Когда прошлым летом жительница немецкого Ганновера заказала в петрозаводской туристической компании индивидуальный тур на Соловки и в Сандармох, его сотрудники и предположить не могли, что за удивительная история стоит за желанием Юлии Рюнио побывать в Карелии.

С табличкой «Лукоморье» встречаю туристку на перроне петрозаводского железнодорожного вокзала. Из окна вагона мне машет рукой симпатичная девушка. Потом Юля скажет: «Я тебя сразу узнала», хотя знакомы мы с ней никогда не были,

- вспоминает подробности той памятной встречи гид Илона Березовская.

Как тут же выяснилось, индивидуальный тур по Карелии Юлия заказала с определенной целью: побывать в тех местах, где когда-то находились в заключении ее бабушка и прабабушка, и узнать подробности пребывания их в лагерных застенках.

С собой Юлия привезла фотографии родных и уникальные воспоминания своей бабушки Леокадии Дмитриевой.

Воспоминания эти, написанные каллиграфическим почерком на листках бумаги, Леокадия вела на протяжении всей своей долгой жизни.

И когда отпущенный ей жизненный срок стал подходить к своей последней черте, попросила внучку когда-нибудь съездить в далекую Карелию и поклониться тем местам, где она и ее мать когда-то томились в лагерных застенках.

Страшная ночь
О дорогих сердцу людях Юлия рассказывала своей новой знакомой с нескрываемой горечью и слезами на глазах. Ее прабабушку и бабушку, 42-летнюю Ядвигу Дмитриеву и ее дочь Леокадию, тогда студентку-второкурсницу Московского геолого-разведывательного института, арестовали в октябре 1937 года как жену и дочь врага народа и из Москвы отправили на каторгу на Соловки.

Порознь, каждую своим этапом. Мать и дочь могли даже и не знать о том, что попали в один Соловецкий лагерь, если бы не случай.

Однажды заключенные под конвоем гуляли группами, каждая в своем огороженном высоким забором тюремном дворике. Кто-то попадает в Леокадию снежком. От неожиданности она вскрикивает:

"Леокадия, милая, это ты?"

И этот крик услышит по ту сторону забора ее мама. Но не успела мать прийти в себя от неожиданности, как тюремщики тут же прервали прогулку и погнали всех по камерам.

Спустя несколько дней тюремщик сжалился и разрешил все же Леокадии встретиться с матерью.

Как отмечает она в своих воспоминаниях, горьким было это 20-минутное свидание. Ее маму даже еще не успели переодеть в лагерную одежду. На свидание она вышла в черном пальто и меховой шапочке. Они мало что успели сказать друг другу, так как все время плакали, не находя успокоения.

Потом было ещё несколько коротких свиданий. Мама страшно переживала за оставленных в Москве на попечении старой бабушки пятерых детей, самому младшему, Толику, было всего четыре года. Ей уже не суждено было узнать, что их московскую квартиру отберут, детей раскидают по разным спецприемникам, чтобы они больше никогда не встретились, а 15-летнюю Эню и вовсе сделают бродяжкой.

Спустя всего несколько недель маму Леокадии поведут на расстрел. Читать без содрогания об этом нельзя. Вот как описывает Леокадия страшные минуты в своих воспоминаниях:

"Я никогда не забуду ту ночь. В камере душно, сыро, и вдруг тяжелые шаги, лязг ключей, открывавших дверь. Мое сердце замерло, и я вся насторожилась – мама сидела рядом в одиночной. Ее голос с плачем и надрывом. Ее куда-то уводили. Больше мы с ней не встречались".

Не знала тогда бабушка Юлии, что ее маму увезли в Сандармох, убили и закопали в общей яме и что у нее самой впереди еще будет много испытаний. Было это 4 ноября 1937 года. И лишь десятилетия спустя, после длительных писем и запросов, пришла наконец бумага о реабилитации.

В маленькой часовне в Книге Памяти в урочище Сандармох – месте массовых расстрелов 1937 года - Илона и Юлия сразу найдут информацию о Юлиной прабабушке.

- Перед одним из поклонных крестов Юля встанет на колени на сырую землю и заплачет.

Она соберет горсточку земли в мешочек, вернется в часовенку, зажжет свечи и разложит фотографии. На некоторое время я оставлю ее одну, - вспоминает Илона.

Сотрудник Соловецкого музея Ольга Бочкарева показала гостьям документы мужа Ядвиги, полкового комиссара Георгия Фёдоровича Дмитриева, расстрелянного в 1936 году.

Помогла составить заявления, которые Юле, как прямой родственнице погибших, надо подавать в ФСБ Москвы.

Там ей должны будут выдать паспорт прабабушки и всю необходимую информацию о ее пребывании в Соловецкой тюрьме. Всех заключенных фотографировали, и Юле предоставят личные дела с фотографиями тех лет.

- Сложно представить, что будет переживать Юля, когда увидит лица родных и возьмет в руки паспорт своей прабабушки, - переживает за свою новую подругу Илона.

Сильнее смерти
После Соловецкой тюрьмы особого назначения Леокадия будет сослана в лагеря на Колыму. Там она заболеет и попадет на прием к врачу, немцу с еврейскими корнями. Потом они еще одновременно будут отбывать там срок за колючей проволокой, встречаться под конвоем. А после освобождения Эрнст Вайсенберг станет её мужем.

На страницах русскоязычной газеты в Германии Леокадия расскажет потом о том, как ее муж прошел два круга ада, гитлеровского и сталинского. Родители Эрнста погибли в Освенциме. Молодого Эрнста через 3-й Интернационал вместе с группой немецких коммунистов направили в Страну Советов. Он поступает в 1-й Московский медицинский институт, запоем читает русскую классику.

Но вскоре попадает в мясорубку сталинских репрессий. Вместо работы на вузовской кафедре – 8 лет лагерного режима, Крайний Север.

Большую часть жизни после освобождения Эрнст и Леокадия проживут на Колыме. Потом переедут в Москву, дальше — вернутся на родину Эрнста в Германию.

Все это время Леокадия  будет вести воспоминания-записи о пребывании в лагере. С детства она рассказывала внучке о своей драматической  судьбе, полной мук и испытаний, но не жаловалась, а именно рассказывала и все время повторяла: «Никогда не забывай об этом». И Юлия не забыла: не только сберегла все бабушкины записи и фотографии, но еще и приехала из Германии в эти места,

- продолжает свой рассказ Илона.

Илоне Юлия подарила собранные в переплет записи Леокадии (тронутый временем оригинал по-прежнему хранится в ее доме в бабушкином сундучке). На пронумерованных листах – описание лагерной жизни с ее рабским трудом, унижением и издевательствами, воспоминания о пережитом и стихи собственного сочинения.

В этих записях есть жуткие описания лагерного быта: холод нар, полуголодное существование, болезни и смерти, прямо под ногами у конвойных, устрашающее лязгание ключей в дверном замке.

Но что удивительно, в своем дневнике Леокадия опускает описание, как, к примеру, цинично обращались с молодыми женщинами, особенно красивыми, в Соловецком лагере. А ведь именно такой была мама Леокадии. Впечатление, что автор, видевший и переживший многое, намеренно оставляет эти проявления унижения человеческого достоинства  "за кадром".

Зато не раз по ходу повествования Леокадия описывает березку, которую наблюдала с сокамерницей из окна, и распускающуюся листву на ней, и кусочек моря вдали. Чтобы выжить, в этом аду люди цеплялись взглядом за любой росточек жизни.

На Соловках, расположившись на траве в «кремлевском дворике», Илона с Юлией с жадностью вчитывались в эти записи.

- Когда я их просмотрела, сомнений не было: надо издавать книгу! Это уникальный материал, о котором должны узнать!

Ведь на примере нескольких судеб можно оценить страдания и боль тысяч людей, часто ни в чем не повинных, многие из которых были расстреляны, а те, кто выжил, до конца своих дней не смогли забыть то, что с ними произошло.

- Не смогла забыть и Леокадия! Поэтому так старательно вела и хранила эти записи, - говорит Илона.

Родные сестры
Бывшая наша соотечественница, а теперь жительница Германии  Юлия Рюнио для Илоны теперь не просто турист:

Я очень прониклась историей этой девушки и ее семьи, и она стала для меня родным и близким человеком. Юля доверила мне записи своей бабушки! Мы будем собирать их в книгу. Память о невинно убиенных должна жить.

На Рождество Юлия и Илона снова встретились в Москве и побывали в гостях у Ины (производное от Диалектина) Георгиевны Дмитриевой – единственной оставшейся в живых сестры Леокадии. 90-летняя Ина Дмитриева – член Московского Союза писателей.

Взволнованная, над чтением лагерных воспоминаний сестры она просидела до рассвета.

Илона поделилась, что отрывок из будущей книги в качестве своего творческого номера она собирается прочитать со сцены финала конкурсов «Миссис Карелия-2016» и "Миссис Петрозаводск-2016" (финалы прошли в Музыкальном театре Карелии 18 апреля. – Прим. автора).

Ина Георгиевна с неподдельным интересом стала расспрашивать, во что Илона при этом будет одета, какая у нее будет прическа. Ведь и ее внешний вид должен соответствовать тем событиям, о которых она будет рассказывать.

Девушки подружились, и даже обе заплакались при расставании.

- Илона, ты для меня как сестра, я сразу почувствовала в тебе родную душу. А еще ты «инфицировала» меня Карелией. И я приеду сюда снова, - пообещала Юлия.