Текст, фото Хельга Белянцева

На выставочной площадке «Арт-Проспект» в Петрозаводске до конца марта можно познакомиться с проектом «Зарастание» Владимира и Виктории Зориных. 27 февраля карельские художники провели по выставке авторскую экскурсию, на которой побывал корреспондент портала «Петрозаводск говорит».

 

 

В выставочном зале по стенам развешаны — нет, не картины — скорее, арт-объекты. Старые, отполированные дождями и ветрами доски, а на них «проросли» цветы и травы, поселились птицы, расстелились кружева… Фотографии полуразрушенных деревенских домов, над которыми уже не одно десятилетие трудится природа, стараясь стереть их с лица земли… Старая добротная деревянная дверь — на ней тоже выросли травы… Цветные гравюры на тему деревенской жизни, выполненные на бересте... Тут же мы видим такие знакомые и родные вещи из «бабушкиного дома» — старые фотографии, очки, алюминиевый дуршлаг. В центре зала на полу —   покореженная временем доска, найденная где-то на берегу Белого моря, и поднимающаяся из нее «поросль», сделанная из корней сосны и флюоресцентной пленки — как символ того, что ничто не исчезает бесследно.

 

 

Экскурсию Владимир и Виктория Зорины начали с показа видео о деревенской жизни простых людей с их заботами, горестями и радостями. Еще и сегодня в наших вымирающих деревнях можно найти таких старичков, всю жизнь проживших в селе, которые внезапно оказались в новой, незнакомой реальности. Для Владимира Зорина, выросшего в деревне, эта тема особенно близка.

«Выставка была задумана несколько лет назад, — говорит Владимир, — но то, о чем она рассказывает, происходит уже много лет на глазах нашего поколения. Люди вынуждены оставлять свои дома в селах, где их предки жили столетиями и тысячелетиями, и переезжать в города. Эти процессы глобализации и индустриализации неизбежны, как бы мы ни печалились о жизни в деревне». 

«В представленных здесь работах отразились те впечатления, которые мы получили в поездках по Карелии и по России, — продолжает художник. — Видели много прекрасных деревенских домов, которые стоят уже с пустыми глазницами.

В Водлозерье мы побывали в деревне Коскосалма, где много таких заброшенных изб, а на берегу — кусочки ямочной керамики. Люди жили там тысячелетиями! И в одночасье, в течение нескольких десятков лет пришлось бросить все и уехать. Я с братом ездил несколько лет назад на то место, где раньше стояла небольшая деревня нашей матери. Теперь там только лужайка и речка течет — больше не осталось ничего. 

Вот об этом мы и попытались рассказать через искусство. Но не надо воспринимать это, как похороны. Мы просто говорим о том прекрасном, что у нас было. Хотя мы знаем, что деревенская жизнь — это вовсе не вечный праздник. Это постоянный тяжелый труд с утра до вечера».

 

 

«Мы не случайно начали нашу выставку с видео, которое показывает жизнь в деревне, какой она была еще совсем недавно, — подключается Виктория Зорина. —  Горе, радости, печали, песни, застолья — все это было в деревенских домах. Нам хотелось сохранить это и показать с помощью художественных средств». 

«Когда мы ездили по Карелии — по побережью Белого моря и Ладоги, по Пудожскому району, в Шелтозеро — я не могла пройти мимо старых досок, которые остаются на месте заброшенных домов. Для меня каждая доска — как исторический артефакт. Ведь она была частью дома или утвари, какой-то человек ее обрабатывал для себя. А потом свою работу над ней проделала природа — дожди, морозы, солнце. В каждой такой доске можно увидеть связь времен. И мне хотелось вдохнуть в эти доски новую жизнь, выявить их красоту. Я рисовала растения, которые вырастают на месте покинутых домов — крапиву, лебеду, сныть, одуванчики... Так родилась летняя серия работ, а потом зимняя». 

 

 

На некоторых досках художница изобразила птиц — где-то узнаваемых, где-то стилизованных. По словам художницы, это и символ наступления природы на покинутые человеком места, и надежда на то, что жизнь продолжается. 

 

 

«Те, то знаком со мной, как с художником, знают, что мне больше свойственен декоративный язык, несколько условный, — говорит Виктория Зорина. — Здесь же я старалась придерживаться умеренного реализма, чтобы показать, что все это правда, а не сказка. Нам хотелось, чтобы вы почувствовали, что мы любим нашу историю — вместе с людьми, культурой, бытом, с предметами, которые наполняли эти дома и передавались из поколения в поколения».

 

 

Владимир Зорин рассказал о своих ленд-арт работах, созданных в Водлозерье. На выставке они представлены на фотографиях и в виде фрагмента, украшающего центр зала.

«Ленд-арт — это искусство, которое делается не на плоскости холста, а на природе. То есть это то, что увезти нельзя, — объясняет художник. — Но возможна фотофиксация и какие-то фрагменты ленд-арт объектов, которые можно выставлять. Идея в том, что дом брошенный — упала лестница, проваливается крыша… И перед крыльцом, где когда-то человек вел свою деятельность, прорастают эти растения, которые показывают, что в дом уже давно никто не заходит. Я использовал корень сосны с яркой флюоресцентной пленкой, которая также символизирует нашу цивилизацию, сметающую все на своем пути. Яркие цвета вызывают ассоциацию с красками осени, которые бывают предвестниками умирания. Так и деревни постепенно исчезают и зарастают — мы видим последние всполохи».

 

 

На фото в дальнем конце зала — фрагмент дома в Куганаволоке. Дом был еще в очень хорошем состоянии, говорит художник — дровяник полон дров, двор еще не совсем зарос. Но окна уже заколочены. Возможно хозяева думали, что снова туда вернутся, но навряд ли это произойдет. Потом выпадут окна, провалится крыша, и дом упадет…

Владимир Зорин рассказал и о своей уникальной авторской технике — цветной гравюре на бересте. 

«Человечество делало изображения на всем, на чем только возможно — на дереве, глине, стекле, холсте — береста же человеку не поддавалась как материал для рисования. Поскольку, если разгибаешь кусок бересты, он тут же начинает скручиваться. Современные технологии позволили справиться с этим материалом и вывести его на плоскость. Одна работа делается в среднем три месяца. Сначала я подбираю подходящий кусок бересты, расслаиваю его, выдерживаю под прессом, а потом наклеиваю на плоскость. В наклеенном виде дальше с этим материалом работаю». 

 

 

«Меня всегда тянуло к народному искусству, — говорит Владимир Зорин. — Еще в студенческие годы я любил ходить по этнографическим музеям и смотреть на предметы, сделанные из дерева, ивовых прутьев, бересты. И, поскольку я человек из деревни, я помню, как мой отец делал сам какие-то вещи». 

Не случайно в некоторых своих работах художник воспроизвел фрагменты росписи прялок, и это тоже очень символично. Сейчас повсеместно происходит процесс глобализации. Народное искусство, самоидентификация исчезает. Мы становимся везде, во всем мире практически одинаковыми, пользуемся похожими вещами, пропадает индивидуальность. Это печально, но неизбежно, считает Владимир Зорин. Противостоять этой тенденции способно только искусство.

Посетителей выставки очень заинтересовала дверь — арт-объект, созданный Викторией Зориной. Художница поделилась своим замыслом и рассказала о его реализации.

«Дверь — это выход или вход, можно сказать — портал. Вся наша выставка — это единое произведение, это и есть дом, но не буквально, а собранный из ассоциаций. Эту дверь мне подарил друг на день рождения. Она долго стояла у нас дома и я думала, что на ней изобразить. У нее очень ребристая поверхность. Природа вычистила верхние слои, и сейчас она как стиральная доска. Краска на ней моментально высыхает и впитывается, ровные линии не провести. Важно было сохранить эту структуру дерева, показать красоту фактуры. К тому же дверь очень тяжелая, поэтому работать с ней было непросто. У меня были разные задумки, что на ней изобразить, но в конце концов я остановилась на той же теме прорастания новой жизни из старого и ушедшего в прошлое».

Во многих работах Владимира Зорина можно увидеть иван-чай. По его мнению, это растение — символ надежды. Иван-чай первым вырастает на пожарище. Он словно возрождается из пепла, как птица Феникс. Уходят в прошлое деревни, но зарастание — это одновременно и прорастание. Когда что-то исчезает, на его месте появляется другое.

«Деревня ушла на наших глазах, — говорит художник. — Время стало другим, человек уже не может прокормиться от клочка земли. Испытываю ли я сожаление? Поскольку я вырос в деревне, я знаю, что такое деревенская жизнь. Зимой таскать воду, летом сено метать, обрабатывать землю и т. д. Конечно, есть легкая печаль о детстве. Но представить, чтобы сейчас поехать, скажем, в Заонежье, купить дом, восстановить его и жить там — нет. Это уже ушло, это прошлое. Оно было прекрасным, и забывать об этом нельзя. Мы должны его любить, несмотря на все его трудности. Это моя земля, оба моих деда погибли за нее на войне… Из этого и складывается патриотизм — из каких-то воспоминаний, старых вещей, травинки, выросшей на месте заброшенного дома».