Лет чрез пятьсот – дороги, верно,
У нас изменятся безмерно:
Шоссе Россию, здесь и тут
Соединив, пересекут…
А.С. Пушкин

Наверное, российский асфальт – самый растворимый асфальт в мире. Только, казалось, его уложили, как вот уже на нем образовались ямы и даже колеи, не хуже, чем на проселочной дороге. В наши дни только ленивый не поругал отечественные дороги, но мы сегодня ругать ничего не будем. Предлагаю немного оглянуться назад, поохать, а то и ужаснуться, посочувствовать прадедам, которые и не такое видали… Итак, сегодня – о радостях путешествия по-карельски.

Чуть более ста лет назад учитель, краевед Иван Васильевич Оленев совершил путешествие через Финляндию в Карелию, которое описал в своей книге. Для него, человека, преподававшего в деревне Кимасозеро, владевшего карельским языком, и прекрасно знакомого с отечественными реалиями, контраст между финскими и родными дорогами был не нов. Ожидаем он и для нас, живущих в 21 веке. Но что видел путешественник тогда? Аккуратные финские грунтовые дороги, помеченные верстовыми столбами и разбитые на участки, за которые отвечали местные крестьяне. Их имена красовались на табличках на обочине. Они обязаны были содержать дорогу в порядке: с финской аккуратностью заготавливали кучи песка и лес для предстоящей починки. Олонецкие и архангельские крестьяне также должны были ухаживать за своими дорогами с той только разницей, что последних почти не было…

 

 

 

 

 

 

Хоть сколько-нибудь обустроенные дороги были в южной части Карелии, не такой каменистой. Пересекая границу Княжества Финляндского и Архангельской губернии, путешественник отмечал, что как таковая дорога просто исчезает, превращаясь в тропу, петляющую по глухому дремучему лесу. Через многочисленные болота путник шел по жердям, проваливаясь по колено в болотную жижу. Через ручьи и речки – по мосткам из бревен. И так от деревни до деревни, преодолевая расстояние в 30-40 верст… В некоторые деревни можно было добраться летом лишь пешком или на лодке. Зимой проблема дороги решалась проще – прокладывалась лыжня или санный путь по рекам и озерам. Вы уже рады нашему быстрорастворимому асфальту и скорости в 150 км/ч?

 

 

 

 

 

 

Не стоит представлять себе путешественника того времени, едущего на телеге – это было возможно лишь где-нибудь южнее Петрозаводска. К северу было бессмысленно использовать колесный транспорт – извечный русский вопрос «доедет то колесо, если б случилось, в Москву или не доедет?» перед большей частью карельского местного населения не стоял, так как многие даже не подозревали о существовании колесного экипажа . Звучит обидно, а что поделать. Но все-таки – а как же путешествовали наши прадеды?

Очень был популярен, как мы сейчас говорим, пеший туризм — способ бесплатный и доступный всем, у кого есть сапоги. Версты и версты преодолевали простые карельские кеньги с загнутыми носами.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Ездили верхом – на низкорослых лошадках, широко распространенных в Карелии с давних пор. Эти лошади финской породы, коренастые, смирные и выносливые, среди местного населения назывались «шведками». Они и груз могли нести по крутым тропинкам, и всадника, и бревна вывозили из зимнего леса, по уши утопая в снегу.

Для чиновников, как для особ, по природе своей почему-то требующих большего комфорта, могли предложить аналог машины представительского класса – так называемую «олонецкую люльку». Двух лошадей запрягали, соединяя двумя двухметровыми шестами, к которым крепилась люлька – корзина, напоминающая кресло со спинкой. Пассажир сидел, откинувшись на спинку, оставив ноги в висячем положении или поставив на подножку из толстой веревки.

 

 

 

 

 

Подавляющее большинство местного населения предпочитало езду древним способом – волоком. Для этого годились сани – их использовали круглогодично, не только зимой по снегу, но и летом. Они позволяли перевозить довольно большие грузы, в 15-20 пудов, по бездорожью – загнутые полозья, скребущие по камням, земле или траве, прослужат куда дольше пресловутого колеса.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Другой верный помощник – это волокуша, которую в Карелии как только не называли: смычек, шмырчкú, жердья, волокá, вóлоки. Это две жерди длиной 3 метра, чьи тонкие концы крепились к хомуту лошади, а более толстые волочились по земле. Посередине они соединялись, поперек крепилась площадка из досок для грузов. Человек мог сесть верхом на лошадь или идти рядом с ней.

 

 

 

 

 

 

Вместо досок для грузов зачастую крепилось подвесное сиденье, куда садился отчаянный пассажир. Вынести такую езду мог лишь человек с замечательным вестибулярным аппаратом.

Медленно, но верно дороги улучшались – со второй половины 19 века специальный земский дорожный комитет Олонецкой губернии стал прокладывать колесные дороги. Крестьяне были обязаны поддерживать дороги в порядке, ремонтировать и строить мосты. На болотистых местах укладывали бревна, засыпали ветками, камнями, ограничивая с боков жердями. Каждую весну крестьяне занимались ремонтом, за которым надзирали урядники.

Как видите, за прошедший век изменения произошли существенные. Ни волокуш, ни саней. Уже хорошо. Из срока, отведенного России Пушкиным на обустройство дорог, миновало 200 лет. Впереди еще 300, так что времени для совершенствования дорожных сетей более чем достаточно…

Екатерина Логвиненко. Национальный музей Карелии

Список иллюстраций:
1. Дороги Олонецкой Карелии. 1 треть 20 века. Национальный музей Республики Карелия.
2. Начало весенней распутицы. Строительство Мурманской железной дороги. А.М. Азанчеев в санях. 1915 г. Национальный музей Республики Карелия.
3. Настил по болоту. Молодежь идет на праздник в соседнюю деревню. Беломорская Карелия. Автор К.Инха. 1894 г.
4. Олонецкая люлька. Рисунок из книги Р.Ф. Тароевой «Материальная культура карел». 1965 г.
5. Езда летом на санях. Беломорская Карелия. Автор К.Инха. 1894 г.
6. Волокуша. 1 треть 20 века. Национальный музей Республики Карелия.