Медалью «За Отвагу» был удостоен наш соотечественник Олег Зайков ровно 20 лет назад. Он был призван в армию в 1998 году. Через год службы в миротворческом батальоне в сентябре 1999-го года был отправлен в составе сводной бригады на службу в республику Чечня. Срок его пребывания в зоне военного конфликта закончился в марте 2000 года. Три месяца после окончания службы герой войны не мог устроиться на работу. Хотя до призыва он успел окончить Лестех по специальности «Лесное и парковое хозяйство».

«Это у всех так, – сказал Олег Зайков. – Потом нашел, все нормально. Трудности-то у всех с трудоустройством». Все – это 360 петрозаводских участников Чеченской войны, которые вернулись. Каждый из них прошел боевой путь трудоустройства в мирной жизни подобно Олегу.

«Я обратился в Службу занятости с просьбой поставить его на учет. Служба занятости отправила его в комитет социальной защиты на Чапаева, 25, чтобы он подтвердил свой статус как безработный», – сообщил Александр Ионов, военный комиссар Петрозаводска, который переживал за всех наших парней. Оттуда его послали обратно, так как стажа и трудовой книжки у него не было. Тот факт, что по закону служба в зоне военного конфликта идет в стаж день за три, чиновники учесть не захотели.

«Так им играли в течение месяца, этим парнем», – упрекнул чиновников военком. В конце концов Олег работу нашел. Судьба тех, кто заработал на войне группу инвалидности, несколько точнее была очерчена российским законом. За вторую группу инвалидности полагалось 800 рублей пенсии от Минобороны, за первую – около полутора тысяч. Семьи тех, кто погиб, исполняя воинский долг, не получали ничего. Именно поэтому военнослужащие чувствовали себя сильно обделенными относительно погибшего экипажа подлодки «Курск» (их семьям были выплачены компенсации).

«Очень возмущаются они, что неправомерно было забыть тех людей, которые погибли в Чечне. Слишком большая разница», – говорили офицеры. Между тем статуса участника Чеченской войны на тот момент не утвердили. В то время, как участник ВОВ и участник Афганской кампании имели ряд льгот, военнослужащему из Чечни законом был определен только бесплатный проезд в общественном транспорте. Да и то это постановление действовало только в Карелии. Никто не говорил о лечении и о предусмотренной госпрограммой психологической реабилитации. В качестве последней сами военные называли самостоятельный многомесячный запой.

С начала сентября 2000 года несколько домов в Пятом поселке перешли на баланс города. Ранее за ними присматривало ЖЭУ №128, которое принадлежало Железной дороге. А потом жителям деревянных домов (их жилища уже давно требовали капитального ремонта) пришлось околачивать пороги другого коммунального ведомства. Впрочем, на его помощь они тоже особо не наделись.

Кстати, первых четырех поселков на карте города нет. Зато есть поселок Пятый — удаленный микрорайон деревянных домов, в котором все реже появлялись власти и все чаще журналисты. Поселок раньше населяли работники железной дороги. Многие из них к тому времени переехали. Остались только те, кому очень здесь нравилось. И те, кому совсем нечего терять. В семье Николая и Марины было двое детей. Уезжать они отсюда не хотели — чистый воздух, много зелени. Но и жить здесь дальше было невозможно. Дом по Локомотивной, 12, в котором выросла Марина, был построен (по воспоминаниям старожилов) финнами как временный барак для солдат: «Мы тут сами маленько закрываем, но вы посмотрите, какова толщина фундамента!»

А под фундаментом была дыра, наполненная водой и крысами. От сырости сгнили доски и бревна дома. Всерьез и надолго завелись грибок и плесень. Чтобы протопить двухкомнатную квартиру, семье приходилось покупать три машины дров на зиму. Вследствие чего бюджет семьи трещал по швам вместе с печкой.

«Видите, что творится, какие трещины. Когда-нибудь это все просто упадет сверху вниз. Пожарные говорят, что требуется капитальный ремонт печей и всего остального», – показывал хозяин дома. Ремонт (правда, не капитальный) Николай начал сам. Никто из ответственных за его дом структур помочь ему в этом не захотел. Раньше поселок был на балансе Железной дороги, которая уже была не в состоянии заботиться о своем хозяйстве. Так что за все с 2000 года начал отвечать город: «Со всеми потрохами, со всеми неполадками нас просто бросили городу. А у города, у ЖЭУ, естественно, средств нету. У них целый Октябрьский проспект и другие улицы, и мы им просто не нужны. Они говорят – делайте за свой счет, в счет квартплаты зачтем». Эти дома тогда к ветхому фонду официально не относились. Но их жильцы были уверены, что их давно уже нет на карте, поскольку мэр об их проблемам знать не хотел.

«Он в поселке здесь ни разу не был, по-моему», – сказал Николай. Сам он работал в милиции, но считал, что даже милиционеру правды у нас не найти. И все же он решился пойти на прием к мэру, чтобы разобраться, кто починит ему в доме канализацию, электропроводку, полы и стены. Остается отметить, что дом по Локомотивной, 12 до сих значится на карте Петрозаводска.

Таким было 23 сентября ровно 20 лет назад. Отматывайте ленту памяти, вытащите из закромов разума — а что вы делали в этот день в 2000 году? Больше новостей из жизни Карелии 20-летней давности.