признание. В 1900 году на Всемирной выставке в Париже мастерица Авдотья Павлова получила серебряную медаль за свои работы. Столичное Общество помощи ручном труду взялось за организацию труда вышивальщиц, скупая у них изделия, которые находили спрос в Европе и Америке. В советское время бывший пункт Общества в селе Шуньга превратился в артель, и предприятие существует до сих пор под названием «Карельские узоры», которое в этом году отмечает свой 85-летний юбилей.
Традиционная северная ручная вышивка стала большой редкостью, став достоянием музейных и частных коллекций. Но еще хранятся в обычных семьях ветхие, чудом пережившие войну бабушкины полотенца. А ученые пытаются расшифровать загадки многовековой давности, вышитые красными нитями на белом полотне.
Екатерина Логвиненко, научный сотрудник Национального музея Карелии