28 апреля на заседании петрозаводского суда, где на скамье подсудимых оказался бывший первый заместитель труда и занятости РК Гивий Карапетов, был один из самых интересных и важных этапов судебного следствия. Свою версию произошедшего представил сам Карапетов.

Обычно обвиняемые свои показания дают в финальной стадии процесса, когда допрошены все свидетели. Но защитники бывшего правительственного чиновника, видимо, решили сразу обозначить принципиальную позицию: речь идет не о взятках, а лишь о вознаграждении за хорошие идеи и консультации, щедро раздаваемые опытным управленцем.

В борьбе за инвестиции

Свое выступление Гивий Карапетов начал с «заезженной» темы инвестиций, которых так не хватает нашей республике. В 2013 году подходило к концу строительство торгового центра «Лотос Плаза», открытие которого сулило карельской столице 2 тысячи новых рабочих мест.

Он рассказал, что к нему с просьбой о помощи обратилось руководство компании «Лотос». Проблема заключалась в том, что застройщику – фирме «Маращстрой» позарез было нужно подобрать хорошее общежитие для размещения около ста специалистов из Турции, которые должны быть завершать строительство столь важного для экономики Карелии торгового объекта.

После долгих поисков Карапетов предложил застройщику ООО «Маращстрой» и субподрядчику ООО «Монолит» посмотреть подведомственное министерству общежитие центра обучения и мониторинга трудовых ресурсов. Визит в общежитие произвел на руководителей строительных организаций удручающее впечатление. Для турецких рабочих подобные условия проживания явно не подходили.

- Представитель строительной компании «Монолит» сказал: «Это недостойно нам даже предлагать»… Они предложили, а что, если мы отремонтируем, и вы дадите нам возможность жить, - вспоминал о той встрече Гивий Карапетов.

Предложение показалось заманчивым. По словам Карапетова, министр труда и занятости идею тоже поддержал.

Общежитие привели в порядок довольно быстро. Причем, размах преобразований удивил даже директора общежития, которая в панике позвонила Карапетову:

- Она мне звонит и говорит, вы знаете, что они творят? Они заменили все окна, все 47 окон, они выбросили все деревянные полы…

По первоначальной смете, представленной строительными компаниями, получалось, что ремонт выходил в 4 миллиона рублей. Но, так как министерство согласовало только 1,6 миллиона рублей, которые должны были пойти в «зачет» за проживание рабочих, на перерасход средств в «Монолите» и «Маращстрое», видимо, «закрыли глаза».

Только для друзей

В январе 2014 года турецкие подданные стали заселяться в отремонтированные комнаты.

- За весь период проживания граждан Турции в общежитии не было применено к компаниям, которые арендовали места для проживания, ни одной штрафной санкции, - акцентировал Карапетов внимание суда. Хотя, по словам подсудимого, сотрудники ФСБ порой поднимали рабочих ночью, чтобы убедиться в их благонадежности. Ничего предосудительно проверки не выявили.

Недовольство директора общежития вызвала излишняя чистоплотность гостей из Турции, которые не жалели горячей воды, вернувшись после смены. Проточный электробойлер «жрал» слишком много электроэнергии. Но и этот вопрос быстро решили, так как, утверждает Карапетов, в компании «Монолит» без лишних споров согласились доплатить за коммунальные услуги. По его словам, директор общежития никогда не ставила вопрос о расторжении договора со строительными компаниями.

Обвиняемый настаивал, что никаких оснований для расторжения договора не было и в помине, а значит, давать ему взятки было бессмысленно. Но как тогда деньги попали в стол первого заместителя министра?

В марте 2014 года представители строительных компаний побывали в общежитии, а потом заехали в министерство труда и занятости.

- Они зашли ко мне и поделились своими впечатлениями. В разговоре они обронили фразу, что компания всегда благодарит друзей и они, как правило, организуют летом поездку в Турцию. На что я сказал: «Время покажет», - продолжил рассказ Карапетов.

По версии бывшего чиновника, представитель «Маращстроя» гражданин Милов впервые принес ему деньги только в августе 2014 года.

- Милов бросил самодельный конверт из листа формата А-4, скрепленный степлером, мне в стол… Я обнаружил там деньги – 15 тысяч рублей. У меня были свои 50 тысяч в столе, - рассказал Карапетов.

По его словам, он присоединил свои деньги к содержимому конверта и прикрыл его документами. Подсудимый настаивает, что представитель «Маращстроя» передал ему еще один раз 50 тысяч рублей.

- Я подумал, что таким образом он поблагодарил меня по поручению руководства за идею разместить работников строительной компании в общежитии на взаимовыгодных условиях. Я понимаю, что грубо нарушил федеральное законодательство о гражданской службе, превысил свои должностные полномочия. Я не должен был принимать вознаграждение ни за консультацию, ни за идею, о чем очень сожалению и глубоко раскаиваюсь, - объяснил он первый эпизод, который следствием был квалифицирован как взятка.

- Я смалодушничал, - ответил Гивий Карапетов на вопрос судьи, о чем он думал, когда увидел деньги в конверте.

Гособвинение настаивает, что от Милова бывший чиновник получил в общей сложности не 65, а 300 тысяч рублей.

Квоты на работы

Второй эпизод, также квалифицированный стороной обвинения как взятка, касается выделения карельским компаниям квоты на привлечения иностранной рабочей силы.

Подсудимый, объясняя суду механизм предоставления квот, сделал акцент на том, что он не мог повлиять на окончательное решение, так как оно принимается коллегиально, а последнее слово и вовсе остается за министерством труда России.

Как подтвердил Гивий Карапетов, в марте 2014 к нему обратился гражданин Овчинников и «попросил о встрече без свидетелей», дескать, его знакомые волнуются, почему им не утверждают заявки на привлечение иностранных рабочих. Подсудимый рассказал, что просто разъяснил Овчинникову и приехавшему с ним предпринимателю новые условия предоставления квот и типичные ошибки, которые допускают при составлении заявок.

Уже после завершения долгого процесса распределения квот, утверждает подсудимый, Овчинников приехал со списком компаний и попросил проверить, чьи заявки согласованы. Этот список был изъят при обыске, но, если верить Карапетову, он при всем желании не смог бы повлиять на распределение квот. При этом заявки от компаний, за которые хлопотал Овчинников, были удовлетворены лишь наполовину.

За что же Овчинников передавал деньги? По словам Карапетова, его знакомый просил помочь с организацией предприятия по разливу воды.

- У меня такая дурная черта характера: обращаются – помогаю, - обронил подсудимый.

По его словам, в конце разговора Овчинников со словами «это тебе на бензин» дал ему 10 тысяч рублей. В дальнейшем, признался Карапетов, он получал от Овчинникова еще раз 20 тысяч рублей на бензин и как благодарность за консультацию. Последняя встреча состоялась в кабинете первого заместителя министра.

- Уходя, он подошел сзади и бросил в мой стол 15 тысяч, - рассказал Карапетов, который опять решил, что это, как он выразился, «на бензин и за грамотную консультацию».

По второму эпизоду из 375 тысяч рублей, на которых настаивает следствие, подсудимый признал только 45 тысяч рублей.

Когда сдают нервы

Наверное, самым неприятным моментом в допросе для подсудимого стало оглашение его показаний, которые он дал 26 сентября 2014 года, сразу после задержания в рабочем кабинете. Судя по подписанным Карапетовым документам, он договорился с Миловым о ежемесячной выплате в 50 тысяч рублей за «создание благоприятных условий для проживания иностранных граждан в общежитии». При первом допросе Карапетов подтвердил, что с апреля по сентябрь получил 300 тысяч рублей.

Гивия Карапетова попросили объяснить расхождения в первоначальных показаниях и сегодняшнем выступлении. Он сказал, что на него было оказано психологическое давление, допрос затянулся за полночь, а он стремился любыми путями побыстрее очутиться дома.

- Для меня это было шоковое состояние, я сказал, пишите, что хотите, - вспоминал Карапетов. При этом, продолжил подсудимый, защитник рекомендовал ему ничего не подписывать.

- Видимо, просто сдали нервы, - объяснил Гивий Карапетов. На прямой вопрос судьи, придумал ли следователь подписанные им показания или он их все же давал, подсудимый не смог или не захотел ответить.

- Я слабо помню, я не могу сейчас констатировать, - сказал Карапетов.

- Это ваше право, - завершила допрос судья.