Что из русской литературы вы любили читать в школе? Что запомнилось? К чему вернулись позже, чтобы перечитать? Школьная программа по литературе — предмет вечных дискуссий. Сколь ни кажется иногда, что чтение утратило массовость, а каждое изменение в школьной программе становится предметом для ожесточенных споров.

В последние недели такие споры развернулись в связи с публикацией нового Федерального государственного образовательного стандарта (ФГОС) для старших классов и, в частности, новой программы по литературе. Высшая школа экономики, разрабатывающая нынешние программы, новый стандарт предложила, работники образования взорвались негодованием. Особенно возмутил профессиональное сообщество «примерный список» базовых произведений для 10-11 классов, откуда пропали произведения Грибоедова, Крылова, Лескова, Астафьева и Высоцкого, зато появились Улицкая, Пелевин и загадочный для всех Асар Эппель (напоминаю, что речь идёт о базовых текстах, фактически обязательных к изучению, оставляя некоторую свободу лишь для «углублённого изучения» литературы, если уж кому-то совсем неймётся).

Ситуация подогревается ещё и тем, что в открытом доступе «примерного списка произведений» нет. Опубликован он был только в бумажном варианте, в методичке Львовой С. И., Ланина Б. А. и др. «Русский язык и литература. Примерные программы среднего (полного) общего образования» (М., 2013), которая уже поступила в магазины Москвы и некоторых других городов. Интернет сразу же наполнился самыми мрачными слухами о том, что «Грибоедова убрали» и «Крылова убрали», а чиновники начали вяло оправдываться тем, что речь идёт только о старших классах, список носит рекомендательный характер, словом, всё как всегда.

Не держав в руках самого списка, не стану претендовать на экспертное мнение по этому вопросу. Недостатка в них сейчас нет. Наберите в ленте поиска «новая программа по литературе» и наслаждайтесь ими. Но и пройти мимо столь волнующей темы не могу, конечно.

Во-первых, потому что аккурат в последнее время подумывала посвятить отдельный пост своему любимцу Александру Сергеевичу Грибоедову и к слову пошутить о пересмотре галереи «первых лиц» русской литературы, в которой он по большому счёту на вторых ролях, и мне это ужасно жаль. Пошутить — потому что всерьёз настаивать на том, чтобы все разделяли непременно мою картину мира и литературы в нём, мне и в голову не придёт. Другое дело школьная программа — тут общеобязательный стандарт и потому всем не до шуток.

Во-вторых, потому что список на самом деле интересный, а дискуссия вокруг него — ещё интереснее. Дискуссия, кстати, вполне понятна. Какое может быть единое мнение в вопросе «что читать», тем более что в школьном аспекте он переформулируется скорее в «как воспитывать». С другой стороны, ведь список же не из трёх фамилий, и в идеале может быть хотя бы приближен к модели, которая бы удовлетворила чаяния разных людей, ну хоть в некоторой степени.

Не знаю, стоит ли горько переживать по поводу появления в списке Пелевина и Улицкой. Не меньше половины книг Пелевина я лично горячо люблю и меня скорее настораживают, чем радуют, старшеклассники, которые вообще ничего из него не читали. Заметьте, я не пишу, «не любят». Именно — не читали. Как минимум, это нужно для элементарного знакомства с современным литературным процессом, без которого общее образование будет неполным и, с моей точки зрения, некачественным. Но это отдельная история. Ни Пелевин, ни Facebook, ни Интернет вообще, ничто другое из жупелов культурного консерватизма, с моей опять же личной точки зрения, на святую классику не посягает и ничем ей не грозит.

Проза Улицкой мне кажется более факультативной, но и здесь я не вижу беды в том, что школьникам предложен для изучения «Казус Кукоцкого», на котором я в своё время завяла ровно посредине. Я буду рада, если им удастся продвинуться дальше. Увы, не могу того же сказать про Асара Эппеля, о котором узнаю сейчас впервые. Мне вообще кажется, что составляя свою программу по литературе, авторы заранее предвидели реакцию общественности и никому неизвестного автора включили, чтобы подлить масла в огонь. Одним словом, вижу в этом троллинг чистой воды.

Другое дело, что и Лескова мне отдавать совсем не хочется и «Даму с собачкой» Чехова жалко терять, и Довлатов в предшествовавшем варианте школьной программы хорошо смотрелся. Вот эти и другие потери, конечно, будут ещё долго и болезненно обсуждаться. И возможно, это обсуждение поможет прояснить объективные основания изменений в программе. Что ни говорите, список интересных текстов с каждым десятилетием прирастает. Понятия классики и современности тоже смещаются, и довольно странно сейчас уже слышать от филологов-первокурсников, например, в ответ на вопрос о современных авторах имя Михаила Булгакова, как мне не раз доводилось слышать. Какая ж это современность, помилуйте! Но если для учителя-словесника зачастую все, что публиковалось после 1970 года, это «не литература» в смысле литературы с большой буквы Л, то что ж удивляться ответам учеников! Каждый раз это мне напоминает то место в «Записях и выписках» Михаила Леоновича Гаспарова, где он вспоминает девяностолетнего филолога Соболевского, для которого и к 1960-м годам «Анна Каренина» была чем-то вроде «текущей литературы, о которой ещё рано судить».

Интересно то единодушие, с которым учителя-словесники выступили с критикой новой программы. Есть, вероятно, многое в развившейся дискуссии, что не относится прямо к литературе, а скорее к тому, что накипело и наболело у профессионального сообщества педагогов и филологов в последние годы, сообщества, загнанного сумасшедшей рабочей нагрузкой, растущими кипами бумаг и общим неприятным ощущением сворачивания профессиональной перспективы. Беда ведь ещё в том, что литературный ряд прирастает, а количество часов на литературу в школе сокращается. Так новая программа, если верить интернет-аналитике, уменьшает количество учебных часов по литературе в 10-11 классах на треть, с 210 до 140 часов.

Надо сказать, это не худшее, что уже было в истории. Например, в 1920-е годы литературу почти вовсе убрали из образовательных программ. Как вспоминает автор одной из публикаций Марина Загидуллина, «в 1921 году была дана установка на «экономное изучение» литературы как третьестепенного предмета (по сравнению с историей, обществоведением), программы 1923, 1925, 1927 и 1931 годов содержали литературный материал как иллюстрацию обществоведческих тем. Курс литературы представлял собой ряд разделов («Жизнь помещиков», «Доля барских крестьян», «Борьба крепостных за свои права» и т.п.), в которые включались «подходящие» фрагменты из «Капитанской дочки», «Дубровского», «Записок охотника» и пр. То есть хуже быть вполне может, мы ещё (привет Горькому) не на самом дне.

Вопрос в другом, что мы все выигрываем от сокращения часов на литературу? Каков будет национальный профит? Последний раз я задумалась об этом, придя с сыном посмотреть впервые в жизни Джеймса Бонда в кинотеатре. Кто ж ожидал, что на сеансе мне придётся объяснять ребёнку, почему Бонд восклицает «О дивный новый мир!», кого он в этом случае цитирует! Кто ж ожидал, что шеф одного из отделов разведки станет в фильме читать наизусть стихи Теннисона! Через два дня, кстати, мой десятилетний любитель «Assasin's Creed» и прочих виртуальных радостей без запинки эти строки читал наизусть, отыскав текст стихотворения и выучив безо всякого указания «сверху».

Я давно не слежу за российским кинематографом, но если в очередном блокбастере Бекмамбетова или Михалкова процитируют, скажем, Баратынского или хоть бы даже Афанасия Фета, дайте мне знать, пожалуйста. Обязательно пойду с детьми. А до тех пор я буду с грустью думать, что даже и в нашем вроде бы фирменном литературоцентризме мы, увы, продули тем же британцам. Ну что ж, на футболе, наверное, отыграемся. Или что там у нас нынче идёт за «духовные скрепы»?

http://newtime-management.blogspot.ru/2011/06/blog-post_11.html

Викторина!

Вопрос: Кому из персонажей русской литературы принадлежит реплика: «Собрать бы книги все да сжечь!»?

Ответы присылайте по адресу viktorina@vedkar.ru и вы сможете получить приз от книжного магазина «Буквоед», который расположен в самом центре города на улице Антикайнена, д.34 (Центральный рынок, 2 этаж).

В магазине вас ждут: книги на русском и иностранных языках от классики до современности, разнообразная канцелярия для школы и офиса от известных и эксклюзивных производителей, оригинальные подарки и сувениры, детский отдел с развивающими книгами, играми, игрушками, и конечно – внимательный персонал, который поможет в поиске и выборе книг. 

Всегда в продаже – подарочные сертификаты на 500, 1000, 3000 рублей. 

Эксклюзивно в «Буквоеде» — услуга заказа книг, которых нет в наличии удобным для вас способом: через сайт bookvoed.ru, через поисковый терминал в магазине, или по телефону 78-15-79 с помощью сотрудника.

Победитель предыдущей викторины

А победителем предыдущей викторины становится Юлия КМ, так она подписалась. Вопрос звучал так: в одной из сказок Топелиуса герой очень голоден, но четыре раза упорно отказывается от угощения. Что это за сказка и чем его угощают? Юлия ответила: сказка называется «Кнут-Музыкант»! Угощенья:

1.Горный король — свежераскаленным листовым железом,
2.Снежный король — кусок замороженной ртути и кружку лихорадки
3.Королева эльфов — маковая росинка и комариная ножка,
4.Ель — королева леса — 7 возов мха

Поздравляем Юлию и приглашаем в магазин «Буквоед» за призом!