В конце февраля 2000 года в результате взрыва газа в деревянном доме на улице Белинского часть его была разрушена, а оставшиеся квартиры стали практически непригодны для жилья. Тем не менее, в некоторых из них жильцы оставались жить, отказавшись от комнаты в общежитии. Прошло около месяца, и они стали бояться, что неразобранная часть дома на пепелище рухнет им на голову. Но уезжать по-прежнему не собирались. В комнату в общежитии, где разместили других жильцов этого дома и куда предлагали перебраться Анатолию Васильевичу и Ирине Рейновне, они переезжать отказались.

«Нам предлагали — в одну комнату. Ну куда нам, в общежитие? Я всю жизнь собирал вещи, мебель, и сейчас куда мне это все перевозить? Да и как мне, старику-то, в общежитии?», - умоляюще говорил пожилой мужчина. Однако в старом доме оставшихся квартирантов тоже «не оставляли» заботой. Рабочие, пришедшие разобрать оставшийся после взрыва и пожара завал, знали свое дело туго — не забыли и о своей выгоде.

«Сорвали все полы. Тут же погрузили на санки, соседу продали уже. Вот эти рабочие, кто разбирал завал. Теперь у меня подполье тут открыто. Вы представляете — как мне тут жить?!», - Анатолий Васильевич только успел натаскать досок, чтобы забить неожиданно ставшую уличной стенку в комнате. Старикам осталось в наследство от катастрофы и последовавшего благоустройства кучи мусора и два кирпичных изваяния, бывшие когда-то печками. Одно из них, третье, уже упало от ветра. Причем, до того, что само упало, охотники нашлись сразу. «Дежурному по мэрии звонили. Он вроде бы взялся за дело. Спросил — есть ли ограждения. Какие тут ограждения?! В ЖЭУ позвонили. Те приехали, кирпичи собрали тут же. Машина приехала, увезла. А ломать, говорят, это не наше дело», - жаловались супруги. Так и стали они жить, ожидая, что в неурочный час оставшиеся печки рухнут, и на этот раз прямиком на ту самую уличную квартирную стенку, то есть на их головы. Защищались они, как могли, от дождя. Смотрели, чтобы никто из охочих до приключений соседних ребятишек не залез, куда не надо. А дети как раз и норовили забраться на трубу. «Недавно я шуганула тут их. И куда она упадет теперь? Нам на голову», - сокрушались супруги.

А 8 апреля в Русском драматическом театре состоялась премьера спектакля «Вий», поставленного питерским актером и режиссером Игорем Лариным. Это была уже его вторая режиссерская работа в Петрозаводске. Первой была постановка «Сердце корсиканки» в Музыкальном театре. «Вий» был заявлен в афише, как «Гоголь-моголь» по произведениям Николая Васильевича. Игорь Ларин к классике относился с большим почтением, ставить ее любил. Но, как показали его предыдущие постановки, делал это весьма нетрадиционно. Этот необычный взгляд на привычное уже полюбился петрозаводской публике. На этот раз их ожидало иронично-шуточное действо по мотивам Гоголевских произведений, жанр которого автора обозначил в афише, как «Гоголь-моголь».

Вот как он сам говорил об этом: «Нет, это, конечно, такая Рождественская, такая колядная, такая масочная история. По первому плану это даже детский спектакль, но в общем-то, наверное, семейный. Он будет интересен и детям, и взрослым, потому что там и страшно, и смешно. И музыкально». Музыкальное оформление и сценография спектакля принадлежали тоже Игорю Ларину. Что в общем-то было характерно практически для всех его постановок. Похоже, что петрозаводские театральные подмостки признанному и в России, и на Западе актеру и режиссеру полюбились. В планах у него был уже новый пластический спектакль по русскому фольклору на музыку Шнитке, где будут вместе задействованы актеры музыкальной и драматической трупп театра, а также балет. Бесспорно, каждая работа Игоря Ларина становилась значительным событием в культурной жизни столицы Карелии.

Таким было 10 апреля ровно 20 лет назад. Отматывайте ленту памяти, вытащите из закромов разума — а что вы делали в этот день в 2000 году?

Больше новостей из жизни Карелии 20-летней давности.