Был у нас в Петрозаводске такой период, когда пару зим подряд в конце 90-х стоял дикий холод в квартирах. С закупками топлива на ТЭЦ было очень плохо, поэтому в батареях едва-едва температура приближалась к тому, чтобы эти батареи насмерть не замерзли в морозы. Тем не менее, был у нас один район, где с отоплением было совсем плохо. Жителям Соломенного каждый год осенью обещали, что исправят ситуацию, но соломенцы обещаниям властей не верили, успокоиться не желали, а молчать не хотели.

Мы уже спим в шароварах, куртках. Мы валенок зимой не снимаем,

- пожаловалась Фаина Александровна, пригласив к себе домой журналистов задолго до зимы. Она жила в доме №8 по улице Труда, что в Соломенном. Считаясь районом города, это тем не менее властью забытый край (можно сказать это о нем и сегодня). Все надежды жители возлагали на местную котельную, которая пребывала в стадии ремонта. Вообще-то хотели построить новую, но средства просто потратили на закупку топлива, по-другому в мэрии не смогли выкрутиться. В доме Фаины Александровны температура воздуха зимой вообще выше 10 градусов не поднималась даже в прежние времена, а бывали и всего 5 градусов, о чем она кричала на заседании, куда соблаговолили приехать чиновники мэрии. К черной плесени на потолке она привыкла. И относилась к ней, как к одному из неизбежных зол благоустроенной квартиры. Так же, как, например, к горячей воде:

Мы тут сколько живем, горячей воды вообще не видим. Я в ванне и не умывалась, не знаю, что такое ванна. А бабушка у меня инвалид первой группы, так я ее затолкаю кое-как, быстренько, обогревателем нагрею, и кипятильники кругом, и так и вытащу, холодную.

Не дожидаясь отопительного сезона и обещаний, смелая Фаина Александровна вынесла свое решение по поводу готовности района и собственного жилища к зимней стуже:

Конечно, они не готовы к зиме. Какое тепло, если еще дом не опрессован? В кооперативных домах только в поселке начали опрессовку. Остальные дома еще не промыты. Теплотрасса среди поселка разрыта, дак какое там отопление может быть?

Замерзнуть в доме Фаина Александровна наотрез отказалась, а посему у нее на будущее имелся вариант спасения: «Я этой зимой решила так — беру раскладушку, бабушку на плечо, и пошла к Демину в кабинет, и там устроюсь на зимовку!»

Чтобы немного сбавить накал страстей администрация хлебозавода после дефолта 1998 года делала все возможное, чтобы удержать цены на хлеб на прежнем уровне. Но, к сожалению, из-за увеличения стоимости сырья эти усилия были тщетными – цена все равно поползла вверх. Вообще, вопрос о цене на хлеб в условиях резкого колебания курса американской валюты стал государственным. Хлебобулочные изделия, пожалуй, оставались единственным продуктом, доступным простым горожанам. Хлебозавод делал все возможное, чтобы удержать стоимость своей продукции на прежнем уровне. К сожалению, из-за резкого скачка цен на сырье сдерживать эту ситуацию становилось все труднее и убыточнее для предприятия. Начальник отдела маркетинга и сбыта хлебозавода Л.А.Чернышова рассказала:

Коллектив завода прекрасно понимает ситуацию, которая существует на сегодняшний момент. Коллектив сделал все, чтобы не повышать цены. Хлеб «Сергеевский» мы оставили в прежней цене. Произошло незначительное повышение цен на булки, только связанные с повышением цен на сырье. Никакого повышения отпускных цен до конца месяца не будет.

К счастью, хотя бы закончился хлебный ажиотаж, когда покупали за раз по 50 буханок хлеба и потом сушили из него сухари, потому что боялись, что даже хлеб исчезнет из продажи, как и масло, и макароны и все остальное.

Таким было 26 сентября ровно 20 лет назад. Отматывайте ленту памяти, вытащите из закромов разума — а что вы делали в этот день в 1998 году? Больше новостей из жизни Карелии 20-летней давности