Ситуация в музее-заповеднике «Кижи» остается в центре внимания и общественности и СМИ. Общественники заявляют о проблемах с реставрацией главного символа острова — Преображенской церкви и нарушениях, связанных с установкой новых помещений во входной зоне острова. В последние недели уходящего года в СМИ появились сообщения об итогах проверки управления Росфиннадзора, которая выявила нарушения на 17 миллионов рублей. Получить ответы на все вопросы мы решили у директора музея-заповедника Андрея Нелидова.
О реставрации
— На сегодня музей не может во всей красе показать главную изюминку острова — Преображенскую церковь. Ее реставрация идет уже несколько лет, однако в этом году общественные организации заявили об угрозе остановки реставрации. Она действительно есть?
— Это не так. В 2014 году были произведены реставрационные работы на 47 миллионов 169 тысяч рублей. В 2011 на эти цели израсходовали 33 миллиона. В 2012 — 47 миллионов, в 2013 – 36 миллионов. Динамика абсолютно стабильна и этот год ничем не отличается по расходованию средств от предыдущих. Шумиха вокруг этого есть, но люди концентрируют внимание не на том. Договоры заключены, есть переходящий контракт до августа следующего года. Это не значит, что проблем нет. Они есть. Они просто не связаны с тем, дает или не дает министерство денег.
На сегодня нет согласованного мнения у экспертов ЮНЕСКО, у архитекторов, у наших реставраторов, как проводить реставрацию моста. Это такое место, где основная несущая часть переходит в верхнюю купольную часть. Проблема в том, как ее укрепить таким образом, чтобы это не нарушало реставрационных принципов, чтобы не появилось никаких металлических стяжек или другого технического новодела. Эксперты собирались несколько раз, но пока не пришли к единому мнению.
К тому же общественники делают упор всего на двух подрядных организациях, занимающихся реставрацией, дескать они могут уйти, а ведь есть еще и плотницкий центр на самом острове. В нем трудятся 15 реставраторов и в каких условиях живут эти люди, какую зарплату получают — вот о чем нужно задумываться.
О входной зоне
— Глобальные изменения входной зоны вызвали резкое негодование со стороны защитников музея, поскольку не были согласованы с ЮНЕСКО. Появились даже опасения, что музей может лишиться статуса объекта всемирного наследия. Вы разделяете эти опасения?
— Реакция ЮНЕСКО на ремонт входной зоны уже поступила. Судите сами, ЮНЕСКО негативно оценила прежнее состояние входной зоны и это написано в отчете. ЮНЕСКО отнеслось с пониманием, что к 300-летию Преображенской церкви подходить без помещений для проведения конференций, без места, где люди могут укрыться от дождя – нельзя. Это тоже отмечено в акте. ЮНЕСКО рекомендует музею-заповеднику «Кижи» в ближайшее время представить план управления объектом с генеральным планом, включающим в себя входную зону для рассмотрения и утверждения или дачи рекомендаций, как эта зона должна выглядеть.
Проект, который мы сдаем, это не только проект входной зоны. Это вся концепция развития музея, положенная на карту. Что и где должно появиться, в том числе, и как будет выглядеть входная зона и такой план мы заканчиваем делать. К слову сказать, причальная зона была отмечена дипломом международного фестиваля «Зодчество». Этот диплом подписан президентом Союза архитекторов России. Если раньше у меня возникали опасения, относительно того, правильным ли было решение изменить входную зону, то сейчас все сомнения рассеялись.
— Между тем, в Союз архитекторов уже отправлено письмо с просьбой отозвать диплом. Как вы это оцениваете?
— Диплом дали не Нелидову или Куспаку и даже не музею. Его дали Карелии. И есть люди, которые пишут: лишите нас диплома. Я не понимаю, как это может быть. Есть решение жюри, которое говорит: «У вас в Карелии все здорово!», а есть люди, которые пишут: «Вы ничего не понимаете, проект даже не был согласован с ЮНЕСКО, поэтому лишите нас диплома. Нам он не нужен». Нужен нам диплом! Карелии нужен, обществу нужен, а им не нужен! Ну как это можно прокомментировать? Это нонсенс.
О проверках
— Кстати о письмах. Их в последнее время немало было написано во все инстанции, включая администрацию президента. Как относитесь к этому?
— Никогда не стоит думать, что все будут согласны друг с другом. Это хорошо, когда кто-то не согласен. Другое дело, что если ты не согласен, ты высказывай это где-то, приходи. Общаться языком обращения в Генпрокуратуру, на мой взгляд — прошлый век, ведь ответ на вопрос получить – перейти через улицу и спросить директора – он тебе ответит. И не надо ждать ответа от Генпрокурора.
— А что прокурор отвечает, есть реакция на эти письма?
— Музей за последние 2 года пережил 16 проверок, причем 4 из них плановые. 12 – по обращениям одних и тех же людей. Это тормозит работу. У нас есть два кабинета, где сидят две комиссии, потому что у нас подчас проходят по две проверки. Естественно, это нервирует и мешает работе. Хуже другое – в работе каждой организации есть недочеты, и любая проверка их обязана выявить.
Если проверяющие ничего не нашли – это значит, они плохо поработали. Получается, когда я сталкиваюсь с нарушением, я сам решаю, как поступить с сотрудником – наказывать его или нет, когда же нарушения выявляет проверяющий, у меня как у директора, просто не остается выбора. Я должен отреагировать на выявленный недочет и страдают, в первую очередь, работники музея. У нас по этой причине ушла старейший работник – главный бухгалтер. Я обязан был ей сделать замечание за мелкое нарушение, но она предпочла уйти.
Те люди, которые пишут письма, у них нет неприязни к музею, они даже заявляют, что заботятся о музее. У них есть личная неприязнь к одному человеку. Но все удары наносятся не по тому, против которого они направлены, а по тем, кого эти люди вроде бы как поддерживают. По результатам 16 проверок, я вынужден был вынести 26 административных решений. И не отреагировать на проверку я не могу. Иначе это будет мое нарушение. И ничего я сделать не могу, пока этот поток писем не прекратится.
— Скандальная новость последних недель — результаты проверки Росфиннадзора. Сообщается о нарушениях в расходовании 17 миллионов рублей. Можете это прокомментировать?
— На сегодня итогового представления в музее нет. Проверка проводилась. Замечания направлены, разногласия написаны, но до появления итогового документа комментировать результаты проверки — непрофессионально. Для меня в этих публикациях ключевая фраза — слова руководителя управления Росфиннадзора: «Хищения или не целевого использования средств не установлено». Возможно, что эти суммы, которые называются в СМИ — вопросы ведения бухгалтерии по той или иной методике.
О катере
— А как же катер, взятый в аренду музеем на несколько месяцев за 400 с лишним тысяч и выезжавший не больше 6 раз?
— Что касается катера, мы были правы, когда брали его в аренду. От ближайшего города до острова 60 километров. Безусловно, что на таком объекте, который посещают в год более 160 тысяч человек, должно быть современное транспортное средство , которое в экстренном случае, может доставить людей до берега. Это может вызывать сомнения, пока сам не сломаешь ногу и будешь 2 дня ждать комету, когда она придет.
В 2013 году мы брали катер в аренду, а в этом министерство культуры разрешило нам приобрести такой катер и сейчас мы его уже купили и он все также редко используется и слава Богу. В условиях острова, где нет иного транспортного средства катер – необходимость, ведь на острове живут как минимум 70 человек. И это не считая жителей деревень, которые также могут обратиться за экстренной помощью в музей.
— С тем как экстренно выбраться с острова все понятно, а как быть с ценой билета до Кижей? Она кусается. Как быть жителям Карелии?
— Это вопрос не к нам. Мы вынуждены играть по правилам частных перевозчиков, которые устанавливают цену. Могу сказать, что в зимний период добраться до Кижей дешевле — 1500 рублей в обе стороны. Возит туда туристов небольшой катер на воздушной подушке, который может взять только 7 пассажиров. Мы ведем переговоры с Минкультом о приобретении более вместительного судна на 38 человек. Есть положительная реакция, но и музею для приобретения такого транспорта придется ужать свои необязательные расходы. Сейчас мы над этим работаем.
— Заканчивается 2014 год и уже можно подвести итоги туристического сезона. Какие они?
— В этом году Кижи приняли на 17% меньше иностранных туристов, но есть и хорошая новость – отечественных туристов мы приняли на 20% больше, и итоговая цифра по посещению оказалась на 3 % больше прошлогодних показателей. Ситуация усложняется, и мы это связываем с международной обстановкой, потому что иностранные туристы просто не едут в Россию. Надеемся, что в 2015 году ситуация изменится и баланс вернется. Но мы считаем, что наша основная задача – обеспечить прием российских туристов, ведь мы очень жестко регулируем, сколько человек может принять остров — есть предельная планка и нам интереснее переместить эту планку в сторону наших туристов, чтобы как можно больше россиян могли побывать на острове.
Беседовал Максим Алиев